Бедолага этот на бок завалился, и мычит своё: «Там-там», пальцем на дверь тычет. Короче, полное впечатление, что черти за ним гнались. Дежурный ему такой вопрос и задал с ходу. Вот после этого момента и пошли по городу слухи, что в доме этом чёрт живёт. Вот пошли, и всё! И процесс этот остановить оказалось невозможно! Вся орда тех ночных сидельцев в течении недели выполнили функцию средств массовой информации – одарили общество новой городской легендой. Даже серьёзные люди, которые в жизни видели-перевидели всякое, и те стали считать байку про чёрта реальностью. Я поверить не мог! Уже двадцать с лишним лет прошло, а дом этот никто купить не желает. Как разговор заходит, сразу же начинается: «А, это где чёрт живёт? Понял, какое здание, понял». И всё на этом – полный стоп-кран! Когда слышу такое, сразу понятно, что сделки не будет. Даже когда с края кто приезжает, или из Эн-ска, они в первый момент головой кивают, документы смотрят, потом уходят подумать, ну, и как правило, начинают собирать информацию у местных. Так везде делается. Разузнали, и всё – в следующую встречу спрыгивают. Так он и стоит пустой.

– Лёш, а ты сам пробовал как-нибудь разбираться?

– Ты имеешь в виду – подежурить там?

– Ага.

Лёха кивнул:

– Ну конечно, где-то через пару дней, как всё улеглось, я там ночь провёл. От заката до рассвета, как говориться. Сразу было нельзя – опера ментовские там дежурили. А сразу после того, как Коля приполз, в домик наряд омоновцев отправили – бригаду из четырёх амбалов с калашами. Никого не обнаружили. Конечно, всё там тихо было, без чертей. Да и откуда ему там взяться?! Какой на фиг, чёрт, ё-п-р-с-т! Но в памяти народной застряло: «Дом, где чёрт живёт». Ну вот хоть прибей!

Тимофей засмеялся. После уточнил:

– А со сторожем разговаривал? Тебе-то он что рассказал?

Афанасьев развёл руки:

– Ну естественно, поговорил. Когда он в себя пришёл.

– Что, в больничку попал?

– Тим, наши люди – крепкие, в больницы с такой ерундой не ходят. Он, как нормальный мужик, на следующий день ушёл в глубокое алкогольное путешествие – запил. Бухал с месяц примерно, потом пришёл в норму, тут я и побеседовал с ним.

– И что он поведал?

– Да ничего конкретного, сказал, что помнит только, как что-то навалилось на него ночью, в подвале, чёрное, размытое, как в мутном тумане, и начало душить. Ему удалось выскользнуть, когда начал про бога вспоминать, ну знаешь: «Святый боже спаси, Отче наш». Уржаться можно! В общем – святая дева Гваделупская, выручи меня, и всё такое. В церкви-то был раза два, и то из любопытства, ну а тут – как в падающем самолёте атеистов не бывает, так и Коля туда же. Сказал, что бог спас. Вспомнил ещё, что, когда до милиции бежал, эта жуть его преследовала.

– Как он сказал – чёрное, в туманной дымке?

– Ага. Только я думаю, он хвост пушистый не разглядел.

– В смысле?

– Да белочка это была, его – персональная. Видать разрослась на постоянной подпи́тке, и пришла к нему с любовью. А он не понял, и обосратушки сделал. Тимоха, а теперь признавайся, ты чего выспрашиваешь?

Тимофей помахал перед собой раскрытыми ладонями:

– Никакого секрета нет. Я тут был недавно у Палыча, и там разговор зашёл. По работе приходится на почте пару раз в неделю быть, а с Островского на Народную, когда сворачиваем, каждый раз мимо этого здания проезжаем. Никогда не задумывался, а тут однажды, до меня дошло, что домик давно брошенный стоит. Подумал ещё, что странно – всё вокруг фунциклирует, какие-то магазины, кафе, рестораны, даже гостиница есть, а это здание – пустое. Странно. Ну, а Палыча ты знаешь – он всё такое в поле зрения держит, вот я у него и спросил. Он мне и выдал про чёрта. А ты вот, подтвердил. Даже целую историю рассказал. Очень интересно.

Алексей глянул на него, и продолжил:

– Понятно. Слушай, если тебе так интересно, послушай ещё вот что – в городе есть один коллекционер, антиквариатом занимается, сейчас он уже дед древний совсем стал. Так вот, он любитель разные истории городские собирать. У него много чего есть про Тайгарск – газеты старинные, фотографий куча. Даже записывает на ленточный магнитофон интервью со старожилами. Магнитофон ещё у него интересный – «Тембр-2». Очень много знает разных слухов, сплетен о горожанах прошлого. К нему и писатели обращаются, и журналисты, коллекционеры антиквариата, даже историки. Этому дедушке уже сто лет в обед точно было. Я с ним раньше общался, но давно уже не встречал. Должен быть ещё живой. Если бы что с ним случилось, я бы знал. Так что, если тебе так уж интересно, то лучше у него спросить. Может он интересное расскажет, всё может быть.

Тимофей покачал головой:

– Да я вроде всё узнал. Так, мне просто любопытно стало, что за чертовщина в том доме, ну а раз Палыч про тебя сказал, то и решил визит нанести. Как раз время свободное сегодня получилось. Тебя вот увидел. Хорошо поговорили.

Лёха шлёпнул ладонью себя по лбу:

– Да, ещё один момент вспомнился! Когда меня менты вызвали, ну чтоб личность Колину подтвердить, я помню, у них спрашивал про дом. Ну, он, понимаешь, прямо ведь у них под носом. Через дорогу метров пять, или семь всего. Днём, и ночью под присмотром. Я в первый момент толком не разобрался, подумал, может там чудики какие иной раз забредают, а может они что-нибудь замечали непонятное. В Городище всегда инопланетян много.

– Ты это про что?

– Тимоха, в том районе и школа для слепых есть, и интернат для умственно отсталых подростков. А немного в сторону от ментовки, на Патриотической – психодиспансер, где справки выдают. И вдобавок рядом Гора, а там одни алкаши живут – дебил на дебиле. Плюс ко всему этому недалеко горсад и парк – райское место для закладок соли да мета. Всех наркоманов городских там и ловят. Ну и плюс ко всему – клошары. У них это любимое место обитания. Жилья в Городище практически нет, одни госучреждения. Когда рабочий день кончается, улицы в районе пустеют. Ну вот, эта биомасса в сумерках и выползает. Поэтому появляться там вечерами – категорически опасно.

– Слушай, я под таким углом как-то не думал вообще. Ну – Городище и Городище, район города. А там, оказывается своя «специфика» жизни есть.

– Есть, ага. И ещё какая.

– И что менты тебе сказали?

– Конкретного ничего не выдали, поморщились только, да рукой махнули, но это дознаватель в кабинете был. А когда я уже вышел, на крыльце другой стоял, опер. Покурить вышел. В возрасте дяденька. Он наш разговор со следаком слышал, вот кое-что и рассказал. Посоветовал ничего не делать с этим зданием. Сказал: «Не связывайся с этим домом, лучше вообще ничего не делай. Ни ремонта, ни продажи. Сколько знаю, от этого домика одна беда. Туда даже бомжи не забредают. Слышал как-то раз от старых ментов, что из наших ребят когда-то давно из-за этого места некоторые пострадали».

– Не объяснял, отчего такое мнение?

– Конечно же, спросил. Он ответил, что сейчас узнать об этом не у кого, кто тогда работал – их давно уж тут нет, а молодёжь не в курсе. Я, говорит, уже сам давненько работаю, а документов никогда не видел про те дела, но слухи слышал.

– Во блин, что же там случилось, интересно?

– Не знаю, да и знать не хочу. Я, Тимоха, когда домой уже добрался, понял, что никто об этом даже говорить не хочет. И ещё понял, что нос туда совать не стоит. Что-то в этом домике нехорошее произошло. Да и денег за него не так много я отдал. Так пустой и стоит. А ты чего завёлся?

– Да сам не пойму. Просто любопытно стало. Старею, может быть. Слушай, Лёш, а что ты про коллекционера говорил, твоего знакомого? Он тут с какого боку?

– Тимоха, ну что ты тупишь? Человек всю жизнь ужаленный на неофициальной истории Тайгарска, знаешь, такой скрытой, что ли, от официальной, скажем – народной, без пропаганды. Она довольно интересная, эта самая народная история. Дядя Валера этот мне много чего рассказывал. Он собирает разные архивные сведения, встречается со всякими мутными типами, даже записывает разговоры с ними. Представляешь, какие байки у него в коллекции есть? Я вникать в эту тему не стал, потому что мне по фигу и черти и бесы, да и, честно говоря, просто времени нет на это. А тебе если любопытно, ты ведь со мной только уже пару часов уши греешь, так возьми и съезди к нему. Может он что альтернативное сообщит. Да и вообще, интересный человек, он ещё винил джазовый собирает, маски африканские, фигурки Будды из бронзы, резьбу по кости якутскую. Короче, там не дом, а выставочный зал. Сейчас листок принесу, запишу тебе адрес с телефоном.