– Помните статую, которую мы видели на главной площади Куско? – спросила Варвара, обращаясь к зрителям детского канала. – По-моему, одно лицо!
Правитель инков был одет в расшитую тунику с короткими рукавами, тёмно-красный плащ, завязанный узлом на груди, и золотой пояс. На его голых мускулистых руках сверкали широкие браслеты, а голову венчал массивный головной убор из золота, нечто среднее между короной и шлемом. В руке верховный инка держал символ власти и могущества – длинный золотой топор, украшенный пышной красной кистью.
Велотакси обогнало шествие и снова вырулило на середину магистрали. Никита свесился из коляски и снимал, пока носилки с восседавшим на них инкой не скрылись за головами туристов.
– Кадры будут – просто зашибись, – сообщил он, возвращаясь на место и выключая камеру.
– Посмотрим, – отозвалась Варвара.
Прошло немного времени, и на фоне горных вершин, выглядевших как набросок, сделанный голубой акварелью, показалось угловатое нагромождение камней. Построенная на пологом холме, крепость поднималась к его вершине тремя уступами. Это и были развалины цитадели Саксайуаман, где из года в год проходил фестиваль Инти Райми.
Рикша остановился на краю утоптанной и огороженной площадки размером с футбольное поле. Дальний её конец начинался у стен цитадели, а ближний упирался в построенные по случаю фестиваля трибуны. Свободных мест пока что хватало, однако Варвара знала, что входные билеты на трибуны раскупались задолго до зимнего солнцестояния. Тот, кто не успел купить билет или просто не хотел платить, мог посмотреть представление с близлежащих холмов. Их склоны, обращённые к развалинам Саксайуаман, заполнялись туристами быстрее, чем платные места на трибунах. Люди, вооружённые биноклями и фотоаппаратами, располагались прямо на земле или замшелых камнях. Новые группы туристов продолжали подтягиваться к развалинам, и было ясно, что мест, откуда открывался хороший вид на крепость, на всех не хватит.
Варвара и Никита покинули коляску и, попрощавшись с водителем, направились к заграждению.
– Вот возьми, – Варвара достала из бумажника два бейджика и протянула один Никите. – Это наши пропуска.
– Ага, хорошо, – оператор прицепил карточку на карман пиджака.
– Televisión, – с гордостью заявила Варвара, предъявляя бейджик охраннику на входе. Тот мельком глянул на документ и жестом показал, что они могут проходить.
Посреди площадки был возведён широкий подиум. Пока что он пустовал, только несколько техников ходили туда-сюда, проверяя колонки и осветительные приборы. Площадка перед подиумом, предназначенная для танцоров, была огорожена.
– Идём, поснимаем крепость, пока есть время, – сказала Варвара, направляясь в обход сцены, туда, где возвышались величественные стены Саксайуаман.
Огромные камни, из которых инки возвели крепость, были разной формы и размера, как строительные блоки в тетрисе. Оставалось лишь догадываться, как древние камнетёсы умудрялись ворочать такие глыбы, да ещё подгонять их одну к другой так, что не оставалось малейшего зазора.
– Тут и будем снимать, – решила Варвара, останавливаясь в двух шагах от стены. Даже на таком расстоянии от вросших в землю камней веяло холодом, как, наверно, веяло бы от стен ледяных эскимосских жилищ – иглу.
– Пишем? – спросил Никита, быстро отстроив камеру.
– Хорошо, – сказала Варвара, поворачиваясь к нему лицом. – Один, два, три!.. И вот я на месте, в самом сердце Священной Долины инков! Многие сравнивают Саксайуаман с египетскими пирамидами и Великой Китайской стеной. Археологи до сих пор теряются в догадках, как древние инки, не знавшие колеса, управлялись с камнями такого размера. – Варвара провела рукой по шершавой кладке. – Представьте, некоторые из этих блоков весят более трёхсот тонн. Для сравнения – средний слон весит примерно полтонны. Сколько человек нужно, чтобы поднять шестьсот слонов? Лично я понятия не имею!
Готовясь к съёмке, Варвара множество раз переписывала сценарий. Вначале она собиралась упомянуть инопланетян, почти наверняка помогавших индейцам во время строительства Саксайуаман. И про то, что древние инки, скорее всего, владели загадочной технологией, позволявшей плавить камень. Однако позже, перечитывая наброски сценария, Варвара поняла, что неосознанно подражает стилю отца. Она хотела создать собственную передачу, не похожую на то, что делал Дмитрий Шум. В итоге абзацы про инопланетян и расплавленные камни были безжалостно вычеркнуты.
– Во времена инков эта крепость считалась неприступной, – сказала Варвара, неспешно продвигаясь вдоль стены. Никита шёл следом, снимая каждый её шаг. – Даже для испанцев с их пушками это был крепкий орешек. Во время штурма Саксауайман погибло множество конкистадоров, в том числе их предводитель Хуан Писарро. Возможно, где-то здесь он и лежал, в луже собственной крови, убитый сброшенным сверху камнем… Снято?
– Да! – откликнулся Никита.
– Как думаешь, про лужу крови не перебор был?
– Ну, может чуть-чуть, – пожал плечами Никита. – Мы же для детского канала снимаем…
– Да, действительно, – согласилась Варвара. – Потом этот кусок вырежем.
В этот момент со стороны магистрали донёсся рокот индейских барабанов. Шествие, которое съёмочная команда обогнала благодаря велорикше, прибывало в крепость.
– Пойдём, встретим верховного инку, что ли, – сказала Варвара.
Кого на фестивале точно хватало, так это журналистов. Среди простых туристов сразу выделялись репортёры, за которыми следовали операторы и звукотехники, нагруженные аппаратурой. На микрофонах в руках у ведущих, на куртках и жилетах операторов красовались логотипы известных телеканалов. Съёмочная бригада «Улыбнись!» – два подростка с небольшой камерой – выглядела на их фоне более чем скромно. Зато, когда под грохот барабанов на дороге показалась праздничная процессия, Варвара и Никита проскользнули вперёд старших и менее проворных коллег, заняв место у обочины.
Туристы выстроились с двух сторон магистрали, встречая верховного инку криками и аплодисментами. Полицейские как могли, сдерживали напирающую толпу. Вести репортаж, когда вокруг все толкались, было непросто. Раздражённо пихнув локтем какого-то китайца, так и норовившего наступить ей на ногу, Варвара повернулась к Никите и бросила:
– Работаем?
– Я готов, – ответил оператор, нажимая кнопку записи.
Изобразив на лице нечто среднее между ликованием и восторженным предвкушением, Варвара прокричала:
– Мы встречаем верховного инку с его свитой! Какой волнительный момент! Не знаю, как вы, а я чувствую себя фанаткой на концерте рок-звезды!
Впереди шествия двигались девушки в цветастых нарядах и белых головных уборах. Каждая несла корзину, полную жёлтых цветов. Девушки синхронно запускали руки в корзины и бросали лепестки на землю, устилая путь великому инке. Сам инка поднялся с трона и приветствовал собравшихся, помахивая рукой. Когда носилки миновали ворота и мимо потянулось костюмированное шествие, Варвара повернулась к камере:
– На самом деле, то, что мы видим вокруг, – это грандиозная историческая реконструкция, спектакль. Последний раз инки праздновали Инти Райми в тысяча пятьсот тридцать пятом году, пока за них не взялись конкистадоры. А уже в середине двадцатого века Инти Райми стали проводить снова, для развлечения туристов. И, как видите, туристов здесь собралось немало!.. Ладно, идём отсюда, пока мне все ноги не оттоптали!
Никита кивнул и, держа камеру над головой, двинулся через толпу.
Пока они пробрались ближе к сцене и выбрали точку, откуда лучше снимать, представление началось. Носильщики опустили трон на землю, и верховный инка взошёл на помост. Танцоры, до этого не жалевшие ног, разом замерли. Барабаны смолкли, и в наступившей тишине инка заговорил, обращаясь то ли к собравшимся, то ли к богу Инти. Его густой низкий голос, усиленный микрофоном, звучал торжественно и неторопливо, разносясь над холмами и Священной Долиной. К сожалению, Варвара не поняла ни слова, потому что говорил верховный инка на языке индейцев-кечуа.
