— Исправляется Седугин?
— Помогают ему законники на путь истинный стать, осо знал кое-что... На прошлой неделе в больницу попал: темную ему воры сделали. Искали кто — не нашли... А кольцо стоящее, капитан?
— Какое... кольцо? — капитан ждал этого вопроса давно, но сейчас, когда его спросили, он почувствовал, что у него холодеет в животе, а во рту ощутил отвратительный метал лический вкус и сухость.
— То самое, о котором нагло врала Ивлева. Ты, капитан, разумеется, не видел его в глаза... Но мне кольцо покажи.
Люблю смотреть на несуществующие вещи, особенно если они золотые. Или тебя обманули? Медяшку подсунули...
— Честное слово, товарищ полковник, что кольцо...
— Его никогда не было, — охотно согласился Гвоздевский.
— Гнусная клевета врага народа. Пять раз верю. Чем же измен никам и заниматься, как не клеветой на таких честных людей, как ты, капитан? Все это правильно, но кольцо завтра пока жешь! Моя благоверная давно о старинном кольце мечтает...
не попадалось оно мне на глаза. Сегодня повезло дико: золо тая вещь, да еще и такая, какой и в природе нет! Кольцо не видел никто, а у меня оно будет. Оригинально.
— Товарищ полковник, я прошу вас...
— Не проси, подарков не принимаю.
297
— Каких подарков? — пробормотал сбитый с толку ка питан.
— Никаких. Даже колец золотых, невидимых глазом. Втри дорога заплачу за него. Знаешь сколько отвалю?
— Шутите, товарищ полковник...
— Вполне серьезно, капитан. В кольце — пять-семь-десять грамм, не больше. Считай, что десять. Грамм золота стоит один рубль. На советских деньгах от десятки и выше написано, что они обеспечиваются золотом и драгоценными камнями.
Значит, кольцо стоит десять рублей. А я тебе дам полновесную тридцатку, красненькую, почти новую... В три раза выше плачу... В убыток себе покупаю, из уважения к тебе, капитан, — полковник хмыкнул и довольно потер руки.
— Я давно в управлении не был, товарищ полковник.
Хочу купить кое-что, — признался капитан. — Почем хлеб на базаре?
— Сто рублей буханка, — машинально ответил полковник и нарочито закашлялся.
«Хитер мерзавец... Ловко поддел, — негодовал полковник, — выходит, что я покупаю кольцо за полкило хлеба... Зубас тый... Проучить его!»
— Я пошутил о кольце. Знаю, что нет его... Но если найдут случайно... — полковник выразительно крякнул.
— Товарищ полковник! Выслушайте меня, — попросил капитан.
— Некогда. В управлении оправдаешься, — сердито пере бил Гвоздевский.
— Скоро домой придем, там не поговоришь, выслушайте, — упрашивал капитан.
— Говори, — согласился полковник.
— Дали мне это кольцо. Жена назад его вернула... Ив левой...
— Почему так расщедрилась твоя жена?
— По-женски Лизутка болела... Врача вызвать не мог...
Спасла ее Ивлева... Она ей кольцо подарила.
— Давно?
— В этот понедельник. Поезда не ходили, позвал я Ивле ву. Жена по-бабьи отблагодарила ее. Я хотел отговорить Ли зу тку, да разве нынешние жены мужей слушают?.. Я вам дру298
гое кольцо продам, за двадцатку, не хуже того, что жена отдала...
— Ивлева кольцо себе не возьмет... Отдаст хозяйке. Кто тебе его дал, капитан.
— Она восемь лет в лагерях... телятница... точно знаю — не она хозяйка кольца.
— Н-нда... задача... За что?
— За попадью, чтоб ее от работы освободить, — неохотно признался капитан.
— Y тебя есть в зоне верующие?
— Много... Баптисты, евангелисты, субботники какие-то...
всех не упомнишь... С попадьей они не дружат... грызутся меле собой, как собаки, доказывают друг дружке, кто правильнее молится. Докладывали мне, ис понял я до конца, за что спор у них идет...
— Вот попробуй и найди хозяйку, — задумчиво вздохнул полковник. — Что за люди эти фашисты?.. Сто лет прорабо таешь с ними и не поймешь...
— Я сам найду хозяйку, товарищ полковник. Вы не оби-лсайте меня... Купите кольцо за двадцатку. Лишнее оно, а мне деньги позарез на хозяйство нужны, — капитан заискивающе улыбнулся.
— Сказал за тридцать — дешевле не возьму. Продавай другому за двадцатку, а я за вещь настоящие деньги плачу!
— сурово отрезал полковник. — Сегодня сто пятьдесят кило метров на дрезине отмахал, на трех командировках останавли вался... устал... Переночую у тебя и завтра до конца доеду.
— Тут недалеко, товарищ полковник.
— И не близко. Восемьдесят семь километров. Длинный наш лагерь — триста два километра. Назад поеду — на многие лагпункты заверну. Всюду проверка и проверка... Уследи за вами всеми... Из этой поездки вернусь — дней десять отдохну...
Далеко от зоны живешь, капитан... Поближе бы домишко по строил...
— Не учел, товарищ, полковник.
— Многое ты не учел, капитан. Заключенных разбаловал: жалуются на тебя... У строгого начальника лагпункта пискнуть не посмеют! Либеральничаешь ты с ними, мягкотелость прояв ляешь. С ними чем лучше, тем они хуже. Перед тобой я заез299
жал на шестьсот третью — там, правда, мужская зона, но зато тысяча семьсот человек, побольше, чем у тебя. Выстроил их — они ни слова. Пять раз спрашивал: «Жалобы есть?» Льготы обещал тому, кто пожалуется, — ни одного не нашлось. Всем довольны, никаких претензий нет. Смертность на шестьсот тре тьей вдвое выше, чем у тебя. А порядочек — залюбуешься...
Съездил бы ты на шестьсот третью к .майору Зотову, посмот рел бы там как что, перенял бы у него передовой опыт... Зотов — мужик открытый, всеми секретами поделится. Учиться сле дует, капитан!
— Годы, товарищ полковник... Семья...
— Знания никогда не поздно приобретать. Они и старику пригодятся, — поучал Гвоздевский.
— Время нет... работа, — оправдывался капитан.
— Ты отчасти прав... Текучка заедает. Однако, полезному делу всегда время урвать можно. Я не раз говорил в управле нии — нужны краткосрочные курсы начальников лагпунктов.
Обмен опытом, деловые советы, достижения, недостатки, вы ступление передовых товарищей — таких, как майор Зотов.
Ты, например, пойдешь на курсы?
— С большой охотой, товарищ полковник. Ведь и мягкость эту проявляю только по незнанию. Выучусь — Зотова пере гоню...
— Не хвались на рать идучи...
— Не понял ваших слов, товарищ полковник.
— Не обязательно тебе понимать.
— Пришли, товарищ полковник. Осторожно, не оступитесь, тут ямка.
Лиза встретила гостя холодно и угрюмо. Она подала на стол черствые шаньги и хотела уйти в свою комнату.
— Посидите с нами, — попросил полковник.
— Отдохну пойду... Голова болит, — отказалась Лиза.
— Сядьте хоть на одну минуточку. Сибирячки — хозяйки гостеприимные. А вы как будто не рады гостям, — уговаривал полковник.
— Смотря каким гостям, — враждебно огрызнулась Лиза.
Полковник почувствовал себя неуютно, но сделал вид, что ничего не заметил.
300
— Я очень люблю шаньги... ша-неж-ки, — ласково промур лыкал Гвоздевский. — По сути, шаньги — те лее ватрушки с творогом... и не те. Нигде не умеют испечь их так, как в Сиби ри. Они хороши горячие, с маслом, а еще лучше со сметаной.
— Кто голодный, тому и холодное...
— Лиза! — строго прикрикнул капитан.
— Что Лиза?! Ты думаешь, если полковника привел, я на ночь глядя тесто замешу? Жена у него есть, пусть с нее и спрашивает горячие шанеж-ки! Я стараться перед твоим на чальством не стану. Скажи ему, чтоб бродялску беспаспортную в домработницы брал, она ему угодит хоть ночью, хоть днем.
— Лиза!! — закричал капитан, ударяя кулаком по столу.
Полковник понял, что не замечать и дальше явной вражды Лизы невозможно.
— Вы рассержены на меня? — удивленно спросил Гвоз девский. — Чем я мог вызвать ваш гнев? Хорошенькая жен щина вправе не пояснять своих капризов. Но мне бы хотелось услышать ваши претензии.
— Кобель тебе пояснит, а не я. Дали тебе — жри, не хочешь — выметайся! — яростно выкрикнула Лиза.
— Вы намекаете... — начал полковник, но Лиза перебила его.
