– Элла. – Она робко улыбнулась мне зелёными глазами и снова уткнулась в книжку. Длинные тёмные волосы упали ей на лицо, почти закрыв его.

Радуясь, что мне досталась самая обособленная кровать, да ещё у окна, я ещё раз посмотрела на Эллу. Всё-таки она старше, чем я думала, просто очень миниатюрная.

– Ты приехала одна? – спросила я.

Элла оторвала глаза от книги и посмотрела на меня сквозь завесу волос.

– Нет, со мной приехали мои родители. Хотя я единственная из моей семьи получила приглашение. А ты?

– Я уже познакомилась с несколькими участниками, – уклончиво ответила я на её вопрос, потому что мне вдруг стало ясно, что Константин и Харви точно не могли приехать сюда вместе. Мне было нелегко учесть одновременно все мелочи, а ведь я должна убедительно сыграть свою роль.

Разумнее всего было как можно скорее уйти из комнаты, пока я не сболтнула лишнего. Кроме того, неприятно улавливать подлые мысли тех трёх девчонок. Да и Элле, казалось, нужна компания, судя по тому, как одиноко она сидела на кровати, пытаясь спрятаться за книжку. Наверняка она даже не заметит, если я вдруг случайно оговорюсь.

У меня всё-таки было преимущество: семья Анастасии из России и Элла не знала ни её, ни её родных.

– Давай прогуляемся? – предложила я. – Осмотрим замок. Пойдёшь со мной?

– Да, конечно! – Элла захлопнула книжку, словно только этого и ждала, и мы вышли из комнаты.

Пока мы шли по коридору, вокруг нас, пытаясь ориентироваться в коридорах замка, мелькали другие участники турнира, большинство от двенадцати до двадцати лет. Самых юных сопровождали родители и опекуны. Повернув за угол, мы прошли мимо папаши, который у входа в зал с высокими сводами, рыцарскими доспехами и огромными канделябрами сверлил мозг своему сыну, чтобы тот не вздумал провалиться на турнире. Бедный мальчишка дрожал от страха и напряжения.

Ещё одни родители сидели по бокам от своей дочки на старинном, обитом шёлком диванчике – таком маленьком, что они еле уместились втроём, – и хором пели, какая у них по сравнению со всеми остальными гениальная дочка.

– Спасибо, что позвала меня прогуляться, – сказала Элла.

– Мне не понравились девочки из нашей комнаты, – заметила я и подмигнула Элле. – Лучше держаться от них подальше.

Элла улыбнулась и махнула рукой.

– Там дальше есть комната для подготовки, – сказала она. – Если хочешь, я покажу.

– Да, покажи!

Пройдя ещё два коридора, мы попали в удивительно тёплый и уютный каминный зал с тёмно-красными тканевыми обоями и оранжевым светом бра. На столиках стояли блюда с печеньем и фруктами. Мы сели на широкий кожаный диван, и Элла придвинула к нему один из столиков. В камине потрескивал огонь.

– Ты уже узнала что-нибудь новое о турнире? – спросила я.

Элла странно посмотрела на меня:

– А я думала, что ты расскажешь мне об этом. Я знаю только, что в моей семье все очень и очень гордились бы мной, если бы я заняла хорошее место.

Я кивнула. Хотя с трудом могла себе представить, как бы всё было, если бы мои родители знали об этом турнире – или даже приехали болеть за меня.

– Ты многих участников знаешь? – спросила я.

Элла пожала плечами:

– Большинство из них я, конечно, уже видела, по крайней мере на фотографиях. Но... ты ведь наверняка знакома с целыми семьями, да?

Я уже знала, что мне надо было пустить в ход все актёрские способности, какие у меня были, чтобы не вылететь из турнира. Должна ли аристократка Анастасия общаться только с избранными участниками? Не провалюсь ли я, если окружу себя теми, кто мне просто нравится? Наверняка высокородные так бы не поступили!

Я даже рассердилась на себя, что стала общаться с Эллой. Надо было держаться обособленно. Так гораздо проще.

– Ну да... – неопределённо протянула я.

К счастью, Элла пришла мне на помощь:

– У тебя ведь очень большая семья, правда? И вы восходите по прямой линии к де Ришмонам, насколько я знаю...

Я опять вспомнила слова Эдгара, что Элоди не очень расположена к Анастасии. По каким-то генеалогическим стандартам русские Владимастовы не признавались полноценными аристократами. Может, сейчас мне это поможет?

– Между моей семьёй и де Ришмонами существуют некоторые разногласия, – сказала я. – Там сложная история, но суть в том, что кое-кто из де Ришмонов хочет отобрать у Владимастовых статус высоко-родных. Так что лучше не спрашивай. Семейные дрязги...

Элла вытаращила глаза:

– Значит... ты тоже половинка? Я всегда думала, что у таких, как ты, нет подобных проблем.

– Что ты имеешь в виду? – Я понятия не имела, что такое половинка.

– Видишь ли... – Элла, плотно сжав губы, взглянула на меня. – Моя семья не принадлежит к высокородным по-настоящему, как... ну да... – Она запнулась и снова бросила на меня неуверенный взгляд, словно сомневалась, можно ли мне доверять.

Я улыбнулась ей, желая немного ободрить. Теперь она стала мне ещё симпатичнее.

Элла, казалось, вздохнула с облегчением:

– Некоторые считают, что место моей семьи на генеалогическом древе какое-то неопределённое. Поэтому высокородные называют нас половинками. Правда, нельзя сказать, что нас совсем не признают – иначе я не попала бы сюда и не получила бы приглашение. Вот только... обычно нас приглашают не очень часто.

Я даже задумалась, что мне, высокородной, ответить на это. Но потом решила, что Анастасия для Эллы такая же чужая, как и для меня. Поэтому я отбросила осторожность.

– Не думай об этом. – Я положила руку ей на плечо. – Высокородные, хм! Кто вообще может устанавливать, что кто-то к ним принадлежит, а кто-то нет? Де Ришмоны? Они не могут всё знать.

Элла хихикнула украдкой, но в следующий момент приложила палец к губам и шепнула «Тсс!».

– Но ты... – Она покачала головой. – Вот уж я никогда не думала, что кто-то считает Владимастовых половинками. Я всегда была уверена, что вы прямые родственники де Ришмонов.

Чёрт! Элла знает родословную высокородных лучше, чем я думала. Хорошо ещё, что я не дала ей повода для подозрений.

– Да, это верно. Одни думают так, другие иначе. Споры идут постоянно. Но знаешь... Я не считаю себя лучше других, и мне всё равно, что там изображено на генеалогическом древе.

Элла пригладила длинные каштановые волосы и усмехнулась:

– Мои родители всегда говорят, что человек не становится лучше только потому, что появился на свет в семье высокородных. – Но в следующий момент она опять заговорила так тихо, что я едва её слышала. – Де Ришмоны и мои родители не очень ладят друг с другом, и я ужасно удивилась, когда мне прислали это приглашение.

Я тоже вполне могла себе представить, что сказали бы мои родители о таких, как де Ришмоны. Мама бы презрительно скривила губы, а папа нашёл бы для них какое-нибудь язвительное замечание.

И я подумала, что мы с Эллой во многом похожи. К тому же я чувствовала, и не только благодаря моему таланту сентифлёра, что я могу ей доверять и что должна о ней немного позаботиться. Она сразу же рассказала мне о своих проблемах, и это говорит о том, что Элла совершенно не знает, насколько опасными могут быть высокородные.

Кто-то похлопал меня по плечу:

– Вот ты где! А мы тебя искали.

– Ма... Константин! – сказала я с облегчением, увидев стоящего за диваном Матса – ну никак не могу привыкнуть к его новой внешности.

Вскоре к нам присоединился Леон.

– Ну? Ты представишь нам свою новую подружку? – спросил он с подчёркнутой небрежностью.

– Это Элла, – сказала я и показала ей сначала на Леона, потом на Матса: – А это Харви и Константин.

Элла протянула им руку, и мальчишки, по очереди пожав её, подсели к нам.

В присутствии старших мальчишек Элла съёжилась и притихла. Я чуть не рассмеялась, но, конечно, не над ней, совсем наоборот. Маленькая Элла напомнила мне, что совсем недавно я и сама была такой. Видимо, это и стало главной причиной, по которой она мне сразу понравилась.