Процесс превращения удался. На Машу из зеркала смотрела совершенно другая женщина. Про такую можно было сказать"женщина с шармом". Откуда-то появились скулы, изменилась форма глаз и губ.

– А тебе идут стрелочки, – Люда критично оглядела свою работу. -Подколоться бы неплохо. Лобик разгладить и носогубки.

Она встретила недоуменный взгляд Маши.

– Что так смотришь? Или ты поборник естественного старения? Лицо надо поддерживать. Всеми доступными средствами.

– И ты…

– Так я уже давно.

– А мне не говорила никогда, – обиженно протянула Маша.

– А ты и не спрашивала. И вообще, эти темы никто особо не афиширует. К тому же, я была уверена, что ты в курсе. Ну, да ладно! Какие наши годы! Захочешь – порекомендую чудесного врача. Мужчину. Я в таких делах только им доверяю. Хотя, положа руку на сердце, ты и без уколов прекрасно смотришься. Генетика, – Люда покачала головой, словно констатируя факт, который не изменить. – Ну, и подачу правильную никто не отменял. Макияж, прическа, одежда , обувь правильная. Да-да, обувь, не шпильки, конечно, но и не кроссовки твои вечные и бесконечные. А вишенка на торте знаешь что? Твоя осанка, походка и улыбка. Эти три составляющие могут заменить многое. А потому – подбородок выше, спинку держим, не сутулимся, улыбка такая рассеянная, никому и ни о чем. Как будто улыбаешься чему-то, известному только тебе.

– Люда, откуда все это? Да ты уже курсы можешь открывать.

– Я подумаю, – Людмила шутливо присела в реверансе.

– На ужин можешь идти в джинсах, – милостиво разрешила она. – И так все попадают от такой красоты, ну а на вечернее представление, сама понимаешь.

Маша кивнула: конечно.

К ужину подали вино, были речи, и вообще обстановка была праздничная и приподнятая.

– Я чужая на этом празднике жизни, – шепнула Маша.

– Не робей, Маруся. Ты со мной. И вообще, надо стараться быстро приспосабливаться к любой обстановке и вливаться в любую компанию, даже незнакомую. А пока – какое вино предпочитаешь?

– Белое полусладкое.

– И что это я спрашиваю, и так понятно, вино филологов. А вот я буду красное сухое. Начальство расщедрилось, продажи на праздники были на высоте. А вон и твой турист, – Людмила повела глазами в сторону стола с салатами.

Маша подняла глаза и встретилась взглядом с Аркадием. Он улыбнулся и легко ей кивнул.

Что за чертовщина! Она опять почувствовала это новое для себя ощущение: теплая волна, постепенно окутывающая каждую клеточку ее тела.

Видимо, это заметила и Люда, но ничего не сказала, прищурившись и покачав головой.

Представление начиналось через час, и многие пришли на ужин уже одетые весьма нарядно.

– Так, давай по-быстрому, нам еще переодеться надо, ты не забыла?

Они спустились к бассейну прямо к началу представления. Люда была права – джинсы бы здесь не вписались.

Народ был одет красиво, элегантно и изысканно: вечерние платья из тонких, струящихся тканей, дорогие украшения, брендовые сумочки

Им в глаза сразу бросилась Алина: темно-бутылочного цвета платье с открытыми плечами выгодно сочеталось с цветом тщательно уложенных волос, которые, словно шелк, ниспадали на плечи. Правильная обувь, крошечная сумочка на цепочке, изящное, не кричащее ожерелье и неожиданно крупные замысловатые серьги.

И все остальное – точь в точь, как ее учила Люда – прямая спина, гордая посадка головы и лёгкая улыбка.

– Интересно, она натуральная блондинка? – шепнула Маша.

– Я ее и брюнеткой успела застать, и шатенкой. Но мне кажется, что блонд идет ей больше всего. Как говорится, многолетние поиски образа увенчались успехом, – подмигнула Люда и добавила уже серьезным голосом:

– И вообще, она сделанная женщина, во всех отношениях. Женщина, которая сегодня выглядит лучше, чем лет пятнадцать назад. А это говорит, прежде всего, об интеллекте.

А Маша подумала, как все обманчиво, и как эта женщина, кажущаяся окружающим эталоном и примером для подражания, оставила мужа, да что там мужа – дочку оставила. Да, не одну, с папой и бабушкой, но для Маши это было непонятно и совершенно неприемлемо. И вот она блистает здесь, как царица на балу, в сопровождении мужа, совершенно непринужденно чувствуя себя под прицелом восхищенных взглядов окружающих.

Возле бассейна была воздвигнута небольшая импровизированная сцена, а для публики приготовлены круглые столики и неизменные пластиковые стулья со спинками. Ничего подобного Маша не ожидала.

– Как в лучших домах Европы, – пробормотала она, когда они с Людой приземлились за столиком сбоку, в отдалении от сцены – все лучшие места уже были заняты.

– Да, – согласилась Людмила. – У нас пыль в глаза умеют пускать.Ты думаешь, кто за это великолепие заплатит? Покупатель и заплатит. Так оно. Ой, смотри, Маша, что делается, по-моему, нам ещё и фуршет готовят. Но это потом, после представления.

Представление было не длинным – не более часа, но очень насыщенным. Был и обещанный фокусник в старомодном цилиндре и бабочке, и молодой парень в блестящем обтягивающем трико, который ловко управлялся с горящими факелами, и приятная пара – мужчина и женщина, которые вытворяли чудеса с огромными мыльными пузырями. Маша с сожалением вспомнила о внучке – ей бы точно понравилось.

Артистов проводили дружными аплодисментами, и народ двинулся к беседке, где был накрыт фуршетный стол.

– Сиди, Маш, я принесу шампанское.

Люда ушла, и в это время к Маше подошёл Аркадий. Он тоже был наслышан о дресс-коде: никаких джинсов: тонкие светло-серые брюки, красивая рубашка в тончайшую полоску.

– Маша, я не мог не подойти и не выразить свое восхищение. Ты выглядишь прекрасно, нет, не прекрасно, а просто умопомрачительно.

Маша растерянно развела руками:

– Спасибо. Или как надо говорить в столь презентабельном обществе?

– Благодарю, – с улыбкой подсказал Аркадий. – Хотя и спасибо тоже нормально звучит.

Он поставил на столик маленький поднос с двумя бокалами шампанского.

– Вот, принес для вас. И знаешь, что бы я хотел сейчас больше всего?

– Что?

– Выпить с тобой на брудершафт.

– Ну, вряд ли это здесь возможно, – тихо произнесла Маша, чувствуя, как загорелось ее лицо.

– Да, конечно, но я не теряю надежды, что это случится в ближайшем будущем. Я позвоню, с твоего разрешения.

Маша молча кивнула. Она совершенно не ожидала такого стремительного развития событий.

Аркадий отошел и примкнул к группе что-то оживленно обсуждающих женщин. Судя по всему, он нередко бывал на подобных мероприятиях с женой и не был здесь чужим.

Людмила принесла два бокала с шампанским, фрукты и крошечные шоколадные печенья.

– Опа! – она округлила глаза. – Я там, в толпе, добывала этот напиток богов, а тут – такие дела! И кто это меня опередил?

– Аркадий решил поухаживать, – коротко ответила Маша.

– Смело с его стороны, весьма смело! – было непонятно, чего больше в тоне Людмилы – удивления или осуждения. – И…?

– Что и?

– Ой, Маруся, давай без интриги. Вот прямо так, подошёл, поставил бокалы и ушел? И это после моих трудов тяжких?

– Отметил он твои труды, не волнуйся. Сказал, что я выгляжу не просто прекрасно, а умопомрачительно.

– Мужчина с интеллектом и манерами, такого сегодня днём с огнём… А что ещё?

– А ещё сказал, что мечтает выпить со мной шампанское на брудершафт. И надеется, что это случится в ближайшем будущем.

– Лирики много, романтика бьет ключом, а конкретика?

– Сказал, что позвонит, с моего разрешения.

– Ну, я так понимаю, что разрешение он получил.

– Ну, да. Боже! – Маша в смятении посмотрела на подругу. – Как же он позвонит? А номер телефона?

– Таак, – протянула Люда. – Давай-ка выпьем. Что-то ты поплыла совсем, тебе точно не повредит расслабиться. Лэхаим!

Они чокнулись , и бокалы мелодично отозвались тонким звоном.

– Закусывай, – заботливо произнесла Людмила. – Виноград красный, мой любимый. Бери, не стесняйся. А насчёт телефона – кто это тебе кучу фотографий послал на ватсапп? Да ты ему ещё вчера свой номер дала, а он внёс в контакты, и не сомневайся даже. И то, что он женат, ты конечно, помнишь?