Правый глаз Светланы снова начинал предательски дергаться, заставляя Леонида смутно подозревать, что дело вовсе не в деловых переговорах, которым он может помешать. Дело совсем в другом.

– У Светланы появился какой-то мужчина! Сначала я не хотел в это верить, потом мне пришлось поверить, но я хотел думать, что у Светланы просто временное помрачение рассудка. Что это всего лишь случайная связь. Что Светлана скоро разочаруется в своем избраннике, и у нас с ней все будет как прежде.

Но как прежде не получилось. А получилось даже очень плохо. Светлана заявила Леониду, что не хочет больше жить с ним и подает на развод. Вот тогда-то Леонид и понял, что тот мужчина, к которому его жена обращалась ласковым прозвищем Лаврик, успел завоевать не только сердце Светланы, но и все прочие ее чувства. Например, разум.

– И вы ничего не сказали Светлане?

– У нас с ней состоялось несколько тяжелых разговоров. Но они ни к чему не привели. Жена ушла от меня. И, насколько я понял, возвращаться ко мне она не собиралась.

– А этот Лаврик?..

– Не знаю, кто он такой. Светлана так и не познакомила меня с моим преемником.

Однако, похоже, Светлана поступила так вовсе не из желания потерзать своего мужа. Ей просто не с кем было его знакомить. Пусть Лаврик где-то и существовал, но он не пожелал соединить со Светланой свою судьбу. Лаврик добился, чтобы Светлана ушла от мужа. Но при этом он ровным счетом ничего не предложил ей взамен.

И все же Светлана сохранила к этому человеку теплые чувства. Их роман не прервался. Ведь люди слышали, как Светлана разговаривала с кем-то и называла этого человека Бельчонком. Или у нее была привычка ко всем подряд обращаться с этим ласковым словечком? Бывает ведь и такое.

Не только мужчины называют своих подружек не по имени, а эдак ласково – мусечка, кошечка, лапочка или заинька. Женщины тоже используют эту уловку, называя своих многочисленных дружков одним и тем же ласковым именем. Это очень удобно, потому что так никогда не запутаешься и не ошибешься, назвав, к примеру, Мишу – Сашей, а Костю – Колей.

– А Эрни? Он был другом Лаврика?

– Честно говоря, эти люди мне оба неизвестны. Я лишь слышал их имена в разговорах моей жены с кем-либо из них. И понял, что эти двое являются ее работодателями.

Если в отношении Лаврика у Леонида имелись ревнивые мысли, то Эрни не вызывал в нем таких чувств. И все же мужчине очень не нравилось, что эти двое повадились звонить его жене в любое удобное им, но не ей время.

– Представляете, выходной день, мы с женой сидим и обедаем. Тот редкий случай, что Светлана сама приготовила свой фирменный венгерский гуляш, испекла пирог с яблоками, а я купил в магазине бутылочку вина. Обед в самом разгаре, но тут вдруг звонит этот Эрни или его приятель Лаврик, и моя жена внезапно срывается с места и появляется дома лишь поздно вечером, вся измученная, издерганная и, как следствие этого, злая и недовольная.

И все же Светлана не желала расставаться со своей новой жизнью. Даже такая жизнь казалась ей лучше, чем бессмысленное прозябание в лаборатории вместе с мужем.

– Ты пойми, – пыталась объяснить мужу Светлана, – сейчас в мире крутятся огромные деньги. Ты себе даже не представляешь, какие именно! А я финансист с дипломом. И я отлично разбираюсь, что из этих денежных речек, ручейков и потоков куда течет, откуда вытекает и куда в конечном итоге приплывет.

– Но это же чужие деньги! – пытался возразить ей муж. – Какая тебе разница, куда и откуда они текут? К твоим берегам они не принесут ничего, кроме твоей зарплаты.

В ответ Светлана лишь досадливо фыркала и отмахивалась от мужа как от назойливой неприятной мухи.

– Ты ничего не понимаешь! Возишься со своими мышами, вот и возись с ними дальше! Я ведь не советую тебе, как их лучше использовать? Вот и ты не суйся в мои дела!

Разумеется, после такой отповеди Леонид больше не пытался указывать супруге, как ей вести себя в бизнесе. Тем более что он отдавал должное ее оборотистости. После того как жена подалась в бизнес, их материальное положение существенно улучшилось. Это не мог не отметить даже весьма далекий от бытовых проблем Леонид.

– А как называлась фирма, куда устроилась Светлана после ухода из лаборатории?

– «Феникс», – без запинки ответил Леонид.

– Вы это так хорошо запомнили?

– По странному стечению обстоятельств мой тогдашний эксперимент носил такое же название. Но если вы мне не доверяете, то у меня дома даже сохранилась визитка этой фирмы.

– И там ваша жена и познакомилась с Эрни и Лавриком?

– Наверное. Во всяком случае, их имена я стал часто слышать приблизительно в то же время.

– А почему «Феникс» развалился, вы не в курсе?

– Нет, – удивился Леонид. – А он развалился?

– Ваша жена ушла оттуда в связи с закрытием или даже банкротством фирмы.

– Странно! Мне Светлана ни о чем таком не говорила. Она лишь обмолвилась, что сменила место работы, потому что прежнее себя уже исчерпало.

К этому времени машина уже подъехала к приемному отделению больницы, в которую отвезли Светлану. Выбираясь из «гольфика», Леонид прибавил:

– И знаете, что самое странное? Светлана перешла на работу в другую фирму, а эти Эрни и Лаврик перешли туда вместе с нею!

– Как?!

– Да, они продолжали звонить моей жене и давать ей какие-то указания. Мне это совсем не нравилось, но к тому времени я уже окончательно утратил влияние на Светлану. Моих советов она больше не слушала. А если все же слушала, то лишь раздражалась и приказывала мне заткнуться.

Леонид, справившись наконец с дверными замками в «гольфике», выбрался из машины и поспешил к больничным корпусам. Подруги последовали за ним, недоумевая в душе, что же за странные личности были эти Эрни и Лаврик, кочевавшие следом за Светланой с одного ее места работы на другое. Кем они были для нее? И в чем заключалась их власть над Светланой, что женщина выполняла их указания даже вопреки собственной воле и запретам законного на тот еще момент мужа?

В больнице порыв Леонида повидаться с раненой супругой был грубо пресечен толстой горластой теткой в окошке справочной.

– К пациентам в реанимацию не пускаем! Еще чего! Там людям чистота и стерильность нужна. Они, можно сказать, из последних сил за жизнь цепляются! А вы к ним со своими бактериями? Нет! Не положено!

Леонид растерялся. Кира незаметно оттерла его плечом в сторонку.

– Уважаемая, – вкрадчиво произнесла она, оказавшись лицом к лицу с цербером в белом халате. – Пойдите нам навстречу! Нам очень-очень нужно повидаться с нашей дорогой тетушкой.

Кира могла сделать Светлану и мамочкой – ради благого дела пойдешь на любую ложь, но побоялась, что возраст пациентки заставит цербера усомниться в правдивости этих слов.

– А никаких бактерий у нас при себе нету, – продолжала Кира. – Вот и паспорт об этом свидетельствует.

И она просунула документ в окошко. В паспорте лежала сложенная пополам голубенькая бумажка. И Кира очень надеялась, что ее вид смягчит сердце грозной тетки. Так оно и оказалось.

– Хм, – произнесла дежурная уже куда более снисходительно. – Ну, не знаю. Тут написано, что пройти может только один из вас.

Ну тетка! Ну хапуга! Кира сунула ей еще одну бумажку и произнесла:

– Видите, муж пациентки находится в невменяемом состоянии. Он обезумел от горя. Если вы его не пропустите, боюсь, он что-нибудь с собой сделает.

– Ну нет! Суицидника тоже не пущу!

– Но мы же пойдем с ним вместе! И не допустим никакого безобразия.

Тетка изучающее посмотрела на Киру, потом на деньги, потом сняла трубку и набрала короткий местный номер.

– Хирургия? – спросила она. – Нюрка, ты? Привет, это я, Ленка. Да чего мне сделается, тружусь! Слушай, сейчас к тебе придут три товарища. Муж вашей пациентки из реанимации. Надо их пропустить. Да знаю я, что не положено. Но кто у вас там сегодня дежурит? Николаич? Ну, так чего ты ломаешься? Будто бы я не знаю, что он уже к этому времени дрыхнет где-нибудь в уголке! Ну сделай доброе дело, пропусти их! С меня причитается.