— Не слишком ли Вы юны для пыток? Уверены, что не вывернет?

— На войне нет юных и старых, есть только война, и мы все перед ней равны. Война не различает лиц. – холодно ответила Эверилд и мужчины уважительно посмотрели на нее.

Она взялась за дверную ручку и повернула ее. Внизу горела одна керосиновая лампа и вампирша спустилась вниз по ступенькам. Подвал был просторным, внутри пахло мочой и говном, а по стенам были развешаны крюки. Жаровня с углями стояла неподалеку, придавая помещению красный цвет. В углу кто-то зашевелился, это оказался мужчина лет тридцати, его глаза ввалились, а военная форма была порвана в нескольких местах.

— Можете сразу убить, я все равно Вам ничего не скажу. – хрипло сказал мужчина, в окружении двух солдат.

— Когда уже оборудуют нормальные пыточные? – сказала вампирша, подходя ближе. От нее веяло опасностью, и от этого мужчина сжал зубы.

— Что, электричество не работает? – обратилась она к молодому эсэсовцу лет двадцати девяти с короткой черной бородкой и поросячьими глазками.

— Ремонтируют. – ответил он, пожав плечами.

Лампы вдруг замигали и разгорелись. В помещении стали видны брошенные коробки, где-то капала вода, и шумели трубы. Пленник лежал избитый, левый глаз заплыл, а на плече гноилась рана. Эверилд поморщилась и сурово посмотрела на охранников.

— Рану, почему не перевязали? Он умрет прежде, чем мы его допросим. – она поморщилась, осмотрелась, нашла тесак и подошла ближе.

— Что, начнем с ампутации руки? – она кровожадно улыбнулась, и мужчина вздрогнул.

Она играючи держала огромный мясницкий нож, прицелилась и спросила.

— Как проникнуть на Вестерплатте?

Мужчина молчал, и Эверилд рубанула. Душераздирающий крик резанул ей по ушам. Он вопил, как резаная свинья. Нож вошел с громким чмоком.

— Велите принести бинты и спирт. – приказала она девятнадцатилетнему парню.

Тот обладал светлыми волосами, подстриженными ежиком, а так же светлыми глазами и круглым лицом. Он кивнул вампирше, убежал и вернулся через пять минут. Все это время Эверилд задавала вопросы.

– Сколько Вас всего? Кто командир?

Поляк молчал.

Кровь хлестала из свежей рубленой раны. Эверилд с силой сжала обрубок руки, останавливая кровь. Пришел парнишка с бинтами, жгутом и хирургом. Эверилд недобро на него глянула.

— Я не просила сюда врача. – холодно сказала вампирша.

— Нужно обработать и перевязать руку. – замялся юноша.

Вампирша закатила глаза.

— Давайте аптечку и можете идти. Я сама справлюсь. У меня есть медицинское образование. – велела Вампирша.

Врач кивнул. Мужчине явно было не по себе, от чего тот побледнел. Вампирша забрала саквояж, и немец с усами и в докторском халате удалился.

— Сразу видно, зеленый еще. – подметила она.

Эверилд залила кровоостанавливающим раствором рану, и мужчина закричал. А потом отложила саквояж и достала раскаленный прут.

— Еще раз спрашиваю, где располагается ваше подразделение? Сколько вас? И кто командир? Какие команды вам отданы?

— Я ничего Вам не скажу. – из глаз мужчины бежали слезы.

Вампирша пожала плечами и прижгла рану. Снова раздался крик, и запахло паленым мясом. Девятнадцатилетнего парнишку вырвало желчью и он весь позеленел. Майор хмыкнула.

— Выйди, прогуляйся. – приказала солдату вампирша и снова повернулась к поляку.

Пленник продолжал кричать, пока Эверилд держала раскаленный прут на его теле. Через несколько минут мужчина потерял сознание, и Эверилд, открыв флакон с аммиаком, поднесла его к носу пленника. Вдохнув пахучую жидкость, тот открыл глаза.

— Будем говорить? – деловым тоном поинтересовалась вампиресса, держа в руке дымящийся прут.

— Я скорее умру. – ответил он.

Вампирша пожала плечами.

— Как хочешь, я хотела по-хорошему. – спокойно заметила женщина и ровно посмотрела на охранника.

– Принеси страдательную грушу. – велела она ледяным голосом.

Поляк никак не отреагировал, а солдат кивнул. Вампирша села на стул и стала ждать. Эсэсовец сбегал наверх и принес грушу со сложенными лепестками. Эверилд взяла пыточное устройство.

– Когда уже оборудуют нормальные пыточные камеры? – задала вампирша риторический вопрос.

Она подкинула грушу в руке и посмотрела в сторону треноги с колом.

– Груша или колыбель Иуды? – задумчиво озвучила она, глянув на крюки. Эсэсовец побледнел, а поляк смотрел безразлично.

– Если Вы хотите его помучить, то колыбель, а если желаете его моментальной смерти, тогда груша. – храбро ответил солдат.

– Надо подумать.

Она повернула винт на груше, и тот раскрыл лезвия. Поляк вздрогнул, и Эверилд отложила грушу.

– Это будет легкая смерть.

Затем она посмотрела на стул с остроконечной пирамидой.

– Тащи его на колыбель Иуды. – приказала вампирша и эсэсовец побледнел.

– У тебя давно был секс? – полюбопытствовала вампиресса, но пленник промолчал. – Значит, сейчас будет. Пробовал с мужчинами спать?

– Иди к демону! – выругался поляк.

Охранник позеленел.

– Я против. – возразил он.

– Не волнуйся, тебя это не касается. – сказала вампирша.

Они связали пленного и посадили на стул. Раздался душераздирающий вопль – пирамида проникала в анус.

– Будьте вы прокляты. – крикнул он.

– Где ваши части находятся? – повторила она уже задаваемый вопрос.

– Я умру, но ничего не скажу.

И снова он закричал. Эверилд потянула его за веревки, от чего острие входило внутрь мужчины, разрывая вход и внутренние органы.

– А-а-а! – вопил пытаемый.

– Скажешь? – поинтересовалась она и, достав из нагрудного кармана сигару, подожгла ее и закурила. – Знаешь, мне полторы тысячи лет и я успела поработать в инквизиции. Колыбель Иуды - это испанская пытка, и как тебе ощущать ее внутри себя? А ведь это еще малый ассортимент из того, что у нас есть. – она выдохнула дым.

– А-а-а! Вытащите эту штуку!

– Знаешь, какая моя самая любимая пытка? – спросила она у военнопленного и, не дожидаясь ответа, продолжила. – Плотоядными насекомыми, теми же термитами. Раньше была такая пытка. Ведьму сажали в ванну и поили молоком с медом, до тех пор, пока она не начнет срать поносом. Потом эту ванну вместе с женщиной опускали в болото и всякие кровососы и плотоядные существа развлекались. Как они кричали, молили о пощаде, ты даже не представляешь. Они готовы были сознаться во всех грехах. А знаешь, что меня подтолкнуло податься в инквизиторы? Не угадаешь. Любовь к женщине. У меня в Испании была возлюбленная, Кристина, по-моему, ее звали. Так вот, один похотливый урод ее обвинил в ведьмовстве. Она была с такими огромными грудями и стройной фигурой – первая красавица. Мужчины раздевали ее взглядами, представляя, в каких позах будут ее иметь, а она любила только меня и ее роскошное тело могла трогать только я. Раньше у женщин была более мягкая и нежная кожа, в основном у белоручек. Ах да, о чем это я. Так вот. Я на тот момент отлучилась и не смогла ее защитить. Кристину сожгли заживо. Мое сердце так болело, хотя многие скажут, что у нас, вампиров, его нет. – разглагольствовала она, делая затяжки каждые пятнадцать секунд. – Вот тогда я переоделась в мужчину и отправилась на службу к священнику. Того урода я обвинила в темном колдовстве, и он так же, как моя возлюбленная, сгорел заживо. Месть – сладкая вещь. И я в последний раз спрашиваю, где находиться расположение ваших войск?

– Иди к дьяволу.

– Я и есть порождение Сатаны, если ты еще не понял.

Эверилд потянула его за веревки. Новый крик невыносимой боли разорвал тишину. Увы, многочасовая пытка ни к чему не привела. Он скончался спустя пять часов.

– Крепкий орешек попался. – сплюнула вампирша и вышла, крикнув через плечо. – Избавьтесь от тела.

Вампирша была зла, как тысяча демонов. Он так ничего и не сказал. Она могла прибегнуть к магии, но не стала. Если часто ей пользоваться, то станет скучно. Да и в пленных нет недостатка. Она поднялась наверх, подойдя к кабинету подполковника, и пинком раскрыла дверь. Мужчина возмущенно посмотрел на вампиршу.