Маша кивнула. Как ей хотелось выложить Люде все то, что поведал ей Аркадий, но она лишь молча взяла в руки второй бокал.

– Лэхаим!

Люда посмотрела изумлённо – это ее Маша, которая к алкоголю относилась равнодушно и даже более, чем равнодушно.

– Лэхаим, – улыбнулась она. – За дружбу, любовь и понимание!

Вечер выдался прохладным, насколько вообще может быть прохладным вечер в Эйлате. С моря дул свежий ветер, и лёгкое, едва ощутимое дыхание осени ощущалось даже в этом южном городе.

– Хорошо-то как, – мечтательно потянулась Людмила. – И вечеринку организовали удачно, и вообще – поездка получилась плодотворной.

– Да, – согласилась Маша. – Надо иногда позволять себе вот так выбираться ненадолго и даже неважно, куда. Спасибо, что вытащила меня.

– Вот-вот, я тебе об этом сколько твержу и все безрезультатно. И я действительно рада, что ты отдохнула и получила удовольствие.

Маша задумалась. Ей нравилось ее место работы, ее маленький магазинчик, в котором она наводила чистоту и красоту, Нравилось встречать покупателей и помогать им с покупками. Но как же отличался ее крошечный мирок от этого мира красивых и успешных людей, которые пересекались на таких тусовках, обменивались опытом, общались. Которые прекрасно одевались, следили за осанкой и не забывали улыбаться. Люда заметила ее настроение.

– Ты не думай, что все так радужно. Это праздник, а есть каждодневные будни, полные забот. В общем, в каждой работе есть своя рутина. А праздник надо себе позволять. Иначе в этих буднях можно просто завязнуть, как в болоте.

Количество гостей потихоньку редело – народ расходился по номерам.

Люда посмотрела на часы:

– Пора, поздно уже. Завтра после завтрака тронемся. Дорога дальняя, ну, да ничего – доберёмся.

На следующий день после приезда Маша вышла на работу, окунулась в привычные заботы. В ближайшие выходные выбралась к Ляльке – наготовила, как всегда, отвезла подарки.

– Хорошо отдохнула? – спросила дочь за обедом.

– Прекрасно. Ты же видела фото. Очень красивые места – и Тимна, и озеро в горах. При случае поезжайте, только не летом.

Они с Викой привычно погуляли по мошаву, поболтали на разные темы и Маша, отметив, как повзрослела ее внучка, с горечью подумала: ну, ещё несколько лет – и ей нужна будет другая жизнь, другое окружение, выходы с друзьями, другая школа. Ей было странно, как ее дочь этого не понимает. Хотя, кто знает, может, через пару лет они все же поменяют место жительства. Говорить об этом, советовать и настаивать она и не пыталась. Взрослые люди должны ко всему приходить самостоятельно.

Первые пару недель после приезда она ждала звонок. Понимала, что это смешно и глупо, но заглядывала в ватсапп.

Людмила ни о чем не спрашивала, руководствуясь своим девизом: кто хочет рассказать – расскажет сам.

Аркадий позвонил тогда, когда она перестала ждать. Вполне себе нейтральная беседа ни о чем: как дела, как жизнь, что на работе. Спрашивал в основном он, а она отвечала: коротко, без эмоций. Какие эмоции могут быть с человеком, с которым судьба столкнула ее на пару дней? И о чем она может спросить его – о его шикарной жене? О том, как продвигается развод? О работе? Какой смысл спрашивать о работе, если она даже не знает, где и кем он работает? Он почувствовал ее настроение. Попрощался как-то неловко и скомкано. Обещал позвонить.

Маша долго сидела с телефоном в руках, пытаясь успокоиться. Что с ней происходит? Чего она ждала в свои годы? Она, которая все это время после развода жила спокойно и, наверное, счастливо. Если бы ее дочь и внучка жили бы с ней в одном городе, она не знает, о чем бы ещё ей мечталось.

Почему же сейчас так гулко бухает сердце и предательски дрожат пальцы? Чужой, абсолютно чужой мужчина, с которым она провела всего лишь два дня. Так ничтожно мало, а оказалось – так много, чтобы понять – вот оно, то, что она подсознательно ждала, отвергая попытки приятельниц познакомить ее с кем-то.

Она не хотела. Не хотела идти на эти дурацкие свидания, о которых была достаточно наслышана. Не хотела слушать про чьих-то детей, непременно успешных и устроенных, про внуков – самых гениальных детей на планете.

Не хотела привыкать к чужому человеку, тянущему за собой воз и тележку сложившихся привычек и устоявшихся понятий. И совсем необязательно, что эти понятия совпадут с ее системой ценностей… И что эти привычки не будут ее бесить – это тоже совсем не факт.

И что тогда? Бесконечные уступки и компромиссы? Она совсем не была уверена, что готова на все это.

Ее размышления прервал звонок.

– Маша, это снова я, Аркадий. Как-то странно мы поговорили, тебе не кажется?

– Кажется, – прямо ответила она.

– Я вообще не мастак и не любитель телефонных разговоров. Разве что, нужно что-то срочное сообщить или, к примеру, о чем-то договориться.

– Я тоже, – тихо ответила она.

– Значит, ты редкая женщина. А потому, я бы хотел эту редкую женщину пригласить, ну, скажем… .– он замялся. – В общем, куда бы тебе хотелось? Кино? Театр?

– Ну, если будет дождь, то можно и в кино. А вообще, я в пасмурную погоду очень люблю гулять возле моря. Воздух такой свежий, ветер, волны!

– Ты знаешь, я тоже, – обрадовался Аркадий. – Как у тебя конец недели? Свободна?

– Да, – Маша почувствовала необыкновенную легкость, словно кто разрезал ножницами путы, тянущие ее к земле.

– Отлично, буду следить за прогнозом и строить программу. Договорились?

– Договорились, – эхом отозвалась Маша. – Пока.

Людмила как будто что-то почувствовала. Позвонила, поинтересовалась, как дела и что новенького.

– Да ничего, Люд. Опять кружусь на работе; все, как всегда, разве, что на чемоданы спрос упал – не сезон. Зато получили классные сумки из экокожи. Забегай, может, подберешь себе что-то. Лёгкие, вместительные и есть несколько цветов.

– Забегу, – пообещала Люда. – Ну, а что на личном фронте? Состоялся обещанный брудершафт?

– Ты это о чём?

– Да все о том же. Звонил твой Аркадий?

Люда явно отбросила в сторону свои принципы ни о чем не спрашивать и не лезть в душу.

– Ну, во-первых, он не мой, а во-вторых, да звонил.

– Ага, появился, значит. Знаешь, Маруся, я вот что подумала.

Она задумалась.

– Хотя, нет, не по телефону. Ты как после работы сегодня, занята?

– Танцую.

– Ладно, давай завтра. Я подъеду к концу рабочего дня, сумки посмотрю заодно, а потом посидим где-нибудь. Идёт?

– Конечно, буду рада.

Люда подъехала за полчаса до закрытия, пересмотрела все сумки, одобрительно кивая, но в итоге купила небольшой двухцветный рюкзачок.

– Когда с родителями по врачам хожу, очень удобно – руки свободны, – объяснила она свой выбор. – По-моему, симпатично, нет?

– Как они?

– Как? Как очень старые люди. И нездоровые. Старость вообще здоровой не бывает, – Люда вздохнула. – Но как-то держатся.

– А Алик?

– Аленька тоже обычно, улыбается. Вчера у него была. Меня там вообще встречают чуть ни с цветами, как бывшего члена коллектива. Ладно, поехали. Я тут одно кафе присмотрела, новое, отзывы приятные, можно уже и поужинать там, ты не против?

Кафе оказалось за чертой города. Народу было мало.

– Через часик – другой здесь не протолкнешься , – заметила Люда. – Сначала семьи нахлынут, потом молодежь. Мы удачно приехали.

Они сделали заказ, взяв два разных блюда.

– Знаешь, Маруся, что я тут подумала, – задумчиво начала Людмила. – Я в твоём магазине добавила бы кое-что. Справа от кассы в углу есть место. И вот там вполне можно разместить стеклянную витрину с подсветкой, а там разные аксессуары: не ювелирку, конечно, а дорогую качественную бижутерию. И не очень дорогую тоже можно. Магазин, по сути женский, так почему бы этим не воспользоваться?

– Люда, да ты просто кладезь идей, – восхитились Маша. – Проблема в том, что магазин не мой. Но я поговорю с Ривкой.