Рума помнил, как впервые попал туда, будучи совсем ребёнком. Его тогда поразили огромные магазины, улицы, мощённые камнем, и громадные толпы народа, медленно перемещавшиеся от одной вывески к другой. В своей деревне он видел разве что полунищих обтрёпанных приезжих купцов, которые раскладывали свои товары прямо на телеге и уезжали через несколько часов, ругаясь сквозь зубы на жалкий заработок. Здесь же каждый торговец был исполнен важности и довольства. Они стояли наравне с богатыми дворянами и безжалостно выжимали из тех золотые монеты.

На мага тогда смотрели с удивлением: мелкий тощий мальчишка, лезущий вперед всех к самым ярким вещицам. Кто-то из продавцов благодушно ухмылялся, глядя на него, кто-то бурчал сквозь зубы, а кто-то приказывал отшвырнуть его куда подальше.

Имелись на этом огромном рынке и лавки с магическими амулетами. Вот уж там Рума задерживался надолго, проверяя своей ещё не окрепшей на тот момент магией каждый амулет и снадобье. Встретил он и нескольких магов, которые сначала подозрительно косились на юркого шустрого мальчишку, а потом соглашались что-нибудь рассказать. Много времени он провел, переходя от одного мага к другому, но, когда слухи о нем распространились слишком широко, а кто-то из временных наставников пообещал замолвить слово в Совет, он всегда уходил. Казалось, стоит примкнуть к ним, и потеряешь свободу или даже магию.

Грива звонко заржала, а Рума улыбнулся своим воспоминаниям. Почему-то теперь присоединиться к Магическому Совету Нагата не казалось таким страшным. Возможно, дело было в том, что ему предложили стать не одним из магов, подвластных Главе, а советником самого короля, сделав неподконтрольным им. Правда, свершится это ещё не скоро. Улыбка на его лице растянулась шире. Думать о будущем после всего произошедшего нравилось ему всё больше.

Но и в настоящем было много хорошего. Солнце садилось за горизонт. Небо окрашивалось в яркие оранжево-розовые краски. Ветер стих, и на землю медленно опускалась ночная тишь и прохлада.

Решено было остановиться, не доезжая до города. Шумные кварталы рыночного царства казались всем слишком суетливыми, и путники съехали с дороги, погрузившись в невысокие окрестные холмы, появившиеся по сторонам. Разговоры стали тише и спокойнее. Рума прислушался.

– …но я надеюсь на встречу с ней, – Дюман задумчиво оканчивал фразу.

– С кем? – на мага сразу вытаращилась половина отряда.

– Так наша последняя надежда спит, оказывается! – весело воскликнул Акан, останавливая коня на небольшой поляне.

Со всех сторон послышался смех. Рума непонимающе огляделся. Заметив, как Дюман впереди него шикает на Эндиуса и медленно, но верно заливается краской, он понял, что действительно пропустил что-то интересное.

– Вот уже час, как Дюман говорит о своей ненаглядной, которая посетила его замок вместе с семьёй полгода назад. И которую он безумно хочет увидеть, – начал объяснять Эндиус.

– И которая говорила о том, что живёт здесь, но часто переезжает из одного поместья в другое, а они находятся в разных частях Кайги, – продолжил Шиммел.

– А точный адрес остальных замков, к сожалению, не известен, – вздохнул Дарин.

– И он даже не уверен в том, что девушка его вообще помнит. Хотя мне это кажется неправдоподобным, – отошёл от смеха Акан.

– И тогда я сказал, – снова продолжил Эндиус, – что на крайний случай у нас есть ты. Найдёшь девушку и, если вдруг всё совсем плохо, заставишь её влюбиться.

– А ты спишь, – хором закончили спутники мага, пока тот переваривал всё сказанное.

Все уже стояли на земле, окружив его. Только Дюман возвёл глаза к небу поодаль. Рума переводил взгляд с одного человека на другого, пока, наконец, не решил озвучить свое мнение.

– Не заставлю, – буркнул он.

– Ты о чем? – не понял Шиммел.

– То есть как? – задохнулся от возмущения Эндиус.

Дюман, прищурясь, глядел на мага в надежде найти союзника против безумных идей.

– Никого влюблять я не буду. Прости, Дюман. Человек ты хороший, но это слишком. И про остальных я то же скажу, – Рума обвёл взглядом всех присутствующих.

– И правильно, – кивнул Дюман и отправился за хворостом.

– Так я же не это имел в виду! – воскликнул Эндиус. – Но хотя бы найти её ты ведь сможешь?

– Ну, если будет нужно.

– Отлично, а там он сам разберется, – Стам уже разводил костёр.

– Да, просто отправимся все вместе, и представим его как можно лучше, – согласился Акан.

– Нет. Ты точно к ней не пойдёшь, – всполошился вернувшийся Дюман.

– Почему? – Акан непонятливо замер. – Кто как не принц станет твоим лучшим представителем?

– Вот именно поэтому ты и не пойдёшь.

– Ну ладно, тогда это буду я, – Эндиус не хотел оставаться за бортом.

– Нет! – Дюман упер руки в бока и воззрился на друзей.

– Думаю, моя кандидатура тебя устроит, – решил за всех Шиммел.

– Сомневаюсь, – буркнул несчастный влюбленный, исподлобья глянув на видневшейся на сбруе коня герб.

– Кажется, я понял, в чем причина, – кивнул себе Стам. – Тогда хоть Дарину дай шанс увидеть её.

– Не стоит. Правда, друзья, не стоит. Я лучше как-нибудь один. Можно было бы ещё с Румой, но не с вами.

Оглядев шестёрку своих спутников, маг догадался, от чего Дюман смутился. Происхождение каждого из них было более знатным, а на фоне принца, пусть и не наследующего корону, его положение младшего баронского сына выглядело невпечатляющим. Кроме того, насколько он мог судить, все они были хороши собой, и даже Дарин, не обладающий ни титулом, ни богатством, мог приглянуться многим девушкам крепкой фигурой и приятным лицом. Рума задумался – обижаться на сказанное по отношению к нему или всё же не стоит.

Тем временем люди стояли вокруг, обиженно насупившись. Эндиус вообще казался оскорблённым в лучших чувствах. Наконец, Стам решил объяснить остальным, что делать из этого проблему не стоит.

– Не обижайтесь вы. Всё равно свадьбы не пропустим.

– Да до неё ещё…, – махнул рукой Шиммел.

– Ну так и мы домой нескоро.

– Где это твое поместье? – Акан все же решил уточнить.

– Через несколько дней пути на восток от Фикса.

Костёр уже полыхал, погружая небольшую полянку в трепещущий оранжевый свет. Люди расселись вокруг. Тишина накрыла всех, слышно стало только стук ложек и шелест листвы. Ветер легонько шевелил её и щекотал тёмные тени. Было хорошо и уютно настолько, насколько может быть уютна стоянка под открытым небом. Но все наслаждались моментами тишины, ведь уже завтра они окунутся в атмосферу шумного рыночного города.

Закончив ужинать, путники немного посидели у костра, наблюдая, как сгорают тонкие ветки, а потом устроились на ночлег. Дюман остался сторожить рядом с греющим пламенем, чутко вслушиваясь в тишину. Рума улёгся поудобнее и сомкнул глаза, отвернувшись от пламени.

… Волны хлестали о берег, пытаясь собрать всё, что по неосторожности вытолкнули из себя. Их плоские ладони тянулись вглубь острова, рыская по камням и траве в поисках чего-то, о чем давно забыли. Мерный шум разрастался, достигая самых отдаленных уголков маленькой суши. Кроме рук появились головы в пенных шлемах, широкие спины в чёрных плащах. Вот уже громадные великаны стоят во весь рост на жалких пытающихся разбежаться во все стороны песчинках.

Море отправляло своих воинов глубже, а полководец шумно пыхтел в глубине. Его незрячие глаза сквозь толщу воды неотрывно следили за тёмным небом и бледной прозрачной луной. Щупальца бороздили поверхность, указывая волнам путь. Его громадная туша казалась старшим братом маленького острова, вернувшимся после долгой отлучки и заявившим права на дом. Теперь ему принадлежат угодья и леса, земля и люди.

Остров устыдился своей немощности и пропал за телами волн-великанов. Тяжёлые вздохи вновь скрылись в глубине до нового зова, а волны продолжали плескаться…

Приглушенно вскрикнув, Рума рывком сел. Сердце бешено колотилось, да так, что стало трудно дышать. Перед глазами ещё стояли бурные морские волны. Заполошно оглядевшись, он нащупал тонкую ткань плаща на плечах и увидел вновь появившиеся тонкие ростки костра.