Индеец пересчитал мелочь, проворно перебирая монетки заскорузлыми пальцами, довольно покивал и запрыгнул на велосипед:

– Вueno, ¡vamos!

– Ну, vamos, так vamos, – сказала Варвара, взбираясь на пассажирское сиденье. – Кстати, по-испански это значит «Поехали!».

Никита выключил камеру, убрал её в сумку и сел рядом. Велотакси тронулось с места. Они сделали круг по площади, лавируя между сувенирными лотками, и нырнули в один из прилегающих к Пласа-де-Армас проулков.

Индеец крутил педали, наклонившись к рулю. Мимо проносились приземистые, крытые черепицей дома и мрачноватые часовни, построенные конкистадорами. Повозку слегка трясло и подбрасывало на неровностях мостовой.

Никита бросал на Варвару короткие осторожные взгляды, пока наконец не решился заговорить:

– Ты отлично справилась. Не каждый бы так сумел…

Девушка поморщилась, словно от заискиваний оператора у неё разболелись зубы.

– А если бы ты не опоздал, мне бы не пришлось выкручиваться и отходить от сценария. Над которым я, между прочим, долго работала.

Никита, пристыжённый, заёрзал на жёстком сиденье.

– Ладно уж… – выдохнула Варвара, меняя гнев на милость. – Давай поснимаем прямо отсюда, в движении?

– Давай! – обрадовался Никита. – Хорошая идея!

Пока он доставал и включал камеру, девушка в очередной раз посмотрелась в зеркало. Встречный ветер трепал волосы, но она решила, что это только добавит кадрам необходимой динамики.

Следить за внешностью во время командировок было не так просто. Это отнимало много сил и времени – попробуй выделить час-другой на косметические процедуры и просмотр бьюти-блогов, когда нужно писать сценарий или срочно готовить репортаж к эфиру! Едва ли не половину багажа Варвары занимали увесистые косметички, фены, плойки, баночки со всевозможными кремами, масками для волос и скрабами. Она руководствовалась соображением, что ведущий – это, прежде всего, лицо передачи. Разумеется, зрители хотели видеть на экране ухоженную девушку, а не какую-нибудь замухрышку.

– Я готов! – сообщил Никита, снимая крышку с объектива и убирая её в нагрудный карман пиджака. – Работаем?

– Работаем! – отозвалась Варвара и уже совсем другим голосом произнесла: – Мы с вами едем по улицам Куско, городка, расположенного высоко в горах. Кстати, на языке индейцев-кечуа Куско означает Пуп Земли, или попросту Центр Мира.

Никита медленно повернулся, снимая проносящиеся мимо дома с оштукатуренными фасадами и деревянными балкончиками. Почти на каждом стояли глиняные цветочные горшки или сушилось бельё. Женщины развешивали его, доставая из плетёных корзин, мужчины отдыхали, облокотившись на перила и поглядывая вниз. Многие, в соответствии с индейскими привычками, посасывали длинные трубки, выпуская в прохладный воздух сизые облачка дыма.

– Для древних инков этот город действительно был центром мироздания, ведь здесь жил сам верховный инка, которого подданные считали богом, – продолжала вещать Варвара. – Однако самым главным божеством, которому поклонялись индейцы, был Инти, бог солнца! В его честь инки строили огромные храмы, от которых сейчас остались одни развалины, и проводили ежегодный праздник – Инти Райми!

Улица закончилась внезапно. Дома остались позади, и велотакси вылетело на широкую магистраль, протянувшуюся через голую, каменистую и продуваемую всеми ветрами равнину. Справа и слева вздымались очертания горных хребтов. Синеватое марево неподвижно висело над вершинами, и было непонятно, где заканчивается туман и начинаются облака.

– Мы только что покинули Куско и въехали в Священную Долину инков, по-испански – Valle Sagrado de los incas, – сообщила Варвара, щурясь от ветра. – Когда-то здесь было сердце великой империи инков. А сейчас – это место, куда стремится попасть любой уважающий себя путешественник.

Упомянутые путешественники, по одному или группами, шли туда же, куда катило велотакси. Чем дальше, тем больше их становилось, и водитель был вынужден немного сбросить скорость. В куртках и вязаных шапках, несмотря на то что был конец июня, с фотоаппаратами и биноклями, все они поднялись с утра пораньше, чтобы увидеть древний языческий обряд, проводившийся здесь задолго до конкистадоров. Среди туристов сновали лоточники в пончо и фетровых шляпах, предлагая сувениры, еду и напитки. Когда велотакси проезжало мимо очередной шумной компании, Варвара слышала обрывки разговоров на английском, китайском, немецком, испанском и десятке других языков. Иногда в толпе слышалась русская речь. Выстроившись у обочины, за туристами приглядывали люди в форме – очевидно, местные полицейские. Они следили, чтобы гости фестиваля не покидали маршрут и не разбредались по Священной Долине. Той же цели служили жёлтые ленточки, протянутые вдоль магистрали.

– Кстати, мы с вами правильно сделали, наняв велорикшу, – сказала Варвара так, словно в этой поездке её сопровождали все до одного зрители канала «Улыбнись!». – Дорога, которая ведёт к развалинам крепости Саксайуаман, закрыта для автомобилей. Как видите, добраться на фестиваль можно только пешком или как мы – на велосипеде.

Меж тем издалека послышалось приглушённое ритмичное буханье и тоскливые завывания, едва различимые за порывами ветра. Так мог звучать оркестр, играющий на пустых металлических бочках и ржавых водопроводных трубах. Никита опустил камеру и произнёс:

– По-моему, я слышу барабаны.

– Да, – кивнула Варвара. – Мы догоняем шествие.

Вскоре гомон толпы уже не мог заглушить гудящие барабаны и сиплые индейские флейты. Эхо разносило ритуальную музыку над Священной Долиной, запертой между горными вершинами. Ещё немного, и Варвара разглядела на фоне серого неба пёстрые знамёна, трепыхавшиеся на ветру, и длинные боевые копья, украшенные красными кисточками.

– Снимаем, – скомандовала она, когда впереди замаячили высокие головные уборы из перьев.

Никита нажал кнопку записи, и Варвара произнесла, добавляя в голос немного волнения:

– Вы слышите ритуальные барабаны? Мы почти догнали шествие, которое направляется в крепость Саксайуаман! И если нам повезёт, мы увидим самого верховного инку!

Давя на резиновую грушу клаксона, рикша вклинился в плотное скопление туристов. Люди расступались неохотно. Велотакси замедлилось, напоминая ледокол, с трудом прорубающий себе путь сквозь антарктические льды. Водитель то и дело привставал на педалях и ругался по-испански. Наконец велотакси вылетело на свободный участок и оказалось в самом хвосте процессии.

– И – вот оно! – радостно крикнула Варвара. – Торжественное шествие, устроенное в честь бога Инти!

Дорога была достаточно широкой, чтобы туристы при желании могли обогнать процессию. Велотакси вильнуло влево, прижимаясь к обочине, и снова набрало скорость.

Растянувшись на несколько сотен метров, шествие напоминало невероятных размеров пёструю змею, неспешно ползущую через серую каменистую равнину. Её тело составляли танцоры в ярких одеждах, воины, вооружённые квадратными щитами и копьями, жрецы в головных уборах из перьев и, разумеется, музыканты. Последние дули в длинные тростниковые флейты и били в барабаны, выдолбленные из цельных кусков дерева.

Велотакси летело вперёд, и вскоре Варвара увидела голову этой фантастической змеи – богато украшенные носилки, на которых восседал сам верховный инка. Его трон, сверкающий позолотой, везли на плечах два десятка носильщиков, облачённых в красные туники и жёлтые кушаки. На ногах у каждого были лёгкие сандалии, а на головах – золотистые головные уборы, напоминающие шлемы.

– Перед нами сам верховный инка! – сообщила Варвара, перекрикивая грохочущие барабаны.

Смуглый, с чертами лица, словно высеченными из камня, верховный инка возвышался на троне с таким видом, как будто всё происходящее вокруг: шум, суета, туристы, щёлкающие фотоаппаратами – нисколько его не касалось. Его взгляд был устремлён вперёд, туда, где укрытые синеватой туманной дымкой громоздились развалины Саксайуаман. Глядя на его отрешённое лицо и царственную позу, Варвара на мгновение поверила, что действительно видит перед собой верховного инку, правителя древней могущественной цивилизации, а не переодетого актёра.