Ещё при получении первых двух писем у Янки было время подумать. Ответила она на оба полным отказом. Девушка прекрасно знала цену деньгам и не руководствовалась в жизни исключительно высокоморальными принципами. Но такие деньги не то чтобы дурно пахли, это её совершенно не беспокоило. А вот руки они обжечь могли запросто. Хапнув приличную сумму, Яна в определенной степени попадала бы в зависимость от тех людей, которые ей заплатили. Примерно так же обстояло дело и с угрозами. Поддавшись давлению один раз, уже из-под него не выйдешь. В общем, Яна не хотела терять лицо.

Поэтому сейчас она, долго не раздумывая, отстучала ответ. «А не пошли бы вы…» Маршрут, по которому она направляла автора письма и его соратников, был общеизвестным. В выражениях Яна Соколова стесняться не привыкла. Получив сообщение о том, что ее ответ благополучно доставлен, она выбросила из головы дурацкое письмо. У неё и без того хватало проблем, которые Янка считала гораздо более важными.

Работа была испытанным способом отвлечься от личных переживаний. Правда, на этот раз панацеей не стала — Ольга постоянно мельтешила перед глазами. Но Яне было совершенно не до неё. Ей предстояло по-быстрому написать текст своего сюжета, посидеть в монтажной, собирая его вместе с монтажером, после обеда съездить еще на одну съемку… А самое главное — ей нужно было довести до ума монтаж своей передачи.

Вот уже почти год Яна была единственным автором двадцатиминутной передачи «Вечерний бутерброд», основой которой были журналистские расследования. Она умудрялась пролезть за кулисы губернской политики, бизнеса, общественной жизни. Этот достаточно скандальный или просто интересный материал подавался «слоями», сдобренный уместной долей иронии, нос вполне серьезными фактами в руках. Правда, в последнее время с этой работой у Яны катастрофически начал портиться характер. Она сама начала замечать собственную вздорность и грубость, да и коллеги уже не раз советовали ей как следует отдохнуть. Но в отпуск Яна пока не собиралась. И вообще — нельзя ни на месяц бросать программу, уже раскрученную, но ещё не надоевшую зрителям.

Однако до «Бутерброда» дело дошло, как и планировала Янка, лишь к вечеру. Сначала времени не было у неё, потом были заняты все три монтажные. Пообедать она, как всегда, не успела и теперь явилась в монтажку с несколькими кексами и здоровенной чашкой кофе.

— Опять ты со своим жбаном явилась! — недовольно проворчал монтажер Сережа Говоров. — Прольешь когда-нибудь на аппаратуру.

— Не пролью, — пообещала Яна. — И не бурчи, как старый дед. Съешь лучше кексик. Вкусный, абрикосовый.

— Так уж и абрикосовый. Химия сплошная, — недоверчиво отнесся к предложенному угощению Сергей, но кекс всё же взял и враз откусил больше половины.

Яну это ничуть не обескуражило. Говоров был известен на телекомпании своим занудным характером. Он постоянно критиковал всё, что попадалось ему на глаза, придирался ко всему и ко всем, доводил до слёз стажеров и молодых журналистов. Все уже приспособились к Серёге и просто не обращали внимания на его постоянное брюзжание. А те, кто знал его поближе, уверяли, что это просто такая реакция организма на работу. Вроде аллергии.

— Ну что, Серёжа, давай-ка проект «Бутерброда» вытаскивать. Нам нужно переложить несколько планов в начале, присобачить ещё кусок в финале и звук выровнять.

— Не успеем сегодня, — моментально отверг это предложение Сергей. — Ты опять начнешь капризничать: тот план тебя не устраивает, этот не нравится. Просидим опять до двенадцати ночи. Нет, давай лучше завтра твоим «Бутербродом» займемся. И когда, кстати, ты это дурацкое название поменяешь!

— Вот когда ты свою передачу будешь делать, тогда и назовешь, как тебе нравится. А эту уж позволь мне делать, как я хочу. И вообще, давай работать. Мне бы хотелось сегодня домой попасть.

— Всем хотелось бы, — огрызнулся Сергей. — У меня, между прочим, рабочий день уже полчаса как закончился. А я тут с тобой сижу, вместо того чтобы к семье отправляться.

— У тебя, между прочим, оплата почасовая, — моментально парировала Яна. — И сверхурочные ты себе посчитать не забудешь. В отличие, кстати, от меня. Я-то за это точно ничего лишнего не получу. Ладно, Говоров, хватит. Тем более что семьи у тебя никакой нет. Мы с тобой дольше ругаться будем, чем работать. Дел то осталось всего ничего. Вот, смотри сюда…

— Да с такой работой никогда семьи и не будет! — плаксиво пожаловался Сережа. — Я, между прочим, с любимой девушкой уже три дня не виделся. Ладно, фиг с тобой, поехали.

Они оба напряженно уставились на монитор. Сергей прекратил свое нытье, и работа пошла. С кассеты на компьютер захватывалась запись — кусками, чтобы удобнее было просматривать. Через час Яна удовлетворенно произнесла:

— Ну, Сережка, почти всё. Только вот после этого плана ты мне следующий через «микс» выведи.

— Это на фига? — как обычно. принялся спорить Сергей.

— Мне нужно, чтобы на фоне особнячка появлялись документы со следующего плана. Не спорь, только время теряешь.

Сергей решил не противоречить, поставил на компьютере нужный эффект и спросил:

— Ну что, Янка, считаем?

Готовую, смонтированную передачу нужно было окончательно обработать на компьютере, переведя в цифровой формат. После этого её можно было уже перебрасывать на эфирную аппаратуру и выпускать в эфир, когда потребуется. Однако Яна, вспомнив про Игоря Петровича, остановила монтажера:

— Погоди, Серёжа. Сохрани пока проектом, а я шефа позову. Он глянуть хотел.

Она позвонила по внутреннему телефону:

— Игорь Петрович, это Соколова. Я в монтажке. Мы всё закончили. Смотреть будете?

— Нет, Яна. Некогда. Я днем твой текст посмотрел, в общем, всё нормально. Так что обойдешься без меня.

Янка скомандовала Сергею:

— Ставь, Сережка, на просчет, и пойдем перекурим.

— Да ладно, иди ты домой. Что, без тебя не просчитается?

— Нет, я хочу потом ещё раз просмотреть. Помнишь, на той неделе что-то сбилось, и мой сюжет из областной Думы бал паралитиков напоминал — все дергались и заикались.

— Ну, как хочешь, — согласился Сергей. — Тогда пошли. У нас полчаса ещё есть как минимум. Кофе угостишь?

Они успели выкурить по сигарете и выпить по чашке кофе, поболтать с коллегами, и, когда поднялись на третий этаж, до конца просчета оставалось всего три минуты. Яна нетерпеливо смотрела, как ползет черная полоска в небольшом голубоватом окошке, появившемся на мониторе. Как только полоса достигла правою края окна, Янка быстро нажала клавишу пробела и принялась внимательно просматривать итоговый вариант своей передачи. Она никогда не была полностью удовлетворена результатом — всегда казалось, что можно сделать лучше. Однако по собственному опыту Яна знала, что лучшее — враг хорошего. Во всяком случае, никаких технических ляпов в программе не было, да и по содержанию получилось вполне удовлетворительно. Суть махинаций известного в городе бизнесмена Виктора Павловича Вихлянцева была изложена весьма интересно и, главное, убедительно.

— Ну что, нормально? — поинтересовался Сергей.

— Да, всё в порядке.

— Так я тогда все захваты убиваю? И проект тоже? А то у меня места на диске маловато, завтра с утра для монтажа новостей места может не хватить. На сервер перекачивать завтра буду, сегодня неохота время тратить, домой хочу.

Янка утвердительно кивнула и отправилась к себе. В отделе новостей ещё были люди. Сидел за компьютером, ожесточенно стуча по клавишам, Валерка Ермолаев, возился со своей камерой Леша Шустов. К немалой Янкиной досаде, не ушла ещё и Ольга Байкова. Она мозолила глаза, бесцельно копаясь в своем столе и перекладывая из одной папки в другую какие-то бумажки. Вообще-то Яна всегда завидовала аккуратным людям, которые умеют заставить себя держать в порядке свое рабочее место и бумаги. У неё самой это никогда не получалось, и она порой тратила довольно много времени в попытках отыскать затерявшийся пресс-релиз или какую-то нужную вещь. Порядок в своем столе она наводила раза три в год, а на насмешки коллег неизменно отвечала: «Ну ведь нашла же! Так зачем терять драгоценное время на уборку?»