Первой не выдержала Беляна. Стоило одному из котов подойти слишком близко к бане, банница решила, что на нее снова напали, за что он поплатился своей шкурой. Большая кадка появилась пряма над его головой, выплескивая десятки литров крутого кипятка прямо на голову пятнистому котику. В ответ раздался душераздирающий крик, привлекший внимание почти всех оборотней, оказавшихся во дворе. Лишь самый крупный, так и остававшийся в углу, не проявил совсем никакого интереса к происшествию.

Следующий шаг не заставил себя ждать. Мара явно не была в восторге от бегства нескольких созданий из нави, от того и огненная кара была по-настоящему страшна. Огненное кольцо вспыхнуло вокруг трех оборотней. Яркое пламя взвилось выше дома, не оставляя и шанса этим созданиям, превращая их в огненные факелы, быстро осыпающиеся пеплом. Но для остальных это послужило сигналом к действию.

Сразу четверо котов бросились к дому, прыгая в закрытые окна. Раздался звон разбиваемых стекол, оповещая о том, что путь свободен. Мы не стали дожидаться развязки. Лариса пнула дверь, совершенно не заботясь о ручке, безжалостно выбивая щепки из рамы и уродуя замок.

— Быстрее! — Рявкнула она, хватая Ильмеру за руку и первой выбрасывая ее во двор.

Бывшая католичка даже и глазом не моргнула, еще в прыжке создавая огненный доспех и выставляя небольшой щит над головой. Следом выскочила и сама демонесса, таща за собой Машу, которая, как и всегда хранила ключи от машины при себе. А уже после побежали и все остальные.

Оборотни не отреагировали на наше появление. Даже главный котяра не проявил особого интереса, просто продолжая стоять и смотреть, совсем ничего не предпринимая. Внутри уже раздавались неприятные звуки бьющейся посуды и ломающейся мебели, а снаружи было более чем спокойно. Нам ничего не мешало покинуть деревню.

Перед воротами стояло три машины, одна из которых принадлежала Кристине и представляла из себя небольшой хетчбек. Вторым был дорогущий седан куратора. И самым крайним стоял наш внедорожник. Места было более чем достаточно, чтобы всем припарковаться, но, чтобы выехать, его явно было недостаточно. Только в других машинах наша разросшаяся компания бы не поместилась. Оставалось только положиться на мастерство Мечиславы.

Ворота открылись почти беззвучно, зато двигатель заревел так, что можно было расслышать далеко в окрестности. Мимо тонкого слуха котов такое точно не могло пройти. Мы не успели даже тронуться с места, как в окно, выбивая еще одно стекло, выпрыгнула полосатая кошка с очень пушистым мехом, делающим ее на много больше, чем та была на самом деле, в чем мы тут же и убедились.

Новая кадка с кипятком появилась над тем местом, куда она должна была приземлиться. Все взгляды, кроме Маши, которая активно крутила руль, стараясь причинить минимальный вред как нашей машине, так и всему двору, были прикованы к появившейся угрозе. И все с неимоверным облегчением выдохнули, когда кипяток окатил кошку, превращая ее в ошпаренный кусок мяса, с которого быстро слазила кожа вместе с шерстью, под которой проглядывалась обычная человеческая плоть.

— Держитесь! — Крик нашего водителя заставил всех сжаться и схватиться друг за друга.

Крупный оборотень, все-таки решил проявить интерес к ускользающей добыче и помчался наперерез. Он был слишком крупный для того, чтобы просто сбить его, не оставив сильных вмятин, из-за чего Мечиславе пришлось вывернуть руль, выскакивая на клумбу, огороженную крупным булыжником. Огромный внедорожник подпрыгнул, уходя в сторону от дороги и едва не врезавшись в забор. Блондинка старалась хоть что-то сделать, сдавая задним ходом и возвращаясь обратно к выезду, но могучая фигура уже уверилась в том, что дичь не сбежит.

— Держи руль! — Отчаянные действия моей бывшей одногруппницы заставили вздрогнуть Желю, сидящую на пассажирском сидении.

Боковое стекло медленно поползло вниз. Слишком медленно. Девушка даже повисла на краю, подгоняя его. Оборотень видел все эти метания и медленно шел на нас. На его лице появилась неприятная улыбка, предчувствуя легкую добычу. Но она быстра пропала, когда стекло опустилось и Маша смогла высунуться по пояс на улицу. Понадобилась всего секунда, чтобы два тонких лезвия пронеслись по двору, огибая врага с двух сторон, не оставляя монстру ни единого шанса увернуться.

— Поехали! — Оборотень еще стоял и смотрел, как машина сдает назад и направляется на него, но в глазах уже не было жизни.

Маша едва держала руль, постоянно кивая, словно засыпая на ходу, но упорно давила на газ, направляя машину на выезд. Оборотень так и не сдвинулся с места, продолжая стоять, пока не попал под колеса. Голова отлетела на капот, отделившись от тела, от легкого толчка бампера. Машину сильно тряхануло, но теперь дорога была свободна и внедорожник вырвался на простор, освещенный яркой вспышкой, вырвавшейся из окон второго этажа.

Оказавшись ночью, пусть и светлой, на пустой дороге, совершенно ничего не понимая и не зная, что дальше делать, решили не на долго остановиться. Маше нужно было срочно удалить большой объем вредной энергии, да и рассесться поудобнее не мешало. Вот нас и определили на третий ряд сидений, пересадив Желю за руль.

— Нужно добраться до города. — Напомнила Лариса. — Добродея дала несколько рекомендаций, но как мы избежим камер, которые стоят на всех дорогах?

— Никак. — Спокойно ответила Желя. — Придется теряться в глухих лесах.

— Тогда как мы поможем Грознеге? — Задала уместный вопрос Кристина, на который ни у кого не было ответа.

Как бы там ни было, но оставаться в Ленинградской области было совсем глупо. Страна большая, но именно здесь нас и будут искать в первую очередь. С банковскими карточками придется надолго распрощаться, но сначала нужно изрядно потратиться. Если счета еще не заблокированы.

Потребовалась почти неделя, чтобы выполнить все, что сказала Добродея. Самым сложным оказалось купить машину, по сути, нелегально вешая на нее левые номера. Но нет ничего невозможного, когда в ход идет несколько дополнительных купюр и пронзительная улыбка грудастой девицы. Так что, исколесив половину северо-западного региона, дорога завела нас в совсем уж глухие места где-то под Нижним Новгородом, где мы и остановились в заброшенной деревне, без света, без связи, без удобств. Единственным развлечением для всех, стали книги. Огромное количество магических книг. Проверить сообщения можно было только раз в несколько дней, уехав далеко от места нашего пребывания, но это пока было не нужно.

Магия смогла изменить наш привычный образ жизни. С помощью нее мы смогли не просто восстановить большую часть заброшенного поселения, превратив его в нечто более уютное, но и создать кое-что еще. Так Ильмера сразу выбрала для себя огненные заклинания, пока Мечислава с Желей больше интересовались созидательными возможностями другого слоя реальности, скрытого от большинства смертных. Да и Кристина не сильно от них отставала, интересуясь налаживанием быта больше, чем войной.

Тяжелее всего было то, что мы так и не знали, где искать Таню. Ксюшу не получилось призвать, ее словно блокировала какая-то магия. Амулет, постоянно висящий на шее, просто не откликался, а пользоваться специальным символом, который она сама и показала, в свое время, было опасно. Если куратор Мары настаивала на том, что нам нельзя показываться даже богам, значит на то были свои причины.

Все это вместе очень давило на психику, делая всех очень нервными. То и дело между девушками возникали ссоры, которые только усиливались, стоило только вмешаться и постараться сгладить углы. Особо сложно было с сексом. Повышенный расход энергии приводил к тому, что меня прямо использовали как зарядку, полностью позабыв про все приятные моменты этого процесса. Чаще всего они просто получали свою порцию, едва ли не силой зажимая меня в каком-нибудь отдаленном месте, стараясь не сильно это афишировать перед остальными.

Так мы и прожили почти две недели, определив такой срок до следующего сеанса связи с внешним миром. Елеазар обещался хоть что-то разузнать по сложившейся обстановке и привлечь всех, кого только можно было, для поисков. Сказать, что в среде избранников поднялись волнения из-за пропажи душ — это ничего не сказать. Большинство команд в открытую начали предъявлять претензии управлению, решившему засекретить все, что только можно. Даже кураторы и сама церковь оказались возмущены такому подходу к делу.