Я не стал говорить, что более длинное оружие вышло гораздо лучше, чем небольшой нож. Может, сталь подошла, или же всё дело в размерах, но на силу сабля отзывалась охотней.

«Не выпустить бы того самого джинна из бутылки, о котором говорила Сабина» — подумал я, записывая номер телефона Карпова.

В тупик у кузницы снова пожаловали гости, но на сей раз сразу на трёх машинах. Остановились так, чтобы перекрыть выезд, высыпали на улицу, вооружённые пистолетами и даже автоматами. Такой наглости от них никто не ожидал. Если не ошибаюсь, то среди них было два мастера, один относительно молодой, а второй гораздо старше. Прикинув размер площадки, я уже собрался разом всех собрать в барьер и хорошенько утрамбовать, когда более молодой мастер всплеснул руками и выбежал вперёд.

— Кузьма Фёдорович! — заголосил он. — Какая неожиданная встреча.

Не помню, чтобы видел его раньше. Высокий, красивый мужчина около тридцати лет. Темноволосый, в сером пальто поверх костюма.

— Вы меня не помните? — он это понял по моему взгляду. — Сергей Никишин.

— Не помню, — сказал я, бросив взгляд поверх его плеча на собравшихся людей.

Он озадаченно проследил за моим взглядом, обернулся на своих людей, словно не ожидал, что они там собрались. Настоящий актёр, сделал это так, что я даже поверил на секунду. Оружие из рук приехавших пропало, как по волшебству.

— Мы пересекались несколько раз, — сказал он. — Надо было попросить Тамару нас познакомить. Мою жену, Тамару Хованскую.

— Неожиданно, — честно признался я, не ожидая, что у Тамары есть муж. Они с Катей не упоминали об этом никогда.

— Это наша часть промзоны, — он показал на склады и шумный цех. — В последнее время конкуренты совсем совесть потеряли и хотят часть земли отжать. И тут мне звонят, говорят, что кто-то на наших людей напал. Вы таких не видели?

— Были какие-то идиоты, — кивнул я. — Приехали на белом внедорожнике, нашу машину повредили, за что получили по шее и уехали. Не ваши?

— Нет, — он покачал головой. — Белый джип с агрессивной мордой? И там несколько бойцов в тёплых кожаных куртках?

— Вроде так.

— Соседи наши, — он слегка поморщился. — Не переживайте, мы с ними разберёмся. А Вы здесь по делу? К кузнецу Мише?

— К нему, — кивнул я. — Большой заказ на сувенирные мечи сделал. И чтобы ему никто не мешал работать, пришлю сюда людей. На вашу территорию никто не покушается, не переживайте.

— Нет, это я должен извиняться, что на нашей территории подобное происходит. Мы всё уладим. Всё дело в том, что один из мастеров наших соседей купил сувенирный нож у Михаила, хотел похвастаться перед знакомыми, и тот взорвался у него в руках. Как я слышал, кто-то пострадал, но исключительно по глупости самого мастера.

— Хорошо, что предупредили, — я повернулся к Карпову. — Нужно будет проследить, чтобы с Михаилом ничего не случилось по дороге домой и обратно…

Григорий Карпов, некоторое время спустя, кузница в промышленном районе

Пока Михаил возился с горном и раскладывал инструменты для предстоящей работы, Григорий устроился в стареньком кресле и разглядывал необычный нож. Проработав в кузнице почти год, он неплохо разбирался в подобном и мог сказать, что нож сделан талантливым мастером. Об этом говорила идеальная форма и отменный баланс клинка и рукояти. К тому же оружие невероятно легко пропускало через себя силу. Им можно было разрезать кузнечный молот как мягкий кусок пластилина. Григорий был уверен, что сможет пробить защиту любого мастера, смертельно ранив его шагов с пяти. А если клинок будет длиннее, как у той же сабли, то любого противника можно достать с куда большего расстояния. За такое смертоносное оружие мастера со всего мира будут готовы драться, возможно, насмерть. Понятно, почему Кузьма так переживал за весь процесс изготовления и кузнеца.

Григорий был посредственным мастером холодного оружия, из-за чего и решил выбрать путь универсала. Но будь у него такой нож, когда он только стал мастером, выбор направления развития был бы очевиден.

— Хороший нож? — спросил подошедший Михаил, даже не догадываясь, какую свинью подложил ему щедрый клиент. Зато становилось понятно, почему Кузьма не мелочился, когда платил за работу.

— Дело не в том, как он выглядит снаружи, а что у него внутри, — Григорий взял с рядом стоящего верстака стальную заготовку и легко перерезал её пополам.

— Удобно быть мастером, — Михаил рассмеялся. — И гильотина не нужна. Слушай, а этот парень в компании красивой барышни, действительно великий мастер?

— Сомневаешься?

— Немного. Просто он с прибабахом, мне показалось. Деньгами сорит. Тридцать тысяч за один меч — это круто даже для богатого коллекционера. Заплатит?

— А ты успеешь в срок всё сделать?

— Я Лёхе позвонил и ещё Рыжему, скоро будут. Втроём мы десяток мечей сделаем и кольчугу в подарок.

Григорий поморщился, вспоминая, насколько муторная и кропотливая работа, изготавливать кольчуги и элементы брони. С ножами и топорами работать было гораздо проще и выгодней.

— Гости, — сказал Григорий, вставая.

На улице появилось несколько машин с громкими двигателями. Затем послышались голоса на иностранном языке. Спустя минуту в кузницу заглянул один из людей Кузьмы, кто чистил снег рядом с его поместьем в центре Москвы. Высокий иностранец, скорее всего, итальянец, судя по чертам лица.

— Я только посмотреть, — сказал он на ломаном русском. — Выходы-входы.

— Вход только один, — сказал Григорий, показывая взглядом на дверь в кузницу.

— Отлично, — обрадовался тот и скрылся снаружи.

Буквально спустя несколько секунд дверь снова открылась, и вошёл мастер, которого Карпов почувствовал, когда появились гости. Это был англичанин, метатель, с которым Григорий пересекался один раз. Серьёзный мужчина и крайне опасный.

Кивнув Карпову, англичанин отступил в сторону, пропуская внутрь девушку лет двадцати. В светлой дублёнке и объёмной шапке она смотрелась очень мило. В руках большая папка для бумаг и планшет.

— Здравствуйте, — поздоровалась она. — Я от Кузьмы. Катерина Геннадьевна, будем знакомы.

— Михаил, — сразу нашёлся тот. Приветливо улыбнувшись, принялся вытирать руки тряпкой из кармашка фартука. Тряпка была не первой свежести, поэтому большого толка от этого не было.

Девушка прошла к верстаку, самому чистому в помещении, положила на него подшивку листов и ручку.

— Вот тут подпишите, — сказала она Мише. — И номер карты скажите, чтобы я могла перевести аванс.

Минут за пять незадачливый кузнец, зарабатывающий продажей эксклюзивных ножей по триста рублей за штуку, получил на карту как минимум годовой заработок и засиял, как надраенный медный самовар. В обнимку с телефоном он умчался в подсобку, чтобы разобраться с полученными средствами.

— Григорий Михайлович, — Катерина подошла к Карпову. — Вам как удобнее получить деньги: на банковскую карту, наличными или карточкой на предъявителя? Кузьма Фёдорович просил выдать Вам аванс.

— Можно на карту, — Григорий достал пластиковую карту для повседневных трат.

Катя навела на неё свой сотовый телефон, затем улыбнулась.

— Расписываться где-нибудь надо? — спросил Карпов.

— Нет, пройдёт по другой ведомости. Этим Милена занимается, вы с ней скоро познакомитесь. Вот, мой номер телефона, если понадобится найти Кузьму, а дозвониться до него не получается. У него сотовый либо отключён, либо стоит в режиме «не беспокоить». Звоните в любое время. Всего хорошего.

Катерина ещё раз улыбнулась и вышла из кузницы. Следом за ней удалился англичанин, успевший внимательно осмотреть помещение и, как показалось Григорию, запомнить расположение всех предметов. Сотовый телефон в кармане тренькнул, сообщая о пришедшем сообщении. Онлайн-банк услужливо проинформировал, что на карту только что поступило двадцать пять тысяч рублей. Работа Григория на складах в промзоне за последний месяц принесла всего три тысячи, но нервов истрепала в десять раз больше. Но всё это меркло на фоне того, что нож в руке Григория мог стоить несколько десятков миллионов, а Кузьма так легко с ним расстался. В какой-то степени Михаил был прав, говоря, что самый молодой великий мастер был странным человеком.