— Недоглядел, — я вздохнул. — Я тому великому мастеру, когда он мне в следующий раз попадётся, оторву… кое-что из жизненно важного.

— Сабина, — видя, что со мной бесполезно говорить, Тася посмотрела на неё, — ты себя хорошо чувствуешь?

— Хорошо, — кивнула Сабина.

— Уверена? — уточнила Тася.

— Абсолютно. Мы покушали в гостях у семьи Кроу, и на улице не так холодно, как можно подумать.

— Надо перед ужином энергетик выпить, чтобы всё в норму пришло, — вставил я и быстро поднял руки. — Молчу, молчу.

Тася погрозила мне кулаком и улыбнулась Сабине.

— Покажу твою комнату, — сказала она. — Ужин будет где-то через час, есть время переодеться и отдохнуть с дороги. Ми, Фэйфэй, за мной.

Я пропустил девушек и поспешил к двери, чтобы впустить парней Ливио с ящиками.

— Аккуратнее с ними, — предупредил я. — Туда их, и не уроните на лестнице.

— Автобус? — спросил Ливио, заглядывая следом за парнями.

— Там ещё вещи оставались. Пусть постоит пока во дворе, девчонки заберут. А потом его можно и на базу отогнать. Чёрт, там же в холодильнике энергетик был.

Я совсем забыл про три пачки готового энергетика, хранившегося в холодильнике. На пару дней как раз хватит, а потом надо будет позвонить Бергам, чтобы заказать ещё и наладить постоянные поставки.

Пока я бегал за энергетиком, затем контролировал, чтобы ящики с драгоценностями оказались под замком в подвале, меня снова нашла сердитая Тася. Под её строгим взглядом парни выскочили из дома и поспешили за лопатами, чтобы быстрее закончить с уборкой снега.

— Кузьма, ты уверен, что с Сабиной?.. — начала Тася, затем заговорила тише, быстро оглянувшись на лестницу. — Что с ней всё в порядке?

— Трудности есть, — отозвался я.

— У неё разрушен центр силы, — сказала Тася и так посмотрела на меня, словно это я сделал.

— Я заметил, — я тоже начал сердиться. — Представь себе. И если ругаться и махать руками, лучше ей от этого не станет!

— Не сердись, — Тася вздохнула, затем виновато улыбнулась. — Просто это… необычно.

— Говори уж как есть, что смертельно, — поправил я, тоже бросив взгляд на лестницу, но вроде бы нас никто не подслушивал.

Тася пару раз кивнула, соглашаясь с таким конкретным определением.

— Не всё так плохо. Через полгода, может, год, дыра во внутреннем море у неё затянется. А пока следить за уровнем внутренней силы будет ледяной лотос. И очень хорошо, что ей нужно пить всего пять сотен единиц энергетика раз в три дня, а не раз в пару часов. Не думаю, что эта химия полезна для здоровья. А ещё надо следить, чтобы он нормально кушал и ничего не проливал.

— Кто? — не поняла Тася.

— Лотос, — хмыкнул я. — Так что раз в три дня мы с ней будем ходить, держась за руки. Иначе мне трудно контролировать, чтобы энергия собиралась вокруг лотоса, а не утекала в дыру.

— Права была твоя сестра, когда говорила, что ты всё преуменьшаешь, — сказала Тася. — Точнее, меряешь всё по себе.

— Кстати, где мама и гостья, о которой ты упоминала?

— Мы с ней поругались немного. Не с гостьей, а с мамой. Она сейчас с Павликом сидит. Но, увидев, кого ты пригласил, к ней быстро вернётся хорошее настроение. Иди переодевайся и готовь энергетики. Ужин будет ровно через час. Там и расскажешь, как надо так отдыхать за границей, чтобы о тебе половина их прессы писала. Причём не в самом лучшем ключе.

— А что пишут, — заинтересовался я. — Надеюсь, что-то гневное, так как я изо всех сил старался.

— Нисколько не сомневалась. После ужина узнаешь. А ящики, что в подвал несли, это то, что я думаю?

— Оно самое. Тебя по этому поводу Разумовский ещё не беспокоил?

— Заходил вчера в гости, — она хмыкнула. — С мамой твоей разговаривал о чём-то. Всё, потом разговоры, а то опоздаем на ужин.

На переодевание и приведение себя в порядок ушло минут двадцать. Затем я заглянул к Павлику, поболтать и поделиться планами на будущее. Проверено, если в голове каша и не знаешь, что сделать, то лучше всего было обсудить это с ним. Думал, что застану в его комнате маму, но она куда-то сбежала за пару минут до этого.

— Кузьма? — в комнату вошла Алёна.

— Здесь мы, — я поманил её и обнял. — Как вы тут без меня встретили Новый год?

— Если честно, то не очень, — она улыбнулась. — Лучше бы я с тобой поехала.

— Нет уж, — я поёжился. — Мне Сабины хватило для острых ощущений. Не хватало ещё, чтобы ты пострадала. Да и не отдыхали мы там… почти.

— Я хотела тебе сказать… — она посмотрела серьёзно. — Что… многожёнство — это плохо.

— Неожиданное заявление, — я даже рассмеялся. — Особенно когда ты это говоришь с таким выражением лица.

— Так дядя Пётр говорит. Это я его слова вспомнила просто.

— Пётр Сергеевич в этом хорошо разбирается, так как у него две жены и двое детей. Стой, вы что, с Тасей поругались и ты теперь, как Анна Юрьевна, решила пожить отдельно?

— Нет! — её взгляд стал недовольным. — Не ругались мы. Чтобы ты знал, мы отлично ладим. Я хочу сказать, что если ты надумаешь жениться третий раз, то пусть лучше это будет Сабина.

— Алён, ты меня сегодня поражаешь. У вас точно ничего не случилось?

— Принцессы Цао слишком преданны родной империи, — она словно и не услышала меня. — И ещё их отец. Он меня всегда пугает, особенно когда смотрит, сдвинув брови.

— Работа у него непростая, накладывает свой отпечаток.

— Кузьма, я же серьёзно. Тася говорит, что они всё равно вынудят тебя жениться третий раз. И зная тебя, ты их либо поколотишь, либо сделаешь какую-нибудь глупость. О тебе и так все газеты иностранные пишут. О том, что ты связан с бандитами из Африки и беспорядками в Европе. А ещё о твоей связи с дочкой итальянского герцога. Знаешь, сколько фотографий в интернете, где вы с ней за руки держитесь или обнимаетесь?

— За руки держались, — подтвердил я. — Но вроде бы не обнимались. А если гадости пишут, так это хорошо. Меньше звать будут и в дворцовые интриги втягивать. Пойдём, скоро ужин, и нас, наверное, потеряли уже.

Алёна кивнула, но было видно, что хочет ещё что-то сказать.

— Что ещё? — спросил я.

— Ничего, — она потянула меня за руку к выходу из комнаты. — Пойдём ужинать. Мы с Тасей кое-что вкусное приготовили, пока тебя… пока вас ждали.

Маму мы застали в большой столовой, где уже заканчивали накрывать на стол. Она о чём-то оживлённо разговаривала с Сабиной, находясь явно в прекрасном настроении. Уже за ужином я поведал родным о приключениях, сначала в Брюсселе, а уже затем в Италии. Рассказал о встрече с великим мастером, но не вдавался в подробности травмы Сабины. Хотя со стороны и без этого всё было понятно, так как ужинали мы, держась с ней за руки. Нужно было проконтролировать, чтобы ледяной лотос нормально усвоил энергетик, а это занимало как минимум четыре часа.

Большой интерес у всех вызвала коллекция драгоценностей, поэтому после ужина мы пошли смотреть, что же мне досталось. Вскрывать всё не стали, ограничившись одним из ящиков. Внутри оказалось множество выдвижных полок, на которых аккуратно были разложены колечки, перстни с драгоценными камнями, подвески, серьги и прочее. В большой нижней секции лежал пояс, усыпанный бриллиантами и изумрудами, а рядом — золотая тиара или что-то в этом роде. Впечатлились все, включая Сабину.

— Что планируешь со всем этим делать? — спросила мама, держа в руке тиару. — Передашь императорской семье?

— Себе оставлю, — важно сказал я. — Не зря же столько денег вбухал на укрепление подвала и сейфовую дверь. А там посмотрим, смогу ли договориться с историческим музеем Москвы, чтобы выставить часть коллекции. Только застраховать надо. И уже знаю, кому всё это поручить.

— Великий князь будет недоволен, — сказала мама, опуская тиару обратно.

— Переживёт.

— А сколько вся эта коллекция стоит? — спросила Таисия.

— Понятия не имею, — честно признался я. — Но продавать не буду, в любом случае. Нам бы ещё коллекцию картин прикупить, и можно собственный музей открывать.