– Hello! – сказала Варвара, приложив к стеклу пропуск, так чтобы охранник смог его разглядеть. – Televisión!

Мужчина никак не отреагировал. Верхний свет в караульном помещении был выключен, светился только экран компьютера, за которым сидел охранник. Глаза на его смуглом лице блестели, отражая мерцание монитора. Варваре сделалось не по себе.

– Hello! – повторила она, немного повысив голос.

Холодный свет превратил лицо мужчины в жутковатую маску. Так мог выглядеть человек, который рассказывает страшную историю, подсвечивая себе в подбородок карманным фонариком. Только охранник в бейсболке ничего не рассказывал, его губы оставались неподвижными, а лицо застыло, словно за стеклом сидел не живой человек, а экспонат из музея восковых фигур.

Варвара выждала минуту, убрала пропуск и постучала по стеклу.

– Привет! Buenas noches! Вы меня слышите, или как?

Охранник не пошевелился, продолжая смотреть в одну точку. За то время, что Варвара пыталась привлечь его внимание, он даже ни разу не моргнул.

– Ну и пожалуйста, – пробормотала девушка. Помедлив ещё несколько секунд, она вернулась туда, где её поджидал оператор.

– Что случилось? – спросил Никита.

– Ничего! Охранник какой-то странный.

– А что с ним?

Не снизойдя до объяснений, Варвара направилась к шлагбауму. Поднырнув под него, она оглянулась на Никиту.

– Идём, у нас съёмка через несколько минут!

Оператор пролез под шлагбаумом и покосился на пост охраны, как будто боялся, что сейчас над их головами завоет сирена.

– А нам точно сюда можно?

– Разумеется! – раздражённо бросила Варвара и зашагала вперёд. Никита пожал плечами и двинулся следом за ней.

Дорога вела дальше, на вершину холма. Музыка, едва различимая внизу, с каждым шагом становилась всё громче. Приближалась кульминация фестиваля, и в возгласах танцоров слышалось что-то исступлённо-дикое. Казалось, участники церемонии забыли, что всё происходящее вокруг – театральная постановка, и находились на грани религиозного экстаза.

Вскоре Варвара и Никита увидели крепостную стену, над которой поднималось едва заметное красноватое зарево от ритуального костра, пылавшего внизу, у подножия холма. Если бы они поднялись на стену, то смогли бы оттуда полюбоваться Священной Долиной инков или, при желании, помахать сидящим на трибунах зрителям.

– Давай поснимаем со стены? – предложил Никита. – Только надо придумать, как туда забраться.

– Потом, – сказала Варвара. – Сначала диск.

Вершина холма была плоской, словно кто-то срезал её огромным ножом. Всюду, куда ни глянь, громоздились древние развалины – какие-то фундаменты, остатки каменной кладки, открытые подвалы, для безопасности туристов обнесённые деревянными ограждениями. Всё это тонуло в полумраке, с которым не справлялись фонари, установленные возле табличек и указателей.

– А мы вообще туда пришли? – спросил Никита.

– Туда, туда, – пробормотала Варвара, перемещаясь от указателя к указателю и вчитываясь в надписи.

– А где музей?

– Всё это и есть музей, – сказала Варвара, останавливаясь на краю большого квадратного котлована, окружённого остатками древнего фундамента. – А нам нужно вниз, под землю.

Очевидно, на этом месте когда-то возвышалась одна из башен Саксайуаман. Вниз, в темноту, уводили широкие каменные ступени.

– Ну, как скажешь, – с сомнением протянул Никита.

Варвара достала мобильный телефон и включила фонарик. Луч скользнул по лестнице и выхватил из темноты массивную деревянную дверь. Сделанная и установленная в наше время, она вела в подвальные помещения, построенные ещё при правлении инков.

– Видишь? – сказала Варвара, поднимая фонарик чуть выше. На вывеске, стилизованной под золотую пластину, было написано «El museo».

– Вижу, – отозвался Никита. – Эль музео.

Варвара спустилась, подсвечивая ступеньки фонариком, и потянула за дверную ручку. Тяжёлая створка бесшумно повернулась на петлях.

Помещение было длинным, просторным и, как полагается древнему подземелью, тёмным. Единственным источником света служили витрины, расположенные вдоль каменных стен. Варвара читала, что раньше в подземельях Саксайуаман держали запасы продовольствия и оружие, на случай осады. Сейчас здесь хранились сокровища, оставшиеся от древних инков, – золотые украшения, статуэтки богов, ритуальные принадлежности. Всё это лежало на зелёном сукне, в стеклянных, похожих на аквариумы ящиках.

– Ух ты, золото, – произнёс Никита, останавливаясь у ближайшей витрины. – А где, интересно, вся охрана? Вдруг мы решим ограбить музей!

– Не говори глупостей! – сказала Варвара. – Идём, надо найти смотрителя.

Между витринами, в тени, притаились каменные статуи. Некоторые изображали людей и животных, другие богов или демонов, но и те, и другие отличались исключительным уродством. Непропорциональные тела, короткие, возлежавшие на круглых животах ручки, огромные гениталии, вытянутые мочки ушей, головы, похожие на безгубые черепа, не вызывали ничего, кроме дрожи отвращения. Индейские статуи скалили большие квадратные зубы, таращили глаза и, казалось, ждали подходящего момента, чтобы спрыгнуть со своих постаментов и растерзать съёмочную бригаду канала «Улыбнись!». Варвара невольно ускорила шаг, желая поскорее оставить позади вестибюль и населявших его страшилищ.

Первый зал заканчивался широкой двустворчатой дверью. Одна из створок, украшенная резьбой в индейском стиле, была приоткрыта. Оттуда, из темноты, доносился какой-то звук.

– Ты слышишь? – спросил Никита, понизив голос.

Варвара кивнула. В темноте раздавались глухие размеренные удары – «бум… бум… бум…» Казалось, кто-то лениво бьёт по стене рукой в боксёрской перчатке. После того что Варвара увидела в караульном помещении, даже такая мелочь заставила её напрячься. На ум сразу же пришли истории, которыми отец пичкал своих зрителей – о призраках, домовых, неупокоенных душах. «Глупости!» – подумала девушка и решительно распахнула дверь.

Размерами второй зал превосходил первый. Это было мрачноватое квадратное помещение, с четырьмя толстыми колоннами в центре. Так же, как в первом зале, вдоль стен здесь стояли стеклянные ящики, один из которых был перевёрнут. На каменном полу вперемежку лежали осколки стекла и золотые украшения. Единственная уцелевшая при падении витрины лампочка прерывисто помигивала, словно кто-то с её помощью пытался передать сообщение азбукой Морзе.

Варвара застыла на пороге.

– Что тут происходит? – спросил Никита, останавливаясь рядом. – Кто это сделал?

– Я не знаю, – пробормотала девушка и, словно опомнившись, добавила: – Доставай камеру, быстро!

– Чего? – опешил Никита.

– Камеру доставай, я сказала! Работаем!

Никита полез в сумку, а Варвара подошла к разбитой витрине. Стекло – толстое и, скорее всего, пуленепробиваемое – хрустело под ногами, осколки разлетелись на несколько метров. Бесценные золотые украшения лежали тут же, на полу. Девушка задалась вопросом: если это сделали грабители, почему они оставили добычу? Другой вопрос, который её беспокоил, – чем и с какой силой нужно было ударить, чтобы разбить такое стекло?

– Камера готова, – произнёс Никита. – Снимаем?

– Да! – сказала Варвара и, повернувшись к объективу, затараторила: – Мы находимся в музее, где хранятся сокровища древних инков. Наша съёмочная группа пришла сюда, чтобы показать вам главный экспонат выставки – золотой диск бога Инти. И что же мы здесь нашли? Вот это!

Варвара сделала шаг в сторону, демонстрируя зрителям опрокинутую витрину. Никита повёл камерой туда-сюда, снимая подробности разгрома.

– Кто-то побывал здесь до нас! – девушка опустилась на одно колено и подняла с пола тяжёлое золотое ожерелье. – Я думаю, это грабители. Никого из охраны нет, кажется, мы здесь одни!

Стеклянный глаз камеры уставился в пол, а Никита встревоженно посмотрел на Варвару. Она и сама прекрасно знала, что не должна прикасаться к украшениям, чтобы не уничтожить улики и не оставить на месте преступления собственные отпечатки пальцев. Но сейчас, когда убойный материал сам плыл в руки, подобные мелочи казались недостойными внимания.