Гарем не подвел – мальчики в серых одеяниях наложников уже сидели на подушках возле столиков с кофейными принадлежностями и кальянами.

– Молодцы! – Индира похвалила их и даже погладила одного мальчишку по голове. Просто знала, что мужчины любят ушами, и хвалить их нужно обязательно. Тогда из абайи выпрыгнут, чтобы угодить.

Потом воительница проверила подушки и покрывала, заглянула на кухню, принюхалась, но проверять не пошла – кухарка могла и обидеться на проверку, а от ее искусства сейчас много зависело.

Наконец убедившись, что ее распоряжения выполнены верно, «кошка» сама поспешила к воротам. Для младшей воительницы не зазорно встретить старших у ворот, да еще и наследного дома.

Воительницы появлялись тихо, как тени – одна за одной. Их белые траурные одеяния негромко шелестели, когда они, скупо кивнув, проходили в калитку.

Индира мысленно проговаривала про себя: «Рисашша, Иммана, Вардина, Киммея, Арсая, все тут. Те, кто уцелел из тетушкиной десятки». Последними вошли сразу три незнакомые девушке дамы – они ограничились траурными повязками, но их боевые браслеты подсказали «кошке», что это командиры Лавсикаи пришли почтить ее память.

Поклонившись особенно глубоко, Индира провела воительниц в покой, приготовленный для поминок, чувствуя спиной изучающие взгляды. Комнату готовили домашние слуги, так что все было как прежде. И мальчики у жаровен для кофе, и кальяны, и легкая музыка, скрывающая разговоры от слуг, но не раздражающая женщин.

Индира вежливо предложила почетные места командирам, а прочим кошкам указала на одинаковые пестрые тюфячки и яркие подушки вокруг большого котла с поминальным напитком. Сама же села ближе к двери – ее невысокое звание и заслуги не позволяли ничего другого. И этим она тоже заслужила одобрительные взгляды.

– Почтенные воительницы, – Индира встала и взяла черпачок, чтобы наполнить красивые серебряные стаканчики, украшенные разноцветной эмалью, – сегодня мы вспоминаем воительницу Лавсикаю. Я знала ее как любимую тетушку и мало сведуща в ее военных победах, поэтому будет лучше, если вы первыми выскажетесь по старшинству, чтобы духи песков были к ней благосклонны!

С этими словами кошка наполнила стаканчики и с почтительными поклонами передала их воительницам. В ответ на ее слова встала самая старшая – абсолютно седая, одноглазая женщина, чьи браслеты тянулись от запястья до плеча.

– Сестры, – сказала она, – помянем самую дикую из «диких кошек». Пусть память ее будет долгой и доброй, а наследие не уйдет в песок!

Все выпили из стаканчиков горячее горько-сладкое варево и громко крикнули: «хой»!

Потом слово взяла вторая кошка, третья… Поминальный напиток был очень слабо алкогольным, но пить его приходилось на каждый тост, поэтому вскоре кошки слегка захмелели, несмотря на подаваемые кушанья. И тогда Индиру начали закидывать вопросами – разными и часто с подковыркой. Девушка отвечала прямо и честно, иногда приправляя ответ шуткой.

Ее расспросили о службе, о семье, о планах на будущее, а когда подали кофе, кальяны, и музыка стала тягучей, котел сдвинули в сторону, и в центр зала вышли наложники. Индира даже вспомнила их имена – Итил, Рантил, Суантил и Ритмил.

Парни вышли вчетвером, закутанные, точно женихи на смотринах, и начали, неспешно и плавно двигаясь, избавляться от многочисленных покрывал. А хорошо двигаются, паршивцы! И покрывала подобраны очень правильно – вроде бы легкие, но тяжелая кайма позволяет управлять куском ткани с виртуозностью фокусника. Тут выставили ножки, там повели плечиком, и вот уже «кошки» смотрят на них с горящими глазами, едва не облизываясь.

Когда на парнях остались только фартучки из бахромы и длинные бусы, пара воительниц не выдержала – утащила наложников «подышать» во внутренний дворик. Не зря, похоже, слуги там на всех скамьях тюфячки положили, знали, к чему дело идет. Еще двое парней уходили так медленно, что не выдержала воительница Иммана и, приобняв мальчиков за талии, слегка нетрезво объявила на весь зал:

– А покажите мне, малыши, комнатку с большим удобным матрасом!

Как только танцоры ушли, дежурные мальчики принесли оставшимся воительницам еще кофе с кардамоном, соленое печенье и фрукты. Музыка стихла, лампы приглушили цветными платками, и атмосфера в комнате приема гостей стала мягкой, почти интимной.

Тотчас Арсая и Кимея, перемигнувшись, подобрались к Индире поближе и, прихлебывая кофе, спросили:

– Как тебе гарем? – седая воительница улыбнулась, как сытая кошка, и окинула ленивым взглядом пару красивых мужчин, меняющих подносы и напитки.

– Уже всех сладких мальчиков опробовала? – вторая «кошка» обласкала задумчивым взглядом музыканта.

– У Лавсикаи был отличный вкус на мужчин! – вмешалась в разговор третья. – Даже парочку южан где-то раздобыла!

– Да что вы, – отмахнулась Индира, – какой гарем? Тут с мастерской столько дел…

Она поделилась заботой с мастерской, пожаловалась на потерю мастера и попросила у «кошек» помощи – вдруг знают воительницы толкового резчика по кости?

Дамы задумались, а Кимея не поверила:

– Что, даже на ночь никого себе не взяла? – прищурила темные глаза воительница.

– Так разрешение на брак у меня только одно, – пожала плечами Индира, не обращая внимания на сладкие стоны из дворика. – А мужа надо выбирать с умом, чтобы не страшно было наследницу рожать. На постельные же игры у меня и времени не было – тетушка, да будет легким ее путь, оставила большое хозяйство, требующее твердой руки.

Воительницы опять многозначительно переглянулись и, поболтав еще немного о конях, оружии и красивых мальчиках в таверне папаши Олама, как-то разом принялись собираться. Тем более удалившиеся «поразвлечься» уже вернулись вполне бодрыми и довольными. Индира подозревала, что опытные женщины не похоть тешили, а расспрашивали наложников, как им живется под рукой новой хозяйки. Иммана наверняка и на кухню заглянуть успела. Но мешать им девушке было не с руки – не та величина простая «кошка» рядом с этими опытными воительницами. Сожрут и не заметят.

С поклонами и подарками Индира проводила гостей до ворот, выделив слегка нетрезвым дамам шустрых девчонок с факелами в сопровождающие, и с облегчением приказала пожилой привратнице запирать все на ночь и спускать псов. Девчонки вернутся через калитку, и это уже будет заботой старухи, страдающей бессонницей. Хозяйка дома может идти спать.

Убедившись, что ворота закрыты тяжелым засовом, Индира вернулась в дом и приказала погасить большую лампу в оконном проеме под крышей – она показывала поздним прохожим, что в доме еще не спят. Потом приказала слугам прибрать все, а после ложиться спать. Сама же отправилась к фонтану во дворе.

Ее очаровывал источник, не упакованный в тяжелый камень общественного колодца. Она бездумно сидела на краю, поглаживая воду кончиками пальцев, когда в темном углу вдруг нежно запела флейта. К ней присоединились зурна и легкие маракасы, отбивающие ритм. Индира удивленно вскинула голову и поняла – ее гарем не успокоился.

Мужчины не могут жить в подвешенном состоянии – им нужна четкая структура и правила. Этот фаворит, этот наложник, тому кланяемся так, этому эдак. Вздохнув, кошка осталась на месте. Пусть покажут, на что способны. Потом она наградит и похвалит, и на несколько дней гарем успокоится.

Между тем вперед вышел парень – наверное, ровесник Индиры или чуть старше. Одет он был в одни только гаремные шаровары, похожие на юбку. Пара тонких серег, несколько ниток бус на шее – не чрезмерно, но привлекательно. Браслеты… Судя по ним, парень не был наложником или мужем, тогда кто он?

Воительница рассматривала незнакомца с некоторым удивлением. Он не кутался в покрывала, не строил глазки, даже туши на ресницах она не заметила! Зато двигался он как настоящий боец – плавно, завораживающе сильно! А уж его волосы, горевшие скрытым огнем, так и манили пропустить пряди сквозь пальцы!