Да с хрена ли! Такой лакомый кусочек, такая лапушка, крошка расчудесная. Как там в песне…

«…девочка в бежевом платьице, давай сбежим, на тебя буду тратиться».

Я готов тратиться на тебя, давай же сбежим, буду, как в песне, любить тебя сильно и искренне, до тёмных точек глазах и сбитого дыхания отлюблю. Ноги свести не сможешь, обещаю.

– Георгий Давидович, прекратите немедленно! – подскочила Аня, окатив взглядов, словно ушатом ледяной воды облила.

– Прости, – охолонился Георгий, встал следом. – Тебя я понял, умолкаю! Не то по шее получу и подвиг свой не совершу, – попытался шуткой сгладить ситуацию. – Ну, прости идиота. Я поблагодарить пришёл, а что-то занесло, как… – поймал себя на слове, мысленно отвесил по губам.

Очнись, Сабуров, не все женщины, как рублёвые монеты, готовы прыгнуть в твою постель по первому щелчку, не все такие гниды, как Кристина. Есть те, кто хранит верность своему выбору, даже если это бесформенный мужик, не знающий, где у его женщины клитор. Уважать нужно таких женщин, а не оттачивать мастерство Казановы, тот, между прочим, плохо кончил, по непроверенным данным – острым бактериальным простатитом.

– Спасибо, что помогла, – ловким движением Георгий достал из сумки набор сладостей, положил на стол, подтолкнул к ошарашенной Ане. – На корпоративе, – напомнил он. – И с телефоном.

– Не за что, это сделал бы любой.

– Да, но сделала ты, а не любой, – отметил Георгий, не принимая возражения. – Вообще-то там людей хватало, медиков в том числе, но сориентировалась и помогла именно ты, так что спасибо тебе огромное.

– Пожалуйста, – смутившись, ответила Аня. – Не надо было…

– Это всего лишь сладости, а не моя бесподобная натура, – не выдержал-таки Георгий, но в этот раз сменил тон на чуть ироничный, с тёплыми, дружескими нотками.

Аня в ответ благодарно улыбнулась, оглядела сладости, явно представляя, как слопает часть из них. Георгий пожалел, что он не кусочек пахлавы с миндалём. Он бы не отказался оказаться в сладком ротике…

Так, о ротике подумаешь потом. Выйдешь из кабинета, думай, сколько влезет, хоть до самого утра. По пути домой есть парочка приличных массажных салонов, имеются телефоны безотказных дам, в конце концов, от дрочки ладони волосатыми не становятся. Главное, прямо сейчас не демонстрировать неуместную похоть.

– Я пойду, – поднялся Георгий. – Ещё раз спасибо.

– Ещё раз, пожалуйста, – ответила Аня, вставая следом.

Эх, а ведь и правда, хороша, чудо какая ладненькая. Хрупкие ключицы, выглядывающие из выреза, придавали изящества образу. Простой кулон ровно в яремной выемке, подчёркивал длину шеи. Халатик облегал грудь – уверенную двоечку. Тонкая талия при соблазнительном изгибе бёдер и плоском животе, скромный рост и вес смотрелись просто бомбически. Фантастика, да и только.

Эта, Георгий, фантастика не про твою честь. Уймись! И либидо своё, приосанившееся в штанах, успокой.

С этими мыслями и убрался восвояси, подмигнув на прощание Маргарите – ему не жалко, а девчонке приятно.

Ни в какой массажный салон ехать почему-то не захотелось. Дамы, готовые его оседлать по первому звонку, тоже не вызвали оптимизма. Сайты для взрослых – и те оставили равнодушным.

Весь вечер пялился в телевизор, шло какое-то политическое ток-шоу, бессмысленное и беспощадное, как борьба женщин с возрастом. Не заметил сам, как уснул. Проснулся среди ночи, выключил телек, забрался под одеяло, поставил будильник на раннее утро, снова провалился в сон, где ему улыбалась Аня, позабывшая про своего Олега, чтоб ему провалиться, уроду расторопному. Успел перехватить лакомый кусочек, крошку, которая прямо для Георгия создана природой-матушкой.

Аня отвела взгляд от окна, где медленно кружился снег, падая на побелевший асфальт, крыши машин и соседних домов.

– Анечка, не стой в стороне, – громко позвала Галина Эдуардовна – старшая операционная сестра.

Женщина около пятидесяти лет, внешне немного грубоватая, громкая, которой всегда много. Но стоило пообщаться с ней поближе, становилось понятно, что перед тобой необыкновенной души человек, отзывчивый и сопереживающий.

Аня обернулась, с улыбкой прошла к импровизированному столу, накрытому мужской половиной Центрального филиала в честь Восьмого марта.

Чего здесь только не было, на любой вкус, от разнообразных сетов суши, горячих закусок, пиццы на тонком тесте, ароматных хачапури – для тех, кто любит сытнее, – до овощных салатов и спринг-роллов для худеющих к лету дам.

– Ешь, – Галина Эдуардовна подтолкнула одноразовую тарелку с пышным, истекающим сыром хачапури по-мегрельски. – Не смотри на них, тебе можно. Нет, нужно! – провозгласила она, вручая стакан с персиковым соком.

– Аня у нас ведьма, – беззлобно засмеялась администратор Маша, – Ест и не толстеет.

– Давайте её сожжём, – прыснула рядом палатная медицинская сестра, ровесница Ани, выше её на голову и больше килограмм на пятьдесят. – Вот бы мне так, – мечтательно закатила глаза, подтянула себе два куска пиццы, положила один на другой и откусила сразу половину, запив бокалом сладкого шампанского.

Высокое руководство уже поздравило рабочий коллектив, отметив некоторых грамотами, кого-то отправили на желанное обучение, кому-то выписали повышенную премию. Все остальные получили стандартный подарочный набор и небольшую, но приятную денежную сумму.

Аню ничем не выделили, никуда не отправили, но она была безмерно счастлива тому, что уже имела – рабочее место, о котором год назад мечтать не смела.

Они с мужем работали на скорой помощи, «скоряки». Профессию Аня выбрала осознанно, с восьмого класса видела себя только в медицине, никакие другие варианты не рассматривала, сколько бы мама не уговаривала одуматься.

Поступить в институт после единственной школы в их посёлке городского типа на краю Мурманской области было чем-то фантастическим, да и средств таких в родительской семье не было. Аня пошла сначала в медицинский колледж, потом уже в институт.

Училась и работала одновременно, выбивалась из сил, старалась, верила, что рано или поздно станет востребованным специалистом. В итоге упёрлась в то, откуда начинала свой путь – отсутствие денег.

Дорога в узкие специалисты была заказана, в районную поликлинику терапевтом устроиться не удалось, единственной зарплаты мужа после рождения ребёнка стало критически не хватать даже на покрытие основных нужд, плюс съём жилья. Пришлось отдавать дочку Василису в ясли в каких-то полтора годика и выходить в линейную бригаду скорой помощи.

Легче не становилось, наоборот, прибавилось проблем, болезней Василисы. Аня с мужем перекидывали ребёнка друг другу, подстраивали графики, чтобы успеть отвести и забрать из яслей, брали больничные по очереди, иногда просили за незначительную мзду посидеть с малышкой бодрую соседскую пенсионерку, чтобы хоть как-то выкрутиться, но с каждым месяцем она чувствовала, что выдыхается сильнее и сильнее.

В полном отчаянии она поговорила с подругой, бывшей одногруппницей из медицинского колледжа, попросила устроить в косметологическую клинику, в которой работал её гражданский муж. Врачом, медсестрой, хоть чёртом в ступе, готова была в уборщицы пойти, лишь бы график и зарплата подходили.

На чудо не надеялась, не была Кристина тем человеком, кто безвозмездно протягивает руку помощи, с Ани же, кроме долгов, взять было нечего. Каково же было удивление, когда не прошло и недели, как из клиники позвонили, пригласили на собеседование.

Аня не побежала, она полетела. Хорошо, что сообразила одеться прилично, нанести макияж, не вваливаться в отдел кадров в спецовке.

К неимоверной, на грани обморока, радости, Аню взяли терапевтом. Пришлось пройти обучение, повысить баллы НМО, как следует попотеть, но главное – она была трудоустроена на хорошее место, с приличной зарплатой, удобным графиком и понимающим начальством.

Требования были, иногда совершенно идиотские, частенько Аня считала, что то, что делает она – лишено всякого смысла и не приносит никакой пользы. Часто выписываемые ею капельницы красоты и программы детокса были бесполезной тратой денег и времени, но как эти мысли приходили, так и уходили под спудом понимания, что жизнь – не фильм про врачей-энтузиастов. Ей нужны деньги и нормальные условия труда, пациенткам – вера в панацею от старости.