Но странный характер и неприлежный вид нивелировала симпатичная внешность девушки. Так что Виктор сжалился и открыл настежь дверь своей квартиры, сказал спокойно:

– Заходи.

Джентльменский жест доброй воли Вася не оценила, даже не поднимая взгляда, она спросила:

– Вы думаете, что Ваша компания и беседа интереснее признанного французского классика?

– А что, у французского писателя есть горячий чай и зарядка?

Вася задумалась, ответила чуть погодя:

– Аргумент.

– Тайп Си подойдет? – Виктор оставил дверь открытой, позволяя девушке войти, а сам на ходу принялся раздеваться, шерудить чайником и стучать ящиками, – у дивана провод, можешь поставить свой телефон, – не глядя махнул он рукой.

Вот только Вася не спешила переступать порог чужой квартиры, она стеснялась и мялась войти. Виктору подумалось, что он общается с вампиром, и снова пригласил:

– Проходи.

– А вдруг Вы серийный убийца.

Короткий смешок.

– Я не убийца.

– Ага! Вы избежали слова "серийный". Может это уловка, и Вы сказали "я не убийца", потому что серийный убийца.

– Я не серийный убийца.

– А вдруг вы маньяк-убийца.

– Я вообще никакой не убийца.

– Нет, теперь придется проговорить все виды убийц.

– Я не маньяк-убийца. Какие еще есть?

– Не знаю. Массовый? Убийца по вызову?

– Как женщина по вызову?

– Ну, типа киллер.

– Я не киллер. И не массовый убийца. Что-то еще?

– Нет.

– Тогда садись и пей чай.

Вася нехотя вошла в квартиру, медленно затворила за собой дверь. И осталась стоять на пороге. Ей совершенно не хотелось разуваться. Одна только мысль, снять с себя ботинки, в которых она бегала весь рабочий день, и распространить по квартире запах потных ног, была сродни мучению.

Виктор поставил на стол две чашки, сел сам и приглашающе кивнул Васе сесть напротив.

– Что? – не понимал мужчина.

– Может я у Вас телефон оставлю заряжаться, а сама снаружи подожду?

Виктор пожал неопределенно плечами, встал, подошел к Василисе.

Она испуганно и неловко вжалась в дверь спиной, взглянула на него снизу вверх, нахмурилась.

– Телефон? – Виктор протянул руку, чтобы взять устройство Васи.

– А! Да, – она тут же зарылась в карманы, выуживая двумя руками гаджет. Протянула Виктору и едва кивнула, вроде как благодаря за услугу. Она уже схватилась за ручку двери, как Виктор окликнул:

– Чашку возьми, или предлагаешь мне из двух сразу пить?

– Да я не… – Вася стало было отнекиваться, но осеклась. Ей не хотелось отказываться от горячего.

Виктор, заметил ее нервозность неопределенность, поставил телефон на зарядку и вернулся, чтобы проследить глазами взгляд Васи.

– Не хочешь чай?

– Ну, я не против.

– Возьми, чашку потом вернешь.

– Вы не могли бы мне ее подать, чтобы я не снимала обуви?

Виктор постарался удержать губы от злорадной улыбки. Он услужливо отступил в сторону и сказал самым сладким голосом, на который способен:

– Возьми сама.

"Ах ты гнида!", – подумала Вася. Она еще немного постояла, теряясь в размышлениях, и, кивнув себе, сделала шаг с коврика прямо в сапогах.

С Виктора слетело все расположение духа, он вмиг похолодел, прикрыл глаза и вздохнул тяжело.

Вася тут же отступила обратно.

– Просто сядь за стол, – спокойно сказал Виктор. И Вася послушно юркнула на стул.

И уже в полнейшем молчании они принялись за чаепитие. Виктор держал свою чашку одними пальцами за край и поглядывал на Васю исподлобья. Сама же Вася обнимала чашку обеими руками, пила быстро, шумно глотая, и бестолково оглядывала убранство квартиры.

Ее смущали и удивляли квадратные метры викторовых хором. Как на одной лестничной клетке может умещаться кладовка вместо квартиры и двухкомнатные просторы?

Квартира Виктора была светлая, просторная, залитая светом из широких окон. Мебель простая, невычурная, без деталей. Украшений или не было вовсе или все они были геометричными и однотонными коробками техники. Во всем антураже сквозила дороговизна, сдержанность и педантичность хозяина.

Вася оглядела квартиру глазами писателя, ей тут же захотелось сделать Виктора героем своей новенькой новеллы, с синими занавесками, говорящими фамилиями и многозначительными описаниями, которые бы раскрывали скучность героя, не говоря это напрямую.

– Тебе не жарко? – вдруг спросил Виктор, – не хочешь снять пуховик?

– А вдруг вы насильник?

– Я понял, не начинай.

Они снова притихли. Вася, слишком быстро выпив чай, больше не могла греть пальцы об остывшую чашку. Тогда она едва заметно укуталась в куртку, пряча ладони в карманах.

– Замерзла?

– Ну…

– Вот почему нельзя сидеть на холодном, – сетуя, выдохнул Виктор. Он встал, заворчал, беря с дивана плед, нахмурился задумчиво, – вот так всегда, пока не узнают, что такое цистит, даже не думают о здоровье. А если бы почки застудила?

– Да я не то! – возмутилась нечленораздельно Вася, и постаралась оправдаться, – у меня ноги вообще-то замерзли!

– Ноги. Давай таз горячей воды налью?

– Не надо.

– Точно? Или просто выгибаешься? Мне не сложно, я уже встал.

– Ну… Тогда да. Пожалуйста.

Мужчина с самым спокойным видом направился в ванну. Послышался стук пластиковых контейнеров, журчание воды. Как будто Виктор каждый божий день ухаживает за продрогшими незнакомцами.

Стоило наполненному тазику опуститься у ног Василисы, как она смущенно попросила:

– Отойдите.

– Почему?

– Как только я сниму сапоги, активизируется древнее химическое оружие, от него будет резать в носу, брови и ресницы скукожатся и скрючаться, а глаза иссохнут в изюм.

Виктор постарался сохранить в лице серьезность, поджал губы, кивнул, и послушно отошел, держа руки обезоруженными у головы.

– Где ты так изгваздалась?

– На работе! Где? Много было предположений, где можно испачкаться?

– Мало ли, вдруг на тебя напали. Хотя тут скорее, ты на кого-то напала.

– Тогда бы я сидела в участке.

– И что у тебя за работа? Грязевые драки в купальниках?

– Если бы такая работа на самом деле существовала, то мне бы уже сильно за нее задолжали.

– Так что за работа?

Вася подперла щеку рукой, недовольно уставилась в стол.

Не тупил – не мужик

Мой импровизированный неожиданный рабочий день окончился к пяти часам. Я поднялась в кабинет Владимира Ильича, рассчитывая обсудить дела.

Меня мучали вполне справедливые вопросы. Как они умудрились поставить меня на станок, прежде чем подписать трудовой договор, всякие там согласия, ознакомления, условия? Как они припахали меня к работе, на которую я даже еще не согласилась?

– Владимир Ильич?

– Тьфу ты. Ну, ладно. Заходи, чего стоишь?

– Мои документы, – я указала на стопку бумаг, покоящихся на столе начальника. Тот даже не взглянул в их сторону.

– Что с ними?

– Я хочу их забрать.

– Передумала работать?

Я захлебнулась воздухом от возмущения.

– Нет! Я просто хочу забрать свой паспорт.

– Пусть полежат, я тебя еще не оформил.

– Но ведь это…

– Тебе они срочно нужны что ли?

– Нет. Но это мои документы. Я хочу их забрать. Если вам нужно – сделайте ксерокопию, я разрешаю.

Владимир Ильич хохотнул. Его позабавило, как я со своего барского плеча позволила ему выполнить его же работу.

– Ну, хорошо, – сжалился он, – посиди пока.

Но сесть было категорически некуда, кроме рабочего кресла Владимира Ильича, так что я осталась стоять. Поглядев вокруг, я постаралась собрать мысли в кучу, и задать новый неловкий вопрос:

– Когда можно будет прочитать трудовой договор?

– Вот кончится твой испытательный срок, не сбежишь, дам тебе твой договор, – слово "договор" Владимир Ильич говорил с ударением на первый слог. Меня передернуло, будто от скрежета ногтей по школьной доске. Я с исключительно правильным ударением произнесла: