— Почему ты ей помогаешь? — спросила Лиза, когда мы покинули избушку ведьмы. — Это противозаконно. Если кто-нибудь узнает, то и тебя, и меня арестуют. Я не хочу за полярный круг.

— Там много солнца, если не ночь, — усмехнулся я.

— Не смешно, Илья! Мы очень рискуем. Что у тебя с ней? Говори честно! Я уже ведь сказала, что это ничего не значит. Просто не ври мне! Я всё приму, кроме лжи!

«Видишь ли, Лизонька, эта ведьма пригодится мне в будущем, когда наберёт силы. Мне не придётся бегать и искать необходимые ингредиенты, амулеты да обереги. Я смогу всегда прийти сюда, и взять нужное. Это называется инвестиции» — мог бы сказать я, но вместо этого лишь покачал головой и соврал:

— Я ей должен.

Не люблю юлить. Хотя, если подумать, это ведь и не совсем ложь. Да, я ей должен. Отомстить, например, за связь с той девушкой, которую я любил, и которая принесла меня в жертву. Или я должен испортить жизнь.

Или я ей должен назначить исправительные работы. Так что, может, и не обманул.

— Надеюсь, это правда, — вздохнула Лиза. Машина тронулась с места. Я наблюдал за тем, как она ведёт автомобиль. Лицо серьёзное, умное, красивое. Откуда в ней такой фатализм? Примет она всё, тоже мне…

Всё ли ты примешь, учительница сиротского приюта? Как далеко простирается твоё принятие? Готова ли ты будешь подавать мне патроны, фигурально выражаясь, в моей войне? Или ты таким образом намекаешь, что согласишься на секс втроём? Ой, пустое. Мне есть чем голову забить.

Я хмыкнул своей версии, и сделал музыку из магнитолы громче. Играл лёгкий джаз, за окном пролетал лес. Спокойствие и умиротворение.

Надо научиться водить машину.

И купить машину тоже не помешало бы.

Лиза довезла меня до моей новой квартиры, и поднялась в квартиру вместе со мною. Когда отворилась дверь, то я обнаружил, что кто-то подсунул в моё жилище новый конверт. Нашли всё-таки, да? Нет, я особенно и не скрывался, но так быстро?

Ещё и со штампом полиции! Да ладно! Опять повестка? Посвистов, твою же матушку, что за дела⁈

Встречал меня совсем не Посвистов. Мало того, на его кабинете и таблички с фамилией больше не было. Это княжич такое удружил? Ничего себе угасающий род. Бац, и нету целого полицейского урядника. Кабинет толстяка теперь занимал крепкий мужчина лет пятидесяти. Вместо левой руки бионический протез, и одновременно с этим — обладатель дара. Короткая стрижка, отменная выправка. Точно из бывших военных, причём отличившихся. Потому что сделать себе имплант это ниже дворянского достоинства. Исключением может быть ситуация, когда тебя и твою семью вводят в высшее общество через обряд инициации. Например, за ратный подвиг, во время которого ты потерял руку.

Могут, конечно, «одарить» только героя, но случается что и всю семью так облагораживают. Для этого используется кровь имперского рода и сложные ритуалы. Не все переживают обряд, надо сказать. Но и редко кто отказывается от такой процедуры. Всё же принять дар это большая привилегия. Ещё бы ответственность за неё повышали, но… Это уже другая история.

— Почему вы снимали видео во время пожара на заправке? — спросил новый полицейский начальник после краткого обмена любезностями и знакомства. С места, так сказать, в карьер. Зато понятна причина вызова.

— Ну так красиво же, — пожал плечами я, удобно расположившись на стуле. — Всё горит, взрывается! Хотел выложить в личный блог.

Как иначе можно было ответить на такой вопрос-то? Потому что? Снимал и снимал. То, что меня сюда вызвали — не удивило ни капли. Да, я попал на все камеры, и пусть они погорели в пламени, а данные на сервера передали исправно. Оттуда их и выудили, сразу же взяв Илюшку в оборот. Полиция не могла не ухватиться за мою связь со сгоревшей заправкой.

— У вас нет личного блога. И вы демоноборец, — сухо отметил рослый полицейский урядник. Дворкин Михаил Семёнович, новый владелец кабинета. И этот самый Дворкин без стеснения пытался распознать мою силу.

— Демоноборец же? — уточнил урядник.

— Ну, какой я демоноборец… Так, а где же господин Посвистов?

— Какая вам разница? — прищурился Михаил Семёнович.

— Мне показалось, у нас с ним зарождаются очень необычные, почти нежные отношения. Тревожусь за его судьбу.

Он усмехнулся и как-то даже потеплел взглядом. Сплёл пальцы в замок и закинул руки за голову. По бионическому протезу мило пробегали рыжие огоньки.

— Не только вам, господин Артемьев, показались эти отношения необычными. Я лично изучил ваше дело после отстранения господина Посвистова. Готов отдать руку на отсечение, что он натягивал сову на глобус и тратил ресурсы зря. Но мне понятно его пристальное внимание в ваш адрес.

При словах о руке на отсечение Дворкин хитро подмигнул. Он прикольный. Убью его последним.

— Я также вижу вашу довольно ложную скромность, господин Артемьев. Она кажется мне чрезмерно кокетливой, — он цокнул языком, осуждающе. — Вы закрыли две бронзовые зоны меньше чем за месяц. Без обучения, без помощи.