Уилсон прикуривает её сигарету, затем свою. Они опять курят в постели, как раньше, когда только поженились, думая, что заведут пару детей и будут жить долго и счастливо. Двенадцать лет спустя детей так и нет, и Уилсон чувствует себя постаревшим.

— Ты же не собираешься сказать, что хочешь развестись? — Это шутка. Или не шутка.

— Нет. Я хочу рассказать тебе, почему с этой весны была такой чертовски сварливой и тяжёлой в общении.

— Хорошо…

Сэнди пыхает сигаретой, но без затяжки.

— Меня «штормило».

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, Сэнди.

— Я имею в виду менопаузу, Фрэнк. Ты знаешь, что это такое?

— Ты уверена?

Сэнди бросает на него кислый взгляд, но затем фыркает и смеётся.

— Уж, наверное, я бы знала, тебе не кажется?

— Детка… тебе всего тридцать девять.

— В моей семье мы рано начинаем и рано заканчиваем. Моя сестра Пат начала меняться, когда ей было тридцать шесть. Я была вся на эмоциях, как ты мог заметить.

— Почему ты не сказала?

— Потому что тогда мне пришлось бы признаться в этом самой себе. — Сэнди вздыхает. — Последние месячные были четыре месяца назад, и всего лишь пару капель. С тех пор… сухо. — По щеке Сэнди скатывается слеза. Она бросает недокуренную сигарету в стакан с водой и прикрывает рукой глаза. — И я чувствую себя сухой, Фрэнки. Старой, потрёпанной и нелюбимой. Прости, я относилась к тебе, как сука.

Уилсон тоже тушит сигарету. Он ставит стакан на столик и заключает Сэнди в объятия.

— Я люблю тебя, Сэнди. Всегда любил и буду любить.

— Спасибо, дорогой.

Она протягивает через него руку, прижимаясь грудью к его щеке, и выключает свет. На мгновение экран его телефона мигает красным.

Сэнди Уилсон улыбается в темноте.

Крейг Диксон сидел в гостиной полулюкса «Четыре сезона», ел дорогую еду, доставляемую прямо в номер, и смотрел платный фильм, когда зазвонил телефон. Его до этого спокойное сердцебиение вдруг ускорилось. Диксон был одинок, идеально подходил под определение «перекати-поле», и только один человек знал, что он здесь, в этом шикарном отеле напротив парка Бостон-Коммон. Он хотел было не отвечать, но этот человек — Диксон называл его куратором — будет названивать, пока ему не ответят. И если этого не сделать, то жди неприятных последствий.

Это не ад, подумал Диксон, апартаменты слишком хороши, но это чистилище. И никаких перспектив для выхода в отставку в ближайшее время.

Он выключил телевизор и поднял трубку. Без всякого приветствия он сказал:

— Это несправедливо. Я только два дня назад прилетел из Сиэтла. И ещё не пришёл в себя.

— Я понимаю и ужасно сожалею, но дело срочное, и вы единственный, к кому можно обратиться. — Вместо «сожалею» он сказал «сошалею».

У куратора был успокаивающий, почти усыпляющий голос, как у ведущего на радио, подпорченный лишь изредка пробивающейся шепелявостью. Диксон никогда его не видел, но представлял высоким и стройным, с голубыми глазами и нестареющим лицом без морщин. В реальности он наверняка был толстым, лысым и смуглым, но Диксон был уверен, что его представление о нём никогда не изменится, потому что он не ожидал, что когда-либо встретится с куратором лицом к лицу. За годы работы в фирме — если это была фирма — Диксон познакомился со многими экспертами по турбулентности, и никто из них никогда не видел этого человека. Естественно ни один из экспертов, работавших на него, не был «бессмертным» — даже двадцатилетние и тридцатилетние выглядели людьми среднего возраста. Дело было не в работе, где иногда случалось задерживаться допоздна, хотя никаких тяжестей таскать не приходилось. Дело было в том, почему именно они были пригодны к этой работе.

— Говорите, — сказал Диксон.

— «Аллаид Эйрлайнс», рейс № 19. Бостон — Сарасота, без пересадок. Вылет сегодня вечером в 8:10. Вы как раз успеваете.

— И больше никто не может? — Диксон вдруг понял, что стонет, как маленький мальчик. — Блин, я устал. Устал. Этот перелёт из Сиэтла был жёстким.

— Займёте ваше обычное место, — сказал куратор, произнеся последнее слово как «мешто». Затем он повесил трубку.

Диксон посмотрел на недоеденную рыбу-меч, но у него пропал аппетит. Он посмотрел на телевизор, где шёл фильм с Кейт Уинслет, который он всё никак не досмотрит, по крайней мере, не в Бостоне. Затем подумал — и не в первый раз! — о том, чтобы просто собрать вещи, взять напрокат машину и поехать на север, сначала в Нью-Гэмпшир, затем в Мэн и через границу в Канаду. Но они его поймают. Он это знал. И до него долетали слухи о сбежавших экспертах, которых потом били электрическим током, потрошили и даже варили заживо. Диксон не верил этим слухам… но сомнения закрадывались.

Он начал собирать вещи. Скудные. Эксперты по турбулентности путешествовали налегке.

Билет дожидался его на стойке регистрации. Как обычно, его место эконом-класса располагалось в начале хвостового отсека, центральное в правом ряду. Каким образом оно всегда было доступно, оставалось ещё одной загадкой, как, например, сам куратор, откуда он звонил или в какой организации работал. Как и билет, место просто всегда дожидалось Диксона.

Он засунул свою сумку на полку над головой и оглядел сегодняшних попутчиков: бизнесмена с красными глазами и запахом джина у прохода, и даму средних лет, похожую на библиотекаршу, у окна. Бизнесмен пробурчал что-то неразборчивое, когда Диксон, извиняясь, протиснулся мимо него. Он читал книгу в мягкой обложке с очаровательным названием «Не позволяй своему боссу е*ать тебе мозги». Библиотекарша смотрела в окно на всякие снующие туда-сюда технические агрегаты, будто в своей жизни не видела ничего более захватывающего. На её коленях лежало какое-то вязание. Диксону показалось, что это свитер.

Женщина повернулась, улыбнулась ему и протянула руку.

— Приветствую, я Мэри Уорт. Как девушка из комиксов.

Диксон не знал никаких девушек из комиксов по имени Мэри Уорт, но пожал её руку.

— Крэйг Диксон. Рад познакомиться.

Бизнесмен что-то буркнул и перевернул страницу своей книги.

— Я в полнейшем нетерпении, — сказала Мэри Уорт. — У меня двенадцать лет не было настоящего отпуска. Мы с подружками сняли небольшое местечко на Сиеста-Ки.

— Подружки, — буркнул бизнесмен. Похоже, бурканье было его стилем общения.

— Да! — подмигнула Мэри Уорт. — У нас будет целых три недели. Вообще-то, мы никогда не встречались, но они настоящие подружки. Мы все вдовы. Познакомились в интернете. Это невероятная вещь. В моём детстве ничего подобного не было.

— Педофилы тоже думают, что это невероятная вещь, — сказал бизнесмен и снова перевернул страницу.

Улыбка мисс Уорт дрогнула, затем стала ещё шире.

— Очень приятно познакомиться с вами, мистер Диксон. Вы путешествуете по делам или в своё удовольствие?

— По делам, — ответил Диксон.

Из динамиков донеслось «дин-дон».

— Добрый вечер, дамы и господа, говорит капитан Стюарт. Сейчас мы начнём движение от посадочных ворот на взлётную полосу № 3, где будем третьими в очереди на взлёт. Ориентировочно перелёт до аэропорта Эс-Ар-Кью в Сарасоте займёт два часа сорок минут, и мы окажемся в краю пальм и песчаных пляжей незадолго до одиннадцати часов. Небо ясное, и мы ожидаем, что перелёт пройдёт гладко на протяжении всего пути. А теперь я бы хотел, чтобы вы пристегнули ремни безопасности, убрали столики, если кто-то уже успел их опустить …

— Как будто нам было что на них ставить, — буркнул бизнесмен.

— …и не забудьте убрать все личные вещи. Спасибо, что воспользовались услугами авиакомпании «Аллаид». Мы знаем, что вам было из чего выбирать.

— Хер там, — буркнул бизнесмен.

— Читайте свою книгу, — сказал Диксон. Бизнесмен бросил на него изумлённый взгляд.