Когда всё же примчался к «Счастью» и припарковался, сунув морду «пятёрки» в сугроб, первым у дверей магазина заметил тёзку.

Думал проскочить мимо, сделав вид, что не узнал. Не удалось.

— Здравствуй, лейтенант. Вас ждут неприятности.

В пальто не первой свежести, вытертая заячья шапка-ушанка завязана аккуратно, чтоб шнурки-«антенны» не торчали, на зоне за такое наказывают, Нестроев не выглядел солидно. И вора в мастях тоже не напоминал, сунув парафиновые кулаки в карманы.

— Здравствуй. Что именно?

— У вас протекает. Кто-то ссучился и стучит. Что собрались левак толкать. Бывай. Я рассчитался за сведения про Гену.

Не дожидаясь ответного «до свидания», уголовник развернулся и ретировался.

Егор, если минуту назад был раздражён, сейчас вообще кипел злостью. Причин для беспокойства добавила Кабушкина.

— Я подчистила склад, — сообщила еврейка. — Но это не всё. Обзвонила «Синтетику» и ЦУМ, куда должны были ехать грузинские джинсы. Ни-че-го! Под ноль слили с базы. Те заведующие тоже подмахнули накладные и пробили выручку по кассе. Торг перевыполняет план по товарообороту.

— А об аферистическом характере операции знает уже весь город, — едва не простонал Егор, у которого из головы не шло предупреждение от криминалитета.

— Хорошая новость, что я прямо из Колодищ отсыпала литовцам на тридцать тысяч. Джинсы по сто сорок, кожаные куртки по двести пятьдесят. У меня всё учтено.

— Надеюсь, драгоценная Валентина, вы ничего из записей не храните в магазине.

— А почему…

— Я же сказал: ни одной пуговицы лишней! В кошельках — не больше пяти рублей! Нас пасут. Вот-вот нагрянет какая-нибудь проверка, потом встречная проверка… А ГБ нас больше не отмажет. Кстати… Товар якобы получен по накладной, там транспорт указан?

— Конечно, — Кабушкина, при всей её прошаренности, пропускала некоторые важные вещи. Для парня из 2022 года они были очевидные, потому что основные пути мошенничества в частных фирмах и способы их выявления разжёвывались на занятиях по криминалистике. — Машина промторга с водителем.

— Водитель списал топливо на поездку, отметил путевой лист. Понимаете, что его возьмут в оборот и расколют? А из наших девочек кто-то стучит в ОБХСС. Кто был посвящён в схему с грузинами?

В кабинете директрисы, где сейчас сидела она сама, Егор и Элеонора, а окна ещё с ночи подёрнулись узорами от мороза, ощутимо похолодало. Сам по себе разговор небезопасен, если их пасут, могут и писать. Егор раскрутил телефонный аппарат, ничего подозрительного не обнаружив. Значит, есть время поискать. Это не XXI-й век, здесь не будет подслушивающего устройства, передающего звук он-лайн. Только нечто записывающее, а значит — не со спичечный коробок.

Кабушкина перечислила всех, взятых с «Вераса». За каждую была уверена, но теперь и подозревала каждую.

— Ладно, кротёнка вычислим позже. Пока — готовимся к наезду и проверке. Вероятнее всего, ОБХСС. Меньше шансов, если народный контроль.

— Я ещё не все плохие новости рассказала, — тяжело вздохнула Валентина. — Знаете, почему товар ушёл с базы? Абрамова объяснила. Боятся, что мы обрушим весь рынок фарцы в Минске. Сами считайте. Джинсы в «Берёзке» в среднем стоят сто двадцать чеков, чек можно купить за полтора рубля, хоть, бывает, просят дороже. То есть «Ли» или «Монтана» из «Берёзки» обходится в сто восемьдесят, и это проходная цена. Знаете, где добрая треть привезённого на базу? В «Верасе»! В комиссионке или в таких же комиссионках. Джинсы сто девяносто, кожаные куртки по триста двадцать. Дорого? Очень, по любым меркам. Но народ всё равно метёт к Новому году. Подарки близким и себе любимым. Весь год копили.

А вот эта новость превосходила по тревожности ранее прозвучавшие. Каким-то образом приструнить или подставить одного зарвавшегося чиновника, даже высокопоставленного мента, теоретически возможно. Но воевать со всей разветвлённой сетью фарцы… Безумие. А если самим ставить цены, чтоб в рознице штаны доходили до ста восьмидесяти или ста девяносто, полторы зарплаты инженера, никак не выдержать товарооборот, оговоренный с грузинами.

— Я понял. Решено. «Счастье» держите в состоянии кристальной чистоты. Элеонора, сделай, золотце, чтоб с талонами ЗАГСов комар носа не подточил. Валентина! За продажу с Колодищ — отдельное спасибо, но и там включите сверхосторожность хотя бы на сутки. Я — скоро.

— Ты куда? — Эля, не забывшая рассказ про пытки офицера ГРУ, боялась даже не проверки и переучёта, а слишком резких действий суженого.

— На Комсомольскую.

— Они же вроде отозвали покровительство? — осторожно спросила Кабушкина.

— Отозвали. Но если их интересы в чём-то совпадут с нашими… Кстати, предлагается альтернативный вариант. Крышу предлагают авторитеты, держащие на поводке оргпреступность Минска. Если не вдаваться в детали, покровительство будет от вора в законе. А у них неплохие связи и в ОБХСС, и в партаппарате.

— Нет! — хором воскликнула обе женщины.

— Правильно. Хорошо, что мнения совпали. Я их тоже послал подальше, но предельно вежливо, не провоцируя конфликт. Никому не ломал конечности, у меня иногда случается. Валентина!

— Да?

— Отправь домой всех, кто может сдать, что машина не приезжала. Кладовщицу, например. Дальше так. В 10−00 пришла единственная покупательница с баулом денег и выкупила нафиг всю Грузию.

— В одни руки? — ахнула директриса.

— Более того, вы сами ей всё и продали. Прятать товар от покупателя уголовно наказуемо. Норм отпуска нет. Вы же не хотите жалоб или в тюрьму? Правильно. Пробили по кассе и отпустили шмотки. Откуда тётка узнала про поставку? Понятия не имеете. Узнавайте в торге. Водитель с базы не приезжал? Нет, конечно. Там всё влезло в вашу, Валечка, «волгу». Только кинулись обзванивать знакомых, чтоб бежали в «Счастье», тут шикарное барахло по низким ценам… Естественно — легально, исключительно в торговом зале. Но они не успели, к сожалению. Та грымза опередила. Такая, лет сорок, в высокой меховой шапке из коричневой норки, норковая же шуба, красные австрийские сапоги… Простите, Валентина, что описываю вас. Типаж схожий. Скажите, что лицо скорее цыганское, а не славянское и не еврейское.

— Липой за версту несёт…

— А поди опровергни.

— Но если Абрамова…

— Её предупредите. «Счастье» — образец законопослушности. Вам под Новый год план делать надо. Не пожалели личного бензина и личной «волги», чтоб товар быстрее дошёл до советских граждан. Вам премия полагается… И орден Святого Ебукентия. Я бегу в КГБ.

К Сазонову едва пробился.

— У тебя пять минут, — буркнул полковник, расстроенный и озабоченный чем-то, весьма далёким от похождений агента «Вундеркинд».

— Повторяюсь про Нестроева, о нём сообщил вам в прошлую встречу, перед «Песнярами». Это важно. В Минске существует сообщество, в котором парноменклатура и их дети в той или иной мере сращиваются с оргпреступностью, держащей «смотрящих» по районам, а криминалитет пустил корни в правоохранительных органах. Меня тоже пытаются вербовать.

— Не преувеличиваешь?

— Десять минут вместо пяти и расскажу. Это — не мафиозная «семья» по образцу «Коза Ностра» как в «Крёстном Отце». Не смотрели? Рекомендую. У минских вряд ли есть командный центр и некий пахан во главе, который скажет «фас», и второй секретарь горкома ринется исполнять его приказ бегом, капая слюной от усердия. Это скорее… Моя бывшая подруга называла таких словом «суполка».

— Сообщество, — подсказал Сазонов, более не посматривая на часы.

— Именно. Система пёстрых горизонтальных связей. У воров, естественно, более вертикальная иерархия, но к ним я особо не вхож, контактирую только со смотрящим по Первомайскому, тот настырно ко мне лезет.

— Я запросил по нему данные. Как получу, расскажу, быстрее не получается, — заверил полковник.

— Второй интересующий субъект — это старший брат Ольги Плоткиной, студентки первого курса факультета советской торговли, нархоз. Я почти уверен, что именно он — это и есть «Баклан», главный организатор подпольных автогонок. Или один из организаторов.