И, прикрыв рукой трубку, она повернулась к подругам:

– Как фамилия вашей больной?

– Незванова, – быстро сказала Кира.

– А зовут?

– Светлана.

Дежурная повторила Нюрке эту информацию, выслушала ответ и сказала:

– Ну, не повезло вам. У вашей пациентки сейчас следователь сидит.

– Так она пришла в себя?!

– Видать, пришла, коли следователя к ней запустили, – пожала плечами тетка. – Иначе-то с чего бы его к ней пускать? Он ведь не муж, чтобы по ней слезы лить.

Кира растерялась:

– Что же нам делать?

– Подождать придется чуток. Следователь уйдет, и Нюрка нам звякнет. Только вы уж своего суицидника попридержите! Как бы он от радости концы не отдал. У нас и такое бывало.

Долго ждать им не пришлось. Звонок от неизвестной подругам Нюрки последовал буквально через несколько минут. И дежурная, сияя самой приветливой из всех возможных улыбок, пригласила всю троицу пройти. Улыбка, которую, наверное, не могли выдавить из этой тетки все служебные инструкции, появилась в мгновение ока при воспоминании о полученных ею двух тысячах. Вот какие чудеса делают деньги!

Положите медицинским работникам нормальный оклад, и они станут куда любезнее со всеми пациентами. Почему же государство этого не понимает? От приветливого врача куда больше пользы, чем от угрюмого и мрачного, который, не стесняясь, вымещает на бедных пациентах свое дурное настроение, орет на них и всячески унижает при каждом удобном случае.

Возле лифта подруги и Собакевич столкнулись нос к носу со следователем. Впрочем, если подруги его и узнали, то он не обратил на них никакого внимания. Следователь выглядел весьма озабоченным и недовольным. И подругам показалось, что это каким-то образом связано со Светланой.

Так оно и оказалось. Едва все трое вошли в палату к больной, как Светлана вся передернулась от негодования и засипела:

– Снова вы! Зачем явились? Опять будете меня стыдить и мучить?!

– Светлана, мы…

– Ну да, я поступила скверно по отношению к вам. Ну и что? Жизнь вообще сволочная штука! Не нужно меня за это ненавидеть!

– Светлана, мы хотим помочь тебе.

– Не нужно мне помогать! У меня все отлично!

– Светлана, но на тебя напали и…

– И что?

– Ты видела напавшего на тебя человека?

– Нет! – выдохнула Светлана. – Не видела! У вас все? Тогда проваливайте! И этого тоже заберите с собой!

Произнеся эту фразу, Светлана указала рукой на безмолвного Собакевича. Но выброс адреналина, который помог Светлане продержаться в боевом настроении почти целую минуту, иссяк. И раненая снова ослабела.

– Никого не хочу видеть, – прошептала она еле слышно, опускаясь на подушки. – А уж меньше всего – его!

Собакевич встрепенулся.

– Это ты про меня? – воскликнул он. – Но что… Почему?.. Что я сделал?! Светлана, ты только скажи мне, я на все готов ради тебя!

Но его слова не впечатлили больную и не сделали ее мягче.

– Пошли все вон! – пробормотала Светлана, отворачиваясь к стене. – Никого не хочу видеть! Никого!

– Светлана, мы хотим помочь тебе!

– Хотим найти преступника, напавшего на тебя.

Странная ухмылка искривила губы Светланы.

– Ищите, – пробормотала она. – Далеко ходить не нужно…

– Что ты имеешь в виду?

– Отстаньте!

– Но мы не можем от тебя отстать! – воскликнула Кира. – Ты нас так подставила! Нам нужно платить за аренду и…

– Отстаньте! – с удивительной для недавно почти умиравшего человека твердостью произнесла Светлана. – И убирайтесь! А будете приставать, я вызову следователя и расскажу ему, что это вы всадили в меня нож!

Такой подлости подруги точно не ожидали. И даже ахнули.

– Что?!

– Что слышали! Проваливайте! Дайте мне отдохнуть! Мне нужен покой! Ясно вам?

И с этими словами она окончательно отвернулась от посетителей и нажала на кнопку в изголовье кровати. Тут же в палату вошла медсестра и выпроводила друзей в коридор.

– Завтра приходите, завтра, – ласково говорила она, подталкивая их в спины. – Дайте же нормально человеку с того света обратно на этот вернуться. Одной ногой в могиле, бедняжка, стояла! Уж мы и не думали, что выживет. А вы посмотрите, очухалась да еще сегодня и на следователя успела накричать.

– А что кричала-то? – угрюмо поинтересовалась Кира, которой было до смерти жалко двух тысяч, потраченных впустую.

– Что ничего не видела. Что со своими проблемами она разберется сама. А потом прогнала его. Судно в него швырнула, едва не попала! Откуда только силы взялись!

Теперь ясно, почему следователь вышел из лифта с таким перекошенным лицом, никого не видя вокруг себя. Когда вам в голову швыряют больничную утку, тут уж не до того, чтобы расшаркиваться со знакомыми.

Подруги доставили Собакевича до его дома, попрощались с убитым горем мужчиной и отправились дальше по своим делам.

– Тебе не показалось странным, что Светлана не только отказывается говорить о произошедшем, но откровенно дает всем понять, что не хочет, чтобы кто-то вмешивался в ее дела?

– Напротив! Мне показалось, что она активно вмешивает в них нас с тобой! Ты ведь слышала, она грозилась наврать про нас следователю, что это мы на нее напали!

– Ну да, слышала. А как ты думаешь, почему она так себя ведет?

– Я не знаю. А ты?

– Думаю, она кого-то выгораживает. Кого-то очень хорошо ей знакомого и даже близкого.

– И кого же?

– Может быть, своего мужа?

– Леонида?!

– А почему бы и нет? Он сам признался нам, что подозревает Светлану в краже какого-то своего открытия. Он мог пожелать отомстить обманщице.

– Ну, не знаю… Леонид выглядел таким раздавленным! И об этом своем открытии он как раз как-то не очень сожалел. Ему больше было жаль Светлану.

– Правильно! Сначала пытался ее убить, потом осознал и горько раскаялся. Отсюда и его слезы, и общее взвинченное состояние, и… И вспомни, как вела себя с ним Светлана?

– Как? По-хамски, точно так же, как с нами и со следователем.

– Нет, я заметила ее взгляд, который она кинула на Леонида. Там было такое… такое… Одним словом, я лично подозреваю в нападении Собакевича!

Леся возражать Кире не стала. Хотя лично ей ученый казался скорее жертвой обстоятельств, нежели жестоким убийцей. Но, с другой стороны, кто знает, что делается у человека в душе? Вполне возможно, что мягкий и обходительный снаружи Собакевич становится настоящим бультерьером, когда дело касается его драгоценной науки. Возможно, он прощал Светлане и предательство его интересам, и измену, но не сумел простить кражи его изобретения.

– Кстати, еще один момент касательно Собакевича мне показался странным, – продолжала Кира.

– Какой?

– Он ни разу не обмолвился о том, где именно они работали со Светланой.

– Да, я тоже заметила! И над чем работал, тоже не сказал. Молчал, словно воды в рот набрал! Мы его спрашиваем, как называлась организация, где вы работали со Светланой, – а он молчит!

– Делает вид, будто бы не слышит!

И подруги переглянулись между собой. Итак, поведение Собакевича вызвало у них ряд вопросов. А расследование – такая вещь, что ни один вопрос не должен остаться без ответа. Если это произойдет, то расследование может пойти совсем не по тому пути, по какому нужно. И завести сыщиков в такие дебри, откуда потом и не выберешься ни в жизнь!

И поэтому девушки решили, что без посторонней помощи им точно не обойтись. И позвонили Таракану.

Тот был дома. И, услышав, по какому вопросу звонят ему подруги, тут же велел им подъехать к нему.

– Порылся я тут у себя по сусекам, поскреб по закромам и наскреб для вас немножко информации, – сказал бравый отставник. – Так что приезжайте, жду. Да и Наталья Сергеевна с утра тесто на пироги поставила, напекла и нажарила столько, что нам с ребятами из охраны вовек не съесть. Приезжайте, поможете нам немножко.

Стоило старику сказать про домашние пирожки, как подруги моментально почувствовали, как рот у них наполняется слюной. Еще бы, сегодня они еще ничего толком не ели. Нельзя же считать чашку ароматного чая у Собакевича полноценной едой. Да и конфеты, какими бы вкусными они ни оказались, никогда не заменят домашних пирожков с пылу с жару.