Рума наморщил нос. Восторженные крики появились слишком рано, и особой радости это не приносило. Когда остальные ждали от него чересчур многого – тех заклинаний, которыми он разбрасывался во все стороны какие-то полгода назад и не мог выполнить сейчас, он только больше волновался. Казалось, что он недостаточно старается, и маг прилагал ещё больше усилий, которые впоследствии оборачивались против него.
– Это хорошо, – заметил Шиммел. – Но, честно говоря, я рад, что клинок господина Трикса так и остался расплавленной лужицей.
Это замечание вызвало у всех довольный смех и согласные крики. Рума залился краской. Несмотря на явное одобрение спутников, за эту случайность ему было стыдно.
Около двух недель назад, когда отряд проезжал городок Сэлл, Эллан Трикс – один из самых богатых баронов тех мест, узнав принца и его спутников, настоял на их присутствии на своем торжестве. Внятно объяснить причину празднества он так и не смог, поэтому все решили, что это была обычная попытка привлечь внимание королевской семьи. Отделаться от него не получилось, да и совсем избегать знать никто не хотел, поэтому отряд в полном составе – Руму никто не пожелал оставлять одного, но и про его способности распространяться не стали; отправился в баронский замок.
Замок был вполне способен задержать хорошее войско, будь его гарнизон больше, но также его архитектура могла считаться довольно красивой. Сам пир продолжался долго: с утра до глубокой ночи. Но его окончания магу и остальным дождаться было не суждено.
Барон славился своей оружейной и первым делом замечал оружие своих гостей. Проведя принца в «сокровищницу», он долго и нудно перечислял каждый щит, топор и последний кинжал, рассказывая подробности их покупки и изготовления, так как многое из его оружия было сделано по заказу. Вскоре даже Эндиус, готовый часами распространяться о своей родословной, и Стам, обладавший незаурядным терпением и знавший толк в хорошей стали, всеми фибрами души тянулись прочь от барона. Так продолжалось довольно долго, но барон перешёл к последней стене, где были мечи разных видов. Он привлёк внимание словами о магической защите этих клинков. Обычной сталью уже никого было не удивить, но магические свойства оружия спутников мага, да и его самого заинтриговали.
Барон все не унимался, а заметив повышенное внимание, пустился в подробности. Говорил он о способах закалки стали, о камнях, использованных для инкрустации рукояти, о кузнецах, слывших мастерами своего дела, и о магах, запечатавших в мечи свои охранные заклинания.
Мечи якобы были в несколько раз лучше обычных, реагировали на приближение тёмных тварей, считались надёжнее серебряных в схватке с оборотнями, а также они могли сопротивляться вражеским заклятьям. Последний пункт больше всего заинтересовал Руму. Вспомнив, как во время схваток с демонами-туманниками мечи его спутников с легкостью пронзали дымную плоть, он понадеялся, что в этих клинках проявится нечто подобное. Такому не грех было поучиться.
Подойдя вплотную, Рума начал разглядывать клинки. Барона не просветили о том, кто он на самом деле, но тот, поняв, что спутник принца с ним на короткой ноге, только рад был добиться внимания. Продолжая перечислять охранные заклятья, он предложил испытать клинок, рассказав, об имеющейся в потайном хранилище его семьи части шкуры дракона, которую, по преданию, ничем нельзя пронзить, кроме магического оружия.
После этих слов каждый понял – уйти от барона до утра им не удастся. В потайном хранилище наверняка обнаружится ещё много таких же неожиданных вещей. Хоть их подлинность и вызывала некоторые сомнения.
Тут Рума решил вмешаться: испытать меч ему очень хотелось, но перспектива слушать нудные разглагольствования ещё полночи совсем не радовала. Сказав о находящихся при нём нескольких амулетах против тёмных тварей, он предложил направить их магию на клинок. Барон был только рад – блеснуть перед принцем, а то и сделать дорогой подарок ему казалось очень выгодным.
Заслужив одобрительные взгляды спутников, маг вытянул из-за пояса мешочек с полынью, и, убедив барона, что это и есть амулет, использовал легкое заклинание нагрева, которое во время боя делало меч противника горячим и заставляло выпустить его из рук.
Лица всех присутствующих вытянулись, когда меч, ярко блеснув рунами напоследок, растёкся на полу тёмной кляксой жидкого металла.
Принц высказал сожаление в том, что в их время не каждому магу можно верить, а за его спиной с трудом подавляли улыбки остальные.
Барон побелел, но разрешил опробовать ещё несколько амулетов останках дорогого клинка. К стыду Румы, вернуть меч в нормальное состояние у него так и не получилось, чему, как ему показалось, немало обрадовался Акана.
Этот случай натолкнул мага на долгие раздумья о своих реальных возможностях помочь в неожиданных случаях. Теперь отряд снова вернулся к тому положению вещей, которое было в начале путешествия к Лесу Демонов. Надежды на него было мало, и люди старались справляться своими силами. Хотя каждый понимал, что опасности для самого Румы частое использование магии теперь не представляло, но приходилось остерегаться непредвиденных скачков заклинаний, которые могли плохо повлиять на самих спутников мага, а то и причинить непоправимый вред. К счастью, пока всё разрешалось силами принца и его людей. Места, где находился небольшой отряд в данный момент, были не особо опасны, но и здесь можно было столкнуться с неприятностями.
Рума надеялся, что его присутствие не расслабит воинов, и при следующих схватках они будут надеяться прежде на самих себя, а не на его магию. Хотя пока случаи указывали на напрасные волнения.
Отойдя от столицы на несколько недель пути, направляясь к Снежному Королевству, отряд среди северных пустошей натолкнулся на крупную стаю оборотней в двадцать особей. Магия в то время ещё слушалась, и он собрался испепелить стаю, но спутники не дали ему закончить заклинание, накинувшись на тварей. Каждый бросался на врагов с остервенением и азартом, засидевшись в родных стенах. Все желали почувствовать пыл схватки, рискнуть жизнью и вырвать победу. Бой не продлился и десяти минут, как с оборотнями было покончено.
То же происходило и позже. Дворяне укрывали мага за спинами, а сами бросались вперед. Он и хотел помочь спутникам, но каждое заклинание принималось с недовольством и обидой. Все понимали, что такие схватки для мага лишь игра, и старались отличиться сами. Когда всё же поджимало: оборотень внезапно набрасывался на коня или великан отбегал прочь и начинал швырять в людей огромные глыбы скал, и Рума вступал в бой, каждое заклятье оценивали с видом знатоков.
Теперь же ему начало казаться, что люди стали действовать осторожнее, никто не бросался на врагов необдуманно, не подставлялся под удар, словно раньше магия спутника вскружила им голову, опьянила, а сейчас они очнулись от наваждения и стали самими собой: воинами, а не зарвавшимися юнцами, впервые отправившимися в поход со старшими и старающимися выделиться.
– О чем задумался? – появился рядом с магом Дюман.
– Да так, – неожиданный вопрос немного смутил.
– Я думал ты опять тренироваться начал, – с другой стороны подъехал Шиммел.
Рума понял, что, если не отвязаться от них, снова начнутся бесконечные расспросы о волшебстве и заклятьях.
– Могу попытаться превратить твоего коня в карету, чтобы дальше все ехали с удобствами.
– Эй! – всполошился дворянин.
– Почему бы и нет? – Эндиус был не прочь посмотреть на реакцию друга.
– Не надо, он потом неделю ныть будет, – ухмыльнулся Стам.
– Не трогай моих коней, – Шиммел старался отойти от мага, но дорогу назад перекрывали Акан и Эндиус.
Его копошение вызвало только больший хохот у компании. Рума улыбался.
Насыпь дороги возвышалась над полями, далеко видимая вперед и назад. Вокруг колосилась высокая трава. Её ярко-зелёное море колыхалось, танцевало, клонилось то в одну, то в другую сторону, кое-где стебли закручивались спиралью и бросались в стороны друг от друга. Плащ ветра окутывал дорогу пылью и песком, надолго застывал на лицах людей. Гривы коней, обычно лежащие ровно, сейчас взвились чёрными и серыми волнами вокруг голов. Глаза мага немного слезились, но он упрямо смотрел вперед, всматриваясь в даль.
