Странно, но относительно себя самой Маруся явно такого мнения не придерживалась. А ведь она тоже жила за счет мужа, да к тому же еще и бывшего. И только потому, что она была женщиной, а неизвестный подругам Леонид – мужчиной, он заслуживал презрения? В жизни ведь бывают разные обстоятельства. Не всегда именно мужчина является добытчиком в семье. Иногда его роль – как раз хранить и оберегать домашний очаг.

– А можно поподробнее расспросить вас про этого человека?

– Про Леонида? Но мне нечего вам сказать. Он был мне совершенно неинтересен. И поэтому я не рвалась к общению с ним.

– Но вы хотя бы знаете его фамилию?

– Фамилию?.. Да, знаю! Конечно, знаю! Запомнила ее на всю жизнь, потому что в свое время немало сил потратила на то, чтобы отговорить Светлану от опрометчивого поступка. Представьте себе только, она хотела взять себе фамилию мужа! А знаете, какая у него была фамилия? Собакевич!

– Собакевич? Как у Гоголя?

– У кого? – искренне удивилась Маруся. – Не знаю, кого вы имеете в виду. А только я сразу же сказала Светланке, что она будет последней дурой, если сменит свою фамилию – Незванова – на этого Собакевича! Да по-хорошему, это Леониду надо было принять фамилию жены. Ведь с его собственной фамилией только в собачьем питомнике и работать!

– Почему именно в питомнике?

– Да потому, что Леонид именно там и работал, когда познакомился со Светланой!

– В питомнике?

– Ну, что-то вроде того. Делал там опыты на бедных собачках! Колол им разную гадость, от которой они, наверное, болели и ужасно мучились.

– Значит, Леонид – ученый?

– Какой он ученый! – презрительно процедила Маруся сквозь зубы. – Ученые – все люди солидные, с бородами. Ходят в костюмах или, в крайнем случае, в белых халатах. У них машины, конференции за рубежом, встречи и симпозиумы! А видели бы вы этого Леонида! Маленький, невзрачный, вместо бороды – жалкие усики и какие-то клочки на подбородке. Посмотреть совершенно не на что!

– А где он трудился?

– Понятия не имею. Раньше сидел в каком-то НИИ. Мучитель! Ни собачек, ни Светлану совершенно не жалел!

– В каком именно институте работал муж Светланы?

– Говорю вам, я не интересовалась работой Леонида. Как-то раз он попытался мне объяснить суть своих изысканий, но он такой зануда! Я едва не уснула уже через пять минут разговора с ним! Ни единого понятного слова не произнес! Недотепа!

Ну да, вряд ли ученый муравей и эта яркая стрекоза могли найти между собою общий язык. Наверняка Леонид тоже не пришел в восторг от знакомства со школьной подругой своей жены. Но все же девушки могли себя поздравить. Кое-что им удалось узнать. Они ухватили хотя бы кончик этой веревочки. И теперь следовало осторожно тянуть за нее, чтобы распутать весь клубок.

– Скажите, а с другими своими мужчинами Светлана вас знакомила?

– С мужчинами? Да у нее только один Леонид и был! Она в него была влюблена… Ну, я не знаю, как вам это объяснить… Нельзя так любить мужчин! Они от этого наглеют!

– А Светлана любила своего мужа? Но ведь они развелись?

– Давно. Уже года три прошло с тех пор, как Светлана ушла от этого дурачка.

– И у Светланы все это время никого не было?

И, припомнив слова Лисицы, Кира произнесла:

– Бельчонка, например?

– Кого? Бельчонка? Нет, Светлана не любила домашних животных. Она вообще к животным относилась едва ли терпимо. Говорила, что их ей и на работе более чем достаточно. Видеть кого-то из них еще и у себя дома – это все равно что школьной учительнице поселить у себя худших из своих учеников и наслаждаться их выходками, да еще и разгребать за ними грязь.

– Почему она так говорила?

– Понятия не имею. Наверное, из-за тех животных, на которых Леонид постоянно ставил свои ужасные опыты!

– Значит, Светлана тоже работала вместе со своим мужем?

– Ну да! А разве вы этого не знали?

Нет, подруги этого не знали. И теперь были немало удивлены и озадачены этим известием.

– Но ведь Светлана по образованию – экономист. Она показывала нам свой диплом.

– Да, Светланка окончила финэк. И что с того?

– Как же она могла работать со своим мужем в лаборатории? Ведь он, если мы правильно вас поняли, химик?

– Биолог, – поправила их Маруся. – И что с того? Разве в лаборатории для экономиста не найдется работы? Всякие там зарплаты, выплаты, льготы… Ну, я даже не знаю, что именно. Никогда не интересовалась этими вещами. На мой взгляд, это еще хуже, чем делать уколы подопытным свинкам. Но у Светланки работы всегда был вагон и маленькая тележка. А когда она ушла от Леонида…

– В смысле, развелась с ним?

– Нет, развелись они позднее. Сначала Светланка ушла из лаборатории. И правильно сделала, должна я вам сказать! Какие у нее в этой лаборатории были перспективы? Да никаких! Тихо досидеть до старости. А после нищенской зарплаты получать еще более нищенскую пенсию! Ну а Светланка поступила умно. Она ушла в бизнес.

Да, правильно. В трудовой книжке, которую продемонстрировала подругам Светлана, значились три места работы, которые она сменила за последние два года. Подруги тогда еще насторожились – к чему такая частая смена мест работы? И поэтому сначала Светлану они взяли к себе с испытательным сроком. Да и промежуток между окончанием института и началом трудового стажа у Светланы был более чем десять лет.

Подруги тогда не спросили у Светланы, что она делала все эти десять лет. Они просто решили, что Светлана после окончания вуза сначала нигде не работала. Да она и сама поддерживала подруг в этом убеждении. А теперь выясняется, что долгое время она работала в некоей лаборатории вместе со своим мужем. И лишь затем, уволившись и уйдя на вольные хлеба, она сначала сменила три малоизвестные фирмочки, чтобы затем прийти в «Орион» к подругам.

– Страшно даже представить, целых десять лет она у Леонида в его лаборатории и проторчала! Ни денег, ни машины, ни гардероба приличного не завела. Стоило так мучиться?

Маруся явно не одобряла такую преданность подруги ее мужу. А вот Киру с Лесей волновал теперь другой вопрос.

Но почему же тогда трудовая книжка Светланы не хранила в себе никаких отметок об этом трудовом подвиге? Или Светлана сознательно скрывала свой трудовой стаж в лаборатории мужа? Но почему? Зачем?

И еще одна мысль одновременно пришла в головы подруг. Перед тем как прийти к ним в «Орион», Светлана поработала еще в трех маленьких фирмочках. Две из них разорились, как она сказала. А в третьей о Светлане дали самые положительные характеристики. Но, возможно, там, в этой последней фирме, у Светланы остались какие-то друзья или знакомые, которые могли бы дополнить ее «психологический портрет».

Как показалось нашим сыщицам, Маруся принимала в жизни Светланы весьма скромное участие. Возможно, скучающая Маруся и тянулась к деловитой и целеустремленной подруге. Но вот у Светланы вряд ли находилось много времени для своей бездельничавшей подружки.

Но Маруся представляла собою ценного информатора о юности и детстве Светланы, когда обе девочки ходили в одну школу и учились в одном классе.

– А какая у Светланы была семья?

– Нормальная, – пожала плечами Маруся. – Честно говоря, я не очень-то хорошо знала ее папу и маму. Бабушку Вику знала. А родителей – нет.

– Почему?

– Они много работали. Редко бывали дома. То ли геологи, то ли еще какие-то ученые. Они вечно были в разъездах. А когда Светланка оканчивала десятый класс, то ее родителей и вовсе не стало.

– О! И что с ними случилось?

– Не знаю. Светланка не особенно распространялась об этом. Просто на какое-то время она исчезла, а потом вернулась и сказала, что у них в семье горе. Что ее родители погибли, и они с бабушкой ездили на их похороны. Десятый класс Светланка оканчивала, живя с одной бабушкой. Впрочем, она и раньше большую часть времени жила с ней. Да и денег у них не стало меньше. Как жили, так и жили. Просто родители совсем перестали навещать Светланку.