— Зверобог — твоих рук дело? — спросил я.

— Зверобог, — усмехнулся Орилеб. — Осквернённая тварь, потерявшая форму. Знаешь, он ведь хотел стать подобным высшим, переродиться. Но смог только отрастить человеческие пасти и глаза.

— А ты хороший политик, — хмыкнул я. — Это же надо суметь — ответить на вопрос, даже не пытаясь на него ответить.

Я вернул Клементину в ячейки, непринуждённо потянулся.

— А чего мы тут, в темноте, сидим? Пошли наружу, под голубое небо, под солнышко, — я оглянулся на секунду, взглянув на чёрную пелену вместо неба. Продолжил, как ни в чём не бывало. — Меня камень над головой уже задрал.

— Сядь, — поморщился Орилеб. Странный жест, белая вспышка — и мне под колени что-то ткнулось. Я шлёпнулся… на стул. Жесткий, неудобный, на уже виденное роскошное кресло сильфа вообще не похожий.

Я всё равно откинулся на спинку, сложил ногу на ногу. Изображать из себя мастера переговоров не буду — мне, блин, семнадцать. Ну, почти восемнадцать — только это роли не играет.

Другое дело, что я очень много читал. Авторы обожают мусолить тему деловых переговоров: чтобы злой богатей долго держал главного героя в приёмной. Потом усадил на стрёмный стул, или вообще оставил стоять. Напротив окна и слепящего солнца…

Короче — знаем, плавали.

Я думал, Орилеб снова усядется на своё пижонское кресло-трон, но нет. Он предпочёл нависать надо мной закованной в броню глыбой. Будто я стоя на него не снизу вверх смотрел, блин.

— Система — сука, конечно, — сказал я спокойно. Достал из инвентаря красивый камешек и принялся вертеть его в руках, игнорируя короля. — Но у неё всё разложено по полочкам. Всё на своём месте, всё не просто так. Вот, Испытание. Сложность — высокая, поэтому темнота, куча монстров и босс в конце.

Орилеб с металлическим скрежетом скрестил руки на груди, но молча меня слушал. Я продолжал:

— Только, если обдумать всё, понимаешь, что баланс испытания продуман. Главный враг — окружение, условия среды. Сами рукокрылы — тушки для битья, опасные только большой толпой. А бой с Альфой вовсе один на один, и награда за победу — полная защита от рукокрылов-омег. Ничего лишнего. Герою останется только выйти из пещеры. Под НЕБО.

Последнее я выделил интонацией. Не вижу смысла играть в загадочность, и уверен почти полностью: после прохождения Испытания Орилеб не сможет меня завербовать. Не просто так же сама Система дала мне задание «не принимать посулы» именно до конца Испытания.

Пусть король знает, что я знаю.

— Единственное, что в эту картину не вписывается — огромная хтоническая дрянь неадекватно высокого уровня, — я усмехнулся. Как работает перевод на системный, мне нравилось всё больше. На любую омегу, хтонь и альфу находились местные аналоги: на русский толком непереводимые, но подходящие по смыслу. — Так что, у меня тут вопросы к тебе, Кровавый Король. Ты начал очень грязную игру.

— Видимо, я был не прав, сравнивая тебя с Максимусом, — невозмутимо заметил Орилеб. — Он — воин. Прямой и бесхитростный, как древко алебарды. Ты больше похож на мать, Светлую Кассинию.

ОЯ + 500

Ублюдок!

Я окаменел, все силы пустил на то, чтобы лицо осталось бесстрастным. Король знал, куда бить, слабое место нащупал безошибочно.

— Я знал её, — продолжил Орилеб. — В годы Восстания мы бились плечом к плечу: я и мой народ, мятежные альвы, которых вёл Максимус. И Касс. Юная и наивная, но не побоявшаяся бросить вызов небесам.

Ярость +5. Характеристика повышена

ОЯ + 1 000

Я вскочил, с грохотом уронив стул. Белая вспышка, Клементина прыгнула в правую ладонь — и в горло королю уставился зазубренный наконечник. Орилеб даже не дрогнул, только широко усмехнулся, показав клыки.

— Грустно, когда дети не знают своих родителей. Мать — совсем. Отца… А ты знал отца, Икар? Много он рассказывал тебе и маленькой Пандоре?

ОЯ + 1 000

Что-то хрустнуло, и левую ладонь пронзило болью. Разжать кулак было не просто, да и не хотелось. Хотелось — отшвырнуть Клементину в сторону, и сломать довольную рожу Орилеба голыми руками.

Но, всё же, я отвлёкся — и разом словно наваждение спало. Я разжал пальцы и увидел, что раздробил камень. Часть осколков сквозь перчатку вонзились в кожу.

Что меня так взбесило? Упоминания мамы?

Я хотел бы её встретить, узнать. Но — я ведь даже не помню её. Лена сейчас заботит меня в первую очередь, я должен найти её.

То, как этот ублюдок мной манипулирует? Может быть…

Критичность во мне проснулась, чуть отодвинув в сторону гнев, и я успокоился. Орилеб — король сильфов. Что я знаю про сильфов?

Ну, вроде, у нас их королём Оберон был. В европейском фольклоре. Стоп, нифига: Оберон — король эльфов и фей.

Не то.

Сильфы. Альвы. Цверги.

Блин! Альвхейм, «God of War», Тор от «Марвел»… Это — скандинавская мифология. Позорище, блин! У меня в голове одна попса, что-ли?

Вкачанный Интеллект заработал, вгрызаясь в самые глубины памяти. И ярко вспыхнуло воспоминание: мне лет восемь, мы в деревне где-то на Алтае. Читаем с Леной энциклопедию мифов народов мира из школьной библиотеки. Читаем, как Локи трахнул конь, и он родил Одину жеребёнка. Как Тор чуть не утонул в реке, куда писала великанша… Хихикаем, короче.

И, да. Крошечный абзац, где главное: «Сильфы — коварные духи воздуха, подстерегающие уснувших в лесу, чтобы наслать на них видения».

Воу! Прям — чертоги разума.

Нельзя доверять фольклору Земли, конечно. Коли уж меня назвали нефилимом, стоит сделать скидку на перевод с системного на русский. Да и на духа воздуха здоровяк-Орилеб, похожий габаритами на хороший такой шкаф-купе, не тянет. Даже если учесть его стрекозиные крылья.

Что, если он пользуется ментальной магией? Ну там: телепатия, псионика, иллитиды, эмпаты. Я ж какой только фэнтези-фигни не читал. Лит- и реалРПГ, боярки — вот это всё.

Ментальная магия отлично объясняет его хищную давящую ауру. И мои излишне яркие эмоции сейчас — тоже.

Я отозвал глефу, поднял стул и плюхнулся на него снова — и меланхолично принялся вынимать из ладони осколки камня. Боль и горячая кровь отрезвили окончательно.

— Тебя сейчас гложут сомнения, — продолжил Орилеб. Змей-искуситель, блин. Он точно король сильфов, а не демонов? — Ты не знаешь, куда и зачем тебя втянули. Ты не знаешь, кто на самом деле твои родители. И кто ты сам. Но — знаю я.

Он замолчал, словно ждал от меня ответ. Я достал аптечку и, сняв перчатку, деловито принялся бинтовать руку. Регенерация у меня быстрая, конечно — но не как у Росомахи или Дэдпула.

— Твои родители вышли против Пантеона, но не прошли этот путь до конца. Ты сейчас расплачиваешься за их ошибки. Я могу рассказать правду — если присоединишься ко мне. Что тебе люди, выхваченные вместе с вами с сестрой из мира, даже не родного для тебя? Система — лживая тварь. Я покажу путь к истинному величию.

— Я не убийца, — бросил я равнодушно, спрятав в инвентарь аптечку. Осознав иронию, поправился. — Я не буду убивать людей.

А про себя добавил: «Убью только тебя».

Наверное, атаковать стоило сразу, но я хотел получить хоть какую-то информацию о происходящем, пусть даже из ненадёжного источника.

— Ты уже убийца.

— Серьёзно? Из-за подземных уродов? Монстров?

— Монстров, — усмехнулся король. — Назвать своих жертв монстрами — самый простой путь успокоить совесть. Система тоже расскажет каждому Герою, что я — монстр. Кровавый безумец и мясник. Но ты, конечно, не убийца и не монстр. Может быть, спустишься вниз, отыщешь гнёзда с детёнышами? Вырезать — так под корень. Герои полумер не приемлют.

— Подменяешь понятия. Я не вырезал деревню с крестьянами из-за их цвета кожи или религии. Я убивал рукокрылов. Хищников. Чудовищ. Или, ты мне сейчас расскажешь, какой я вред экосистеме причинил?