— Константин Александрович! — Калиновский бросился мне навстречу.

Сквозь ограду он прошёл так, словно её вовсе не существовало.

— Ого, — пробормотал за моей спиной Анатоль.

А я не удивился. Маг шестнадцатого уровня, самый сильный в академии — наш ректор ещё и не то умеет. У самого-то меня — десятый уровень… Хотя, может быть, уже выше? Интересно будет проверить. В начале года в академии традиционно измеряют магический уровень курсантов.

— Всё закончилось, Василий Фёдорович, — сказал Калиновскому я. — Прорыв Тьмы ликвидирован. Можете заканчивать торжественную церемонию и приступать к занятиям.

— Какие уж теперь торжественные церемонии, — вздохнул Калиновский. — С вашими… коллегами всё в порядке? Никто не пострадал?

Он оглядывал мой потрепанный отряд. Грязную, полусырую одежду, растрепанные волосы девушек, синяки и ссадины. Весь целительский ресурс Полли ушёл на чайку, наши царапины она бы уже не потянула. Хотя, к чести моих бойцов — никто к ней с такой ерундой и не обращался.

— С бойцами, — поправил Калиновского я. — Коллеги — у вас на кафедрах, Василий Фёдорович. А у меня бойцы. Никто не пострадал, не беспокойтесь.

— Пострадал императорский пруд и его окрестности, — добавил Платон. — Но это уже отдельная история. Его Величество, полагаю, уже в курсе произошедшего.

— Вероятно, — вздохнул Калиновский.

Фасад Летнего императорского дворца выходил прямехонько на пруд. Для того, чтобы не заметить произошедшее, нужно было сильно постараться.

— Кстати, Константин Александрович. С вами хотят поговорить.

За спиной Калиновского маячил один из двух псевдонаставников — телохранителей великого князя Бориса.

— Позже, — мотнул головой я. — Сейчас мне некогда.

— Вы не поняли, Константин Александрович, — с нажимом повторил Калиновский. — С вами очень хотят поговорить.

Хм-м…

Я присмотрелся к «наставнику». Подключил магическую технику, которая позволяла рассмотреть истинное лицо человека сквозь наложенную маскировку. По лицу «наставника» побежали едва заметные разводы.

Вот оно что! Впрочем, я догадывался, что император вряд ли откажет себе в удовольствии лично понаблюдать за тем, как его сын впервые переступит порог академии. Не удивлюсь, если и Её Величество, также, как супруг, скрыв лицо под магической маской, присутствовала где-то в толпе.

— Хорошо, — сказал я.

— В таком случае, с вашего позволения, я вас оставлю.

Калиновский развернулся и направился к курсантам, ожидающим за оградой.

— Всё в порядке, друзья мои! — услышал я усиленный магией голос ректора. — Недоразумение устранено! Сейчас мы с вами пройдём в учебный корпус и приступим к занятиям.

— «Недоразумение», — с улыбкой повторил «наставник». — Василий Фёдорович в своём репертуаре.

Я пожал плечами:

— Основная задача Калиновского — не допустить паники, Ваше величество. И справляется он с этой задачей, на мой взгляд, превосходно.

— Как и вы, Константин Александрович, — помолчав, отозвался император. — Могу узнать, чем я выдал себя?

— Совершенно ничем, Ваше величество, — поклонился я. — Ваша маскировка безупречна. Я просто подумал, что вы, как любящий отец, не могли в такой торжественный день не оказаться рядом с сыном. А для того, чтобы не смущать как великого князя, так и его будущих однокашников своим присутствием, решили изменить внешность.

— В очередной раз поражаюсь вашей проницательности, Константин Александрович. — Теперь, когда отпала необходимость маскироваться, лицо императора осталось прежним — невзрачным лицом незнакомого мне парня. А вот голос зазвучал так, как всегда звучал голос императора: размеренно и величаво. — И, пользуясь случаем, хочу добавить: я рад, что великий князь будет учиться вместе с вами. Ваше присутствие в этих стенах — гарантия моего спокойствия.

Я снова поклонился.

— Однако, возвращаясь к насущному, — продолжил император. — Верно ли я понимаю, что мы снова наблюдали прорыв Тьмы?

— Совершенно верно, Ваше величество.

— Означает ли это, что амулет, который носит великий князь, перестал действовать?

Я покачал головой:

— Не думаю. Я дважды наблюдал прорывы, когда вратами Тьмы был великий князь. И могу с уверенностью утверждать: сегодняшний случай на них не похож.

— Я тоже так полагал, — в голосе императора послышалось облегчение, — но хотел услышать подтверждение от вас. Надеюсь, вы не в обиде на меня за то, что не пришёл на помощь?

Почему не пришёл — понятно. Опасался оставить Бориса одного. Но говорить об этом вслух, конечно, не стоило.

— Я был бы расстроен, если бы вы это сделали, Ваше величество, — успокоил императора я. — Моим бойцам необходимо было проявить собственные навыки.

— И они с этим прекрасно справились.

— Благодарю.

— Я знал, что это случится, — задумчиво проговорил император. — Было бы слишком наивно надеяться на то, что Тьма капитулирует бесповоротно. Увы… Всё это время она копила силы. И, как только их набралось достаточно — нанесла удар.

— Который мы успешно отразили.

— О, разумеется. Но, полагаю, вы не хуже меня представляете, что будет дальше.

— Новые прорывы?

— Безусловно. Более сильные. Сегодня нам наглядно продемонстрировали, что Тьме больше не нужны врата. Бориса мы обезопасили, но Тьма нашла для себя новый путь. И одному только богу известно, где и когда она проявит себя в следующий раз.

Я развёл руками:

— Значит, задача моего отряда — подготовить Тьме достойную встречу. Только и всего. А место прорыва, полагаю, стоит огородить и не подпускать к нему никого из ваших придворных или курсантов. Где тонко, там и рвётся.

— Хотите сказать, что следующий прорыв может случиться в том же самом месте? — нахмурился император.

— Это было бы логично. Дорога уже протоптана.

— Да, возможно, вы правы… Я отдам соответствующие распоряжения.

— Благодарю вас, Ваше величество.

— Костя! — послышался звонкий голос. От ограды к нам со всех ног бежал великий князь Борис Александрович. — Ну как там⁈ Что там было?

В «наставнике», стоящем рядом со мной, своего венценосного отца он, разумеется, не распознал. Для того, чтобы увидеть маскировку, нужно владеть специальной техникой — раз. Владение этой техникой предполагает магический уровень не ниже десятого — два. А у цесаревича пока третий.

— Там была Тьма, — сказал я. — Но мы её победили. Вам не о чем беспокоиться, Ваше высочество.

— Я хочу вступить в твой отряд, Костя, — решительно объявил цесаревич.

— Сейчас не самое удачное время для того, чтобы это обсуждать, — отрезал я. — Иди, первокурсников зовут, — и выразительно посмотрел на «наставника».

— Идёмте, Борис Александрович, — пробасил император. — Господин Калиновский приказали всем пройти в учебный корпус.

— Хорошо, — вздохнул Борис. — Но потом мы обязательно поговорим! Обещаешь, Костя?

Ответить я не успел.

— Государю императору — ура! — гаркнули вдруг у нас из-под ног.

Император и Борис синхронно подпрыгнули от неожиданности.

Я взвыл.

— Да чтоб тебя! Откуда ты опять — на мою голову⁈

Спасенная чайка горделиво щёлкнула мощным клювом и переступила перепончатыми лапами.

— Пошёл вон отсюда! — я замахнулся.

Чайка протестующе заклокотала. Выпорхнула из-под ног и принялась нарезать круги над нашими головами.

— Государю императору — ура! — победно крикнула она.

— Ваш питомец, Константин Александрович? — император улыбнулся.

— Да боже упаси, — поспешил откреститься я. — Нет у меня никаких питомцев! У этого чучела было сломано крыло, он не мог улететь. Я прикрыл его Щитом от волны, а потом госпожа Нарышкина вылечила крыло. Что ему ещё от меня надо — представления не имею. Думал, он давно убрался подальше.

— Он тебя полюбил, — глядя на чайку, объявил Борис. — Магические фамильяры очень привязчивы.

— Кто? — обалдел я.

— Фамильяры. Неужели ты не слышал о них?

Н-да. Второй год пошёл, как я нахожусь в этом мире — а он всё не устаёт радовать сюрпризами.