Заслушавшись, мы с Аршаил не сразу замечаем, что в комнате появляется Валтор. Следом за ним входит служанка с подносом в руках. Любезно предложив всем горячего вина со специями, лорд садится, взяв свой кубок, и на некоторое время воцаряется тишина. Служанка выходит, прикрыв за собой дверь, а я размышляю — попросить Аршаил ненадолго отойти со мной в коридор для личного разговора о моей матери, или уже дождаться, пока Пир закончит рассказ. Пока я пытаюсь решить, что делать, наставница сама подходит ко мне и сует в руку записку. Закрыв меня от Валтора спиной, она снова разглядывает портрет, а я разворачиваю клочок пергамента. Изящным почерком, несомненно принадлежащим Аршаил, написаны всего три слова: «северная башня, полночь». Интересно, к чему столько таинственности?.. может, наставница совсем не доверяет Валтору? Жаль, что она не знает об артефактах Пира — что бы мы ни придумали, он все равно сможет увидеть это с помощью «Ока». Ладно, хотя бы в одном наши мысли с Аршаил совпадают — поговорить с глазу на глаз мы еще успеем, сейчас важнее оставаться здесь. Я сворачиваю пергамент и убираю его под рукав платья, а Пир, тем временем, допивает свое вино и продолжает.

— На чем я остановился? Ах, да… прием у Старлана. Конечно, Араэль побывала там, и как видите, ее вмешательство поставило точку во всей этой истории. Король подписал бумаги, мы получили Ринел, и через некоторое время состоялась свадьба. Не знаю, насколько счастлива была Араэль, став женой, но она точно обрадовалась материнству. Валтор был для нее желанным ребенком, несмотря на тяжелые роды, но чего бы ни хотела сама Араэль, ее тело отказывалось выносить столь тяжелые испытания. Первые три года она еще как-то держалась, но магия подтачивала ее изнутри, и сколько я ни старался ей помочь — состояние ухудшалось. Лорд же буквально сходил с ума, пытаясь любыми способами спасти ее. Один за другим в замок стали приезжать лекари — самые разные, от откровенных шарлатанов, до действительно опытных врачевателей. Был среди них и эльф, который смог поставить самый точный диагноз и определить, сколько примерно еще сможет продержаться Араэль. К сожалению, в его словах было мало приятного. Даже он не мог найти способа продлить ее жизнь, а счет уже шел на месяцы. Как ни странно, сама Араэль отнеслась к этому довольно спокойно, только попросила всех слуг в замке подойди к ней и взять за руку. Лорд позволил ей этот маленький каприз, хоть и не понял, зачем. А она спокойно и ласково попросила всех пришедших любить и защищать ее сына. Я понял, что Араэль применила свою магию, но не препятствовал ей, потому что это было последним желанием умирающей женщины. Глубокой осенью, через два месяца, ее не стало. А теперь я отвечу на Ваш вопрос, госпожа Аршаил. Да, Араэль немного рассказывала мне о себе, и я знаю, откуда она пришла. А также, знаю то, что ее клан не был полностью уничтожен. Древние все еще ходят среди живых, если, конечно, их не постигла та же участь, что и саму Араэль.

Аршаил, встрепенувшись, внимательно смотрит на гнома.

— Она не называла Вам их имена? Или какие-то отличительные приметы? Простите за назойливость, но для меня это очень важно.

Гном, прищурившись, вдруг едко усмехается.

— Называла. Например, сказала, что ее маленькую племянницу, которую считали позором всего их рода, и даже не внесли в родовое древо из-за ее крайне низкой способности к управлению магией, зовут Аршаил.

Мы с Валтором, не сговариваясь, во все глаза таращимся на Аршаил. Она же, покраснев до кончиков ушей, опускает взгляд в пол.

— Это правда?! Но как такое возможно — ты же идеально применяешь свою магию! — ничего не понимая, я недоуменно смотрю, как судорожно сжались ее пальцы.

— Правда. Я действительно племянница Араэль. И не забывай, милая… я хороша в магии лишь по меркам Высших. Древние — совсем другое дело. Для своих родителей я стала настоящим позором, предвестьем вырождения самого могущественного эльфийского клана. Магия угасала в нас, с каждым поколением становилась все слабее, и никто не понимал причин. Мы словно теряли самих себя…

— Зато жили дольше. Приспосабливались к миру. — не сдаваясь, я пытаюсь ободрить ее, но наставница лишь отрицательно качает головой.

— Приспосабливались?.. Сели, ты даже не понимаешь, что говоришь. Когда-то мы не «приспосабливались» к этому миру, а приспосабливали и меняли его под себя. У нас были для этого все необходимые возможности. И магия не убивала нас, а развивала. Я не знаю, что случилось потом, но это было похоже на чуму — что-то в нас сломалось, и долг каждого эльфа в том, чтобы выяснить причину таких пагубных изменений. Иначе мы можем окончательно потерять способности к магии, и как раз это станет причиной вымирания целого вида. Осмелюсь тебе напомнить, дорогая — без своего волшебства мы ничто.

— Леди права. — Пир, нахмурившись, смотрит на меня, и я чувствую, как от смущения покрываются румянцем щеки.

И зачем вообще я ляпнула эту глупость? Конечно, Аршаил права — без магии эльфы обречены. Но я даже представить себе не могла, что все настолько серьезно.

— Давайте не будем углубляться в этот сложный вопрос. Куда важнее сейчас решить текущую ситуацию, тем более, что она тоже крайне непроста. Осмелюсь спросить — где королева? С ней все в порядке? Извиняюсь за наглость, но полагаю, что данную беседу лучше вести в ее присутствии. — Валтор, до этого не проронивший ни слова, вдруг испытующе-строго обращается к Аршаил.

В ответ наставница снова отрицательно качает головой.

— Она еще слишком слаба. Условия, в которых ее содержали, не могли благоприятно сказаться на здоровье королевы, но она поправится. И мы с Селестианой передадим ей все, что вы предложите, лично.

Хмыкнув, Валтор встает и подходит ко мне, взяв мою руку в свои. Не сопротивляясь, я просто смотрю в его глаза, а затем тихонько киваю. Улыбнувшись, лорд снова обращается к Аршаил.

— Тогда приступим. Леди Аршаил, для начала самое главное… рассказывать все подробно нет времени, но мы с принцессой обручены. Я знаю, что ваш народ не примет меня, но это и не потребуется. Чтобы защитить свою невесту, я готов отдать жизнь в борьбе с войсками короля Старлана. Возможно, для Вас это станет сюрпризом, но он собирается напасть на мои земли, а затем и на эльфов. Одни вы не справитесь, но я дам вам то, что когда-то было у моего отца — артефакты гномов, и армию, о которой вы не могли и мечтать. Эта армия не нуждается в отдыхе, пище или воде, беспрекословно выполняет любой приказ, и каждый боец невероятно вынослив и силен. К сожалению, с нашими нынешними ресурсами сделать больше таких бойцов мы не смогли, но Пир считает, что опытные эльфийские мастера значительно ускорят процесс. Единственное, чего я прошу — последние два дня, которые я проведу в замке перед отъездом, будут принадлежать только мне и принцессе. Я и так потерял слишком много времени, не зная, что оно почти кончилось…

— Глупый мальчишка! Не бывать этому, ни за что! — Пир, яростно сверкая глазами, пыхтит от злости, да так, что его борода буквально трепещет.

Валтор, не обращая на него внимания, все еще смотрит на Аршаил.

— Интересно. Даже я такого не ожидала. Чужая невеста, армия, война… кажется, все это уже было, словно я опять вернулась в свою юность. Лорд Валтор, я не знаю, что произошло между Вами и Селестианой, но если она не против вашей помолвки, то и я перечить не буду. Но позвольте сразу указать Вам на два момента, в которых вы ошиблись. Первое — еще неизвестно, примут или не примут Вас эльфы. Конечно, полукровка на престоле — это ересь, но Вы потомок Древней, и Ваша магия сильнее, чем у многих эльфийских дворян. Второе — зря Вы говорите все это мне. Лучше подождите, пока королева проснется, и обратитесь к ней. В конце концов, именно ей решать судьбу дочери-принцессы. Ты же не против, дорогая?

Я склоняю голову в знак согласия. Ох, и почему мне все это так не нравится… бредовые идеи Валтора о самопожертвовании, жесткие традиции эльфов, неоднозначный тон Аршаил — кажется, я уже совсем запуталась, и не понимаю, что действительно сейчас происходит.