— Соня, я в шоке…

Именно с этими словами Таня переступает порог дома, в котором я временно проживаю.

— Танюш, я всё объясню. В этом доме я тоже гость, — спешу я развеять все мысли своей подруги, представляя, что она только успела себе придумать.

— Мне очень интересно узнать, как ты здесь очутилась. Это ведь настоящий замок! Сколько здесь комнат? Десять? Пятнадцать?

Таня с большими глазами перемещается по залу, не веря тому, что она видит. И я её понимаю. Моя первая реакция на дом Лаврова была точно такая же. Да, кого там. Я по-прежнему смотрю на всё с большим изумлением.

— Ты голодна? — перевожу я разговор в сторону, принимая сумку из рук подруги.

— Если честно, то не очень. Всё это время я ждала звонка в кафе и не смогла отказать себе в куске торта. И не смотри на меня так. Я заедала стресс…

— Прости, что так долго, у меня затянулся разговор, — тут же оправдываюсь я за задержку. Она ведь ждала меня.

— Не бери в голову! — передёргивает Таня. — Мне было даже на пользу побыть со своими мыслями наедине. Нужно было понять, как действовать дальше…

Несмотря на то, что Таня храбрится, в её голосе чувствуется некое волнение и переживание. И это совершенно неудивительно, она испытала стресс и недопонимание со стороны своих близких.

— Твои родители не будут искать тебя? — волнуюсь я, представляя их реакцию на побег Тани.

— Я сказала им, что поеду к тебе в Гатчину. Они не будут искать.

Я киваю на слова подруги. Хорошо, что так. Им всем нужно немного остыть после всех этих событий. Уверена, что они вот-вот помирятся.

С сочувствием приобняв подругу, я приглашаю её к кофейному столику, где нас ждёт свежезаваренный чай и нарезанные фрукты. Как оказалось, Лавров не жалует сладости и к чаю было совершенно нечего поставить на стол.

— Да, Соня. Я чувствую, что твоя история куда интереснее моей. Я думала, что ты у бабушки и была намерена ехать туда…но оно вон, как оказалось.

На слова подруги я лишь виновато пожимаю плечами.

— Мне нечего рассказать. Просто я встретила хорошего человека, который мне помог, а я помогаю ему с работой.

— С этого места подробнее, пожалуйста, — с неким азартом говорит Таня, обращая всё своё внимание на меня.

Только вот от тчего-то я чувствую себя виноватой. Она сейчас придумает себе головокружительную историю, а на деле всё окажется с точностью до наоборот.

Набирая полную грудь воздуха, я мысленно предвкушаю то, как мне сейчас придётся ей всё объяснить. И это будет непросто…

А я так и не знаю толком, что мне можно говорть, а что нет. Можно ли мне рассказать о том, что я стала женой совершенно чужому мне человеку?..

И вот я набираюсь сил, чтобы рассказать Тане о своих делах. Она так ещё пронзительно смотрит на меня, что я невольно теряюсь, не понимая, с какого момента своей жизни лучше начать.

— Помнишь того человека, который спас меня при падении на конференции? — осторожно начинаю я, будто подготавливая почву для информации посерьезнее.

— Помню! — с восторгом в голосе заявлет она. — Этот человек так удачно оказался перед тобой. Если бы не он, ты бы точно упала и сильно ударилась…

— Так вот, в тот день это была наша не последняя встреча. Позже он подошёл ко мне вовремя фуршета и дал мне свою визитку, приглашая на работу.

— А вот это уже интереснее, — перебивает Таня. — продолжай…

— В тот вечер, когда ушла от тебя, я металась между двух огней и всё-таки обратилась за помощью к нему, — немного приукрасив историю, отпуская повороты судьбы, произношу я, будто оправдываясь.

— А, этот дом? Это корпоративное жилье?! — с воодушевлением интересуется Таня, вытаращив на меня свои горящие от любопытства серые глаза. — Подожди-ка…а не роман ли у вас?! А ты часом не влюбилась?

От слов Тани мне становится нехорошо. Она так пристально смотрит на меня, будто хочет проникнуть в мою душу и всё выведать. Ещё и такие неудобные вопросы задаёт, что я залииваюсь краской и боюсь себя тем самым выдать.

Я всё ещё помню на себе прикосновения Михаила, его крепкие мускулистые руки. Его дыхание на своей коже…его дикий взгляд, от которого становится жарко.

Соня, возьми себя в руки! Иначе Таня всё поймет по твоим блестящим глазам.

— Прошу тебя, не говори глупости, — как можно серьёзно отвечаю я. — Это просто хороший человек, который мне вовремя помог. В тот вечер я всё-таки не успевала на автобус и мне некуда было идти…

Мои слова приводят подругу в чувства.

— Да, я не права, прости. Я оставила тебя в такой сложный момент жизни. А этот человек помог тебе, совершенно чужой человек… прости меня.

Таня срывается с места и пылко обнимает меня, прижимаясь лицом к моему плечу. Её тело пронизывает дрожь, а по щекам начинают стекать слёзы.

— Прошу тебя, дорогая, я всё понимаю и совершенно не держу на тебя зла. Наоборот мне очень помог такой исход событий, ведь я всё-таки нашла работу архитектором. Знаешь, это позволило мне оплатить лечение бабушки. Мне даже страшно представить, что было бы с ней…

— Да, новость о твоей бабушке. Мне так её жаль. Она поправится?

— Конечно, ей уже лучше, — ласково отвечаю я, успокаивая разволновавшуюся подругу. — Скоро я поеду к ней. Ей нужна моя поддержка.

— Это правильно, это ты молодец, — шепчет Таня, похлопывая меня по спине. — Я так рада, что с тобой всё хорошо. Только о себе я такого сказать не могу, прости…

Отодвинувшись в сторону, Таня смахивает с щеки размазанную тушь после потопа слёз.

— Почему ты раньше не рассказала мне о нём? Этот человек ничего плохого тебе не сделал?

— Нет, — отмахивается Таня. — Он не сделал ничего. Ни хорошего, ни плохого. После того, как меня за это представление отчитали родители, я позвонила ему, чтобы попросить о помощи в этой ситуации. И знаешь, что он ответил? У него нет времени на мои разборки и, что всё я должна решить сама.

— Вы не встречаетесь? Почему он так тебе ответил? — искренне ужасаюсь от того, как может поступить любящий человек.

— Встречаемся, но, кажется, у нас немного разные закладываются обязанности в это слово, — с тяжестью произносит Таня и обращается к своей сумке, вынимая из неё бутылочку красного вина.

— Спасибо, я не буду, — тут же отмахиваюсь я.

— Извини, я со своим, — лукаво подмечает Таня и тут же достаёт из сумки штопор. — А я много и не предлагаю. Только по одному глотку, вот, смотри.

Девушка демонстративно наливает вино в кружку так, что полностью не перекрывается даже дно ёмкости.

— Я всё-таки откажусь, — настаиваю на своём я.

— Здесь чайная ложка, Соня, — укоризненно произносит Таня. — Ты ведь знаешь, что это то самое вино, которое привезла моя старая знакомая из самой Италии! Мы всё боялись его открыть и берегли для особого случая. Кажется, этот случай настал…

— Только этот глоток, — соглашаюсь я, взяв со стола кружку, чтобы у Тани не было возможности подлить мне добавки. — Надеюсь оставшийся напиток уйдёт на твоё примирение с тем парнем.

— Надеюсь…, — отзывается Таня, деловито изучая надписи на бутылке, продолжая рассуждать о жизни. — Мне так стыдно перед тобой. Я ставлю тебя в неловкое положение. Кстати, где хозяин дома? Я так и не поздоровалась с ним.

— Он вернётся сюда утром. Сказал, чтобы мы до этого времени разрешили всё дела. У нас мало времени, Танюш.

— Целый вечер и вся ночь, чтобы понять, куда двигаться дальше. А теперь, давай сделаем по этому скудному глотку за все хорошее, что у нас только намечается.

Немного поморщив носик, я делаю глоток. Напиток теплым потоком растекается внутри меня, почему-то отдав горечью. Я ожидала, что оно будет более сладким, но, кажется, в Италии свои рецепты.

— А оно интересное на вкус, — произносит Таня, удерживая кружку у своего лица. — Пожалуй мне будет мало, а тебе?

— Достаточно! — обрываю её слова громким восклицанием. От неожиданности я даже затыкаю рот, боясь, что меня могли услышать даже за пределами дома.