Вот и обсудила.

Чтобы чем-то занять себя, я позавтракала, хотя есть особо не хотелось. Помыла посуду, в том числе и кружку Семена, которая наполовину еще была полна. Затем попробовала взяться за учебу, но приходилось по пять раз перечитывать, ибо сосредоточиться так и не смогла.

В итоге, вздохнув, отложила книгу и набрала номер мамы. Обрадовала ее, что сегодня заскочу к ней и пошла собираться.

Перед выходом, с закушенной губой, глянула на экран телефона, где-то в душе, не смотря на обиду, надеясь, что Сема позвонил, а я не услышала.

Пропущенных звонков и СМС, однако, не было.

С долей злости закинула телефон в сумку, туда же полетели ключи, после чего одела пальто и распахнула дверь.

Замерла.

Застыл и Сема, с поднятой рукой. Он, видимо, собирался звонок нажимать, а тут я — собственной персоной.

— Что, пришел еще что-нибудь лестное сказать?

Это во мне заговорила обида и гордость, хотя вроде секунду назад, я вовсе не собиралась язвить.

— Нет, — отрицательно качнул головой Сема, после чего шагнул мне на встречу, заставляя вновь отступить в квартиру.

А после, видимо, понимая, что теперь скандалить намерена я, заткнул проверенным, хоть и банальным способом.

Целовал Сема на этот раз мягко. Словно извинялся. И хотя я не отвечала, Семена это не смутило, а его руки, скользнув под расстегнутое пальто, легли на талию, поглаживая поясницу.

— Я извиниться пришел, — шепнул он, отрываясь на секунду и вновь коснулся губ легким поцелуем, а после так и продолжил чередовать ласки и слова. — И сказать… что постараюсь исправиться… Ты же простишь, Жень?.. Ну пожалуйста… Милая, ну ответь…

И я не выдержала, растаяла. Невозможно было сопротивляться этим поцелуям, вперемешку с тихим, но искренним шепотом. Приоткрыла губы, чем быстро воспользовался парень.

Прерывистый вздох. Вроде, мой. И его объятия становятся крепче, а мои руки уже живут собственной жизнью: одна ложиться на шею, а вторая зарывается в его волосы, притягивая голову ближе.

Поцелуй плавно сменяется в более жадный, но Сема все еще осторожен, аккуратен, боится спугнуть. И в каждом движении чувствуется его «извини».

— Простишь? — его губы спускаются к не прикрытой шарфом шее. — Я дурак, признаю…

— Прощу, — чуть улыбаюсь, и кусаю губу от чувственного удовольствия, а затем сама нахожу его губы, коротко целую и отстраняясь. — А ты?.. Я не хотела обижать…

— Знаю, — после поцелуя и он тяжело дышит, но произносит это твердо, глядя в глаза. — Уже знаю и ни на что не обижаюсь. Ты… пожалуй, права.

Сема медленно отстраняется.

— И? — закусываю губу.

— Я постараюсь исправиться, — повторяет Сема, улыбаясь от моей настойчивости.

Я вздохнула, принимая такой ответ.

— А ты куда собралась?

— К родителям…

— Меня с собой возьмешь?

— Хорошо, только подожди… позвоню, предупрежу.

— Давай. А потом зайдем, я что-нибудь им куплю.

— Ой, да это…

— Обязательно, — бескомпромиссно перебивает Сема.

А в ответ на мой взгляд, который как бы говорит: «Ты опять?», парень мне подмигнул.

— А ты мне посоветуешь, какие лучше взять цветы твоей маме, и какой алкоголь любит твой папа.

Не могла не улыбнуться на это.

В том числе и с облегчением. Конфликт явно был исчерпан, выводы определенные сделаны, а вся горечь и обида сами собой ушли.

По приезду в квартиру к моим, Семен уже был уже просвещён, кто есть кто в моей семье. И предупрежден, что от мамы будет много вопросов, от папы — много изучающих взглядов, от сестры и брата можно ожидать вообще чего угодно.

Сема справился со всем замечательно. То ли от того, что бы «предупрежден, а значит вооружен», то ли потому, что все мои довольно быстро попали под его обаяние, то ли от того, что каждый получил по подарку: мама — любимые герберы, папа не менее любимый виски, брат «нереально крутую игру», по его собственному выражению, а сестра получила «офигительные» сережки. Нет, конечно, это было не золото/серебро, а бижутерия, но на мои попытки отговорить Сему покупать это и взять лучше игрушку, парень насмешливо посмотрел на меня и выдал: «Если куплю ей игрушку, значит, считаю ребенком 2cf327. А в тринадцать, она уже наверняка мнит себя взрослой. А это, — его палец указал на блестящие, но аккуратные сережки, — Покажет, что я отношусь к ней как к молодой девушке».

На мой вопрос, откуда такие познания, Сема ответил, что он вообще в женщинах разбирается, и не важной сколько той лет. За что получил от меня гневный взгляд и чуть не получил подзатыльник. Увернулся просто вовремя, да еще со смехом, после чего прижал к себе, поцеловал, не взирая на то, что на нас уже смотрела продавщица, а затем-таки купил, что задумал.

В общем, со всеми этими подарками мы и пришли. А затем нас разглядывали, кормили и сильно не свирепствовали с вопросами. Да и вообще, все прошло достаточно непринужденно, разве только в самом начале возникало пару неловких моментов, естественных в такой ситуации, но в целом — все прошло легко.

И я видела, родителям Сема понравился, что меня весьма порадовало.

Нас даже отпускать сразу не хотели, но тут я вмешалась, сказав, что у нас есть дела. Сема чуть удивленно глянул, но промолчал.

Зато когда мы вышли на улицу, уточнил этот вопрос.

— Как чем? Мы едем на дачу. Или ты передумал знакомить меня со своими друзьями?

Сема просиял.

— Не-не, ни в коем случае!

— Вот и я так подумала. А мы еще успеваем?

Парень глянул на часы, кивнул.

— У нас еще полтора часа. А я уж думал надо будет звонить, говорить, что мы не можем…

— Думал он, — проворчала я. — Вслух надо думать.

— Женечка, тебе не идет, когда ты дуешься и ворчишь.

— Семочка, вот сейчас лучше думай про себя.

— Как скажешь, — хмыкнул он, и чтобы наверняка чем-то занять губы, помимо разговора — поцеловал меня.

На даче собралась компания из восьми человек, включая нас с Семеном, а также к моем удивлению мою Ольку и Сашу, того самого, с которым Красина ворковала когда-то в клубе в день всех влюбленных. Я была безумно рада видеть два знакомых лица, помимо Семена, и чувствовала себя в принципе много уверенней. А еще пригрозила Оле и Семе серьезным разговором, на тему того, что они мне даже ничего не сказали о таком сюрпризе.

Те в ответ быстро перевели тему, начав меня знакомить с остальными: Екатериной, Антоном, Олесей и Иваном.

Так уж получилось, что все оказались разбиты по парам. И раз не было необходимости размещать девушку с девушкой, а парня с парнем, хозяин дачи — Антон выделил каждой парочке по одной комнате.

Я приняла это спокойно, не просить же мне выделять отдельную комнату и не просвещать всех в степень глубины наших с Семой отношений. Но когда зашла в «нашу» спальню, кинуть вещи, да осмотреться, с вопросом глянула на Сему.

— Что?

— Тут одна кровать, — просветила его я.

— Жень, она большая. Поверь, мы отлично поместимся в ней вдвоем, — Сема сделал вид, что не понимает, о чем я, но смешинки в глазах указывали на обратное.

Я закатила глаза и просто показала кулак. Подумала, что кукиш будет перебором.

— Да понял я, понял. Спать исключительно с краю, к тебе не лезть даже под угрозой смертной казни.

— То-то же, — довольно кивнула и пошла осматривать наши владения…

Программа на сегодня была насыщенной, как и говорил Сема. Шашлыки, потом баня с бассейном, застолье, и все это сопровождается выпивкой и развлекательными играми. В общем, спать я так поняла мы уляжемся к утру, в лучшем случае. Но я себя знала и была уверена, что не выдержу раньше.

— Так, мальчики на улицу, готовить шашлыки, девочки — на кухню, готовить салатики, — скомандовала девушка Антона — Катя.

Вполне возможно будущую хозяйку дома ослушаться никто не посмел. Мы разбрелись в указанных направлениях, стали готовить. Со двора был слышен мужской гогот, но и мы не молчали, все активнее разговорившись, тем более, что кроме меня тут в принципе все друг друга знали, но и меня приняли хорошо.