Но солдаты не шелохнулись, продолжая стоять на месте. Женщина хмыкнула, отведя взгляд. Поджав губы, она уставилась на единственное окошко, находящееся в помещении. Маленькое и круглое – оно практически не пропускало дневной свет.

– Просьба всем военным покинуть кабинет, – спокойный холодный голос Беатрисы пугал больше крика.

Гвардейцы переглянулись, Брик кивнул и они, одновременно поклонившись, покинули кабинет директора.

– Всем военным, – добавила Беатриса. Она перевела взгляд на меня, а затем на Хелену.

Я посмотрела на подругу и кивком головы указала на дверь. Мы тоже мешали. Беатриса желала поговорить с Фергусом без посторонних глаз и ушей. Как будто что-то изменилось бы? Если наставник принял какое-то решение, переубедить его в силах только приказ короля, и то не факт.

Я первая вышла из кабинета Беатрисы, оказавшись в приёмной, наполненной растениями. Йор с Бриком стояли, опираясь на стены. Пока их никто не видед, солдаты могли позволить себе вольное поведение.

Хелена облегчённо выдохнула, когда за нами закрылась дверь директорского кабинета.

– Что за шутки с отстранением? – накинулась девушка на меня.

– Это не шутки.

Да моему самообладанию позавидовала бы сама королева.

Хелена насупилась, сдув упавшую на лицо чёрную прядь, которая выбилась из причёски.

– Это несправедливо, – возразила она. – За что?

– Власть редко отчитывается перед нами о своих решениях, – отозвался Брик из тёмного угла. Мужчина отстранился от стены и приблизился к нам. – Я не злорадствую. – Он положил руку мне на плечо.

За столько лет капитан научился видеть меня насквозь.

– Представляете, как всё может измениться с приходом нового правителя? – воодушевлённо спросила Хелена. – Ещё король Грегор планировал объединение, но не успел, Вивьен желала продолжить дело отца, но…

– Что может сделать шестнадцатилетняя девчонка? – словно прочитал мысли девушки Йор. Мужчина вслед за напарником вышел из темноты, скрывающей его до этого момента.

– Если она вообще доживёт до совершеннолетия, – буркнул Брик. Он сжал руку, лежавшую на моём плече. – Твоя первостепенная задача – защита королевы.

– Но Орион…

– Ты услышала меня? – Брик наклонился к моему лицу. Его серые глаза напоминали металл. И сейчас в полумраке приёмной во взгляде мужчины особенно ощущалась сталь.

– Защита королевы, – эхом повторила я.

Или нового короля.

Мы просто глупцы и идиоты, если считаем, что в одиночку смогли бы не только выкрасть наследного принца, но и привести его к власти. Это уму не постижимо. Но перспектива воевать ещё неизвестно сколько лет подряд не казалась привлекательной. Среди высоких чинов при дворе давно ходили слухи об объединении. Королева Оливия – дочь покойного короля Ингольда, нынешняя королева Шактахана – на одном из королевских Советов предложила правителям объединить все три королевства, вернув земли в то состояние, в котором они находились тысячу сто тринадцать лет назад до катастрофы и разделения. Среди простого народа существовало два мнения: одни ратовали за возвращение единого государства Тардрагон, другие – довольствовались тремя королевствами и не желали объединяться. Это оправдывалось некоторыми историческими тонкостями.

Я слышала лишь рассказы и легенды о том, как было раньше, когда Тардрагон существовал как единое государство, не расколотое на три королевства. Поэтому не могла судить наверняка, но считала, что объединение земель помогло бы, наконец, выиграть войну с Духами. Прекратились бы распри между королевствами за территории. Учёные смогли бы заняться исследованием Потерянных островов, которые пока не принадлежали ни одному королевству и пустовали где-то в океане. В объединённом государстве установилось бы равенство всех слоёв населения, в том числе признание прав ведьм. Людей бы не делили на категории по внешним признакам, чаще бы на свет рождались такие красивые маги, как Хелена, со смешением кровей.

– Невозможно сломать вековой порядок, – словно прочитав мои мысли, произнёс Брик.

– Но можно попробовать что-то изменить, – поддержал его Йор.

И в этот момент дверь директорского кабинета отворилась, выпуская из помещения Фергуса и Беатрису. Наставник обвёл нас хмурым взглядом, будто пытался прочесть мысли каждого присутствующего в помещении. Директриса спрятала руки за спину и самодовольно улыбнулась. Я поежилась. В груди закрались неприятные сомнения – неужели мы действительно будем пробираться в королевскую темницу?

И ради чего? Ради мнимых изменений, которые могут наступить с приходом новой власти? Ведь если как следует обучить этого парня, рассказать ему историю нашего мира, посвятить в те положительные исходы, которые возникнут вследствие объединения королевств, можно будет многое изменить. Через него получится управлять государством. Если во главе Вадрахана встанет кто-то более взрослый, Вивьен не придётся жертвовать собой и своими интересами.

Грегор растил дочь с одной лишь целью – она займёт трон и будет управлять королевством. Но он не видел ничего, кроме этого. Не желал признавать истинные желания дочери. Как бы сильно мы не отличались с Вивьен, я всем сердцем хотела, чтобы она жила своей жизнью, о которой мечтала всё это время.

Пусть всё пойдёт крахом. Если ничего не делать – ничего не изменится.

Во имя короны.

Не дожидаясь оглашения решения, я прикоснулась кончиками пальцев к кольцу в виде летучей мыши на правой руке. Аметист между крыльями зверька засветился фиолетовым цветом. Я прикрыла глаза.

«У меня есть новость, от которой ты точно упадёшь в обморок. Буду ждать через два часа на нашем месте».

Добраться до дворца на лошадях не составило большого труда, как и спрятать двух коней неподалёку от дворцовых ворот. Сложнее – двум хрупким девушкам попасть во дворец, наполненный стражей и караулом. Пришлось закупиться на рынке продуктами и хмельными напитками для всей гвардии. А после Хелена, применив немного обаяния, позаимствовала у одного извозчика телегу с двойным дном. Мы спрятались на нижнем ярусе, а продуктами и соломой набили весь верхний ярус, накрыв его большим серым покрывалом. Я впервые проникала во дворец таким способом, хотя всегда могла сделать это простым путём – через центральный вход. Требовалось, чтобы никто не узнал, что мы с Хеленой приезжали сюда этим вечером.

С наступлением сумерек королева ждала меня на развилке между подвальными помещениями горничных и королевской кухней. Мы любили играть там в прятки в детстве. Но от кого мы прятались – друг от друга или от стражи принцессы – уже не помнила. Если не брала в расчёт команду Ориона, могла признаться, что Вивьен – единственная близкая подруга, которой я доверяла все эти годы. Разве могла я подумать семь лет назад, когда сбегала из дома, что окажусь во дворце, познакомлюсь с принцессой и когда-нибудь смогу назвать её близким человеком? Не кто-то, а я. Простая маленькая девочка по имени Пенелопа.

Хелена взяла меня за руку, до боли сжав запястье, и приникла щекой к плечу. Она знала – пока никто не видел нас, можно немного «понежничать». Это слово придумали наши друзья, восклицая, что я не любила «нежничать». На людях – да. Да и без них редко это делала. Вся нежность ушла ещё в детстве вместе с теми, кто эту нежность дарил маленькой Пенелопе. А сейчас там пустота, которую ничем нельзя заполнить. Как теперь и у Фергуса.

Не любила вспоминать о детстве, это приносило ещё больше боли, чем сами события, произошедшие много лет назад. Воспоминания – при том любые – уничтожали изнутри. Негативные приносили разочарование, а позитивные – тоску. Поэтому я редко обращалась к прошлому. Предпочитала жить в настоящем и думать о будущем.

Неожиданно нас с Хеленой тряхнуло, и я больно ударилась головой о деревянные стены телеги, зашипев словно раненый зверь. Скорее всего Брик с Йором уже остановились перед караульным постом. Послышались голоса мужчин: гвардейцы переговаривались с караульными, рассказывали им, почему отлучались и какие гостинцы привезли для всей гвардии.