Неожиданно во мраке раздался резкий щелчок, и загадочный символ рассыпался как высохший песочный замок. Иван открыл глаза. Таким свежим и выспавшимся он себя не чувствовал уже давно. А красочные, наполненные необычными сюжетами сны, он не видел даже в детстве, и уж тем более не запоминал их так ярко. В голове роились мысли, обгоняя и подставляя друг другу подножки. Пальцы чесались, ему бы сейчас родную клавиатуру, мембранную, с коротким ходом. Иван подскочил и впопыхах начал обуваться прямо на бахилы. Быстро попрощавшись с Ядвигой, он схватил куртку и, не дожидаясь меланхоличного лифта, рванул по лестнице, одновременно вызывая такси.

Закрыв за Иваном дверь, Ядвига сняла опостылевшие за день туфли и надела тапки с лягушатами. На сегодня это был последний клиент. Остановилась перед зеркалом и встала в популярную у фотомоделей позу классического поворота. Вполоборота, с одной рукой на бедре, а второй у плеча. Поверхность зеркала на мгновенье подёрнулась рябью. Положительно оценив результат, Ядвига довольно усмехнулась:

– Можешь не пыжиться, а то амальгама осыплется, – затем игриво подмигнула отражению. – Профессиональный пластический хирург и хороший косметолог – вот настоящее чудо. Понятно, анахронизм несчастный?

Из комнаты вышел хмурый кот породы сфинкс в оранжевой вязанной шапочке с ушами. Двуцветная морда, в основном дымчатая, только рот и надбровные дуги были песочными, выражала крайнюю степень недовольства. Он уселся посередине коридора и вытянув лапу начал усиленно вылизываться.

– Похоже у нас всё получилось, – улыбнулась Ядвига, потянула вниз гирьку на ходиках, и ушла на кухню. – Тебе кофе, как всегда, с молоком?

Зеркало вновь подёрнулось рябью и в нём отразился большой, откормленный, явно столовавшийся не на помойке, котяра. Шерсть дымчатого окраса лоснилась, когти острые, морда сальная. Только взгляд цепкий, тяжёлый. Смотрит, будто прицеливается. Отражение кота фыркнуло и последовало за отражением хозяйки.

Но отражения никого в этой квартире не интересовали.

***

Настойчивая трель выдернула Царевича из мрака беспамятства. Иван наощупь выключил дьявольское изобретение, по недоразумению названное будильником. Однако звонок не унимался и продолжал терзать барабанные перепонки. Иван перевернулся на спину. Всю ночь он играл клавишами на клавиатуре, словно виртуоз на любимом инструменте, торопясь выплеснуть сны и образы, навеянные гипнотическим сном.

Персонажи обретали характер, а локации наполнялись цветом и ароматом жизни. Закрой глаза, и ощутишь на щеке поцелуй ветра, услышишь перешёптывание листвы и пение птиц. Древняя магия разливалась по страницам, обретая структуру и форму. Она проникала в каждую букву, в каждую строчку, оживляя придуманный мир и делая его реальным. История становилась всё более захватывающей, а герои – многогранными. Царевич писал до опустошения, пока в голове не осталось ни одного слова, ни одной мысли. Иван рухнул в постель, когда в окно уже заглядывало робкое серое утро.

И вот теперь какой-то злодей ломится в дверь. Звонок стих только когда в дверной проём протиснулся Антон Шаров, ругая Ивана на чём свет стоит:

– Ты какого лешего трубку не берёшь? Я тебе мальчик что ли, в прятки со мной играть?

– Я спал. Всю ночь работал, и только что лёг, – Иван вернулся в кабинет и рухнул на, ещё не успевшую остыть, софу.

Шаров, не стесняясь проследовал за Царевичем в спальню. Антон был Ивану ближе, чем друг или брат. Он был даже ближе, чем жена. По крайней мере с женой Иван развёлся через пять лет совместной жизни, а отношения с Антоном длились уже одиннадцатый год. Шаров был литературным агентом Ивана. Именно он настоял на псевдониме, так что можно сказать, Царевич был обязан Шарову вторым рождением.

– Я тебе вчера весь вечер звонил. Тоже работал? – Антон выдернул из рук Царевича одеяло и зашвырнул его, одеяло, в угол.

Шаров всей массой навис над Иваном. Волна дорогого и одуряюще пряного парфюма, который Антон выливал на себя вёдрами, захлестнула Ивана, вынудив затаить дыхание. Шаров воспринял это как осознание вины и продолжил:

– Повторяю. Какого лешего ты не реагируешь на мои звонки?

– Работал. Я в наушниках был. Не слышал.

– Я выкину твои долбанные наушники к едрене фене, если ты из-за них мне даже перезвонить не можешь, – голос Антона, проходя через богатырские связки, заполнял комнату и усиливался, многократно отражаясь от стен. Нет, Шаров никогда не кричал. Он даже не повышал голос. Могучий глас был врождённой способностью.

– Музыка помогает мне сосредоточиться, – пробормотал Иван, снова проваливаясь в сон.

– Если бы ты вчера взял трубку, то помнил бы, что сегодня у тебя встреча с читателями.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.