Ведь не могло же так быть, чтобы для восстановления от магических травм нужно было спать со всякими… Бернис? Папа был кадровым военным, и если бы с ним случилось нечто подобное, мама наверняка знала бы и терпеть не стала… или нет? И причем здесь старшая кровь и женитьба?..

Я должна была узнать ответ, чего бы мне это ни стоило!

Идти до офицерского корпуса оказалось недалеко. Покинув дворец через боковой выход, ведущий во внутренний двор, мы обогнули фонтан, прошли сквозь живую изгородь и небольшую огороженную площадку, засыпанную песком, где стояли растерянно двое мужчин, прервавших тренировку. При виде Бернис во взглядах мелькнуло узнавание, но поздороваться с вдовой они не успели – слуга поторопил нас дальше.

В гостиной офицерских казарм, расположившихся в небольшом трехэтажном здании позади дворца, было многолюдно – офицеры, еще недавно служившие в штабах и на передовой, меняли мундиры на фраки, готовясь к предстоящему балу. Лорда Крейга среди них не оказалось, что, конечно, было неудивительно – состоятельный капитан мог позволить себе отдельный особняк вместо того, чтобы тесниться с менее родовитыми мужчинами.

И тем не менее среди обитателей казарм было не меньше трех лордов Призрачной шпаги. Почувствовав меня и мою шпагу, они удивленно переглянулись, явно не ожидая, что новым хозяином клинка Блэкторнов станет девица. Я гордо вздернула подбородок.

Обмен взглядами прервала Бернис.

– Где Жорж? – требовательно спросила она у ближайшего к нам офицера.

Мужчины немедленно расступились.

В дальнем углу на кушетке сидел усатый мужчина средних лет. С виду он казался вполне адекватным, но после того, как я обрела собственный телесный клинок, мне хватило одного беглого взгляда, чтобы сердце тревожно пропустило удар.

Магия… Я чувствовала ее рваную, болезненную пульсацию. Она словно вытекала из мужчины, как кровь из открытой раны, и жалкие попытки удержать ее, зажав иллюзорную брешь в центре груди рукой, не помогали. Между пальцами плясами цветные искры, и каждый раз, когда одна из них касалась кожи, мужчина болезненно морщился.

Бернис не испугали ни магия, ни горячие искры. Бесстрашно подойдя к усачу, она опустилась перед ним на колени и накрыла ладонями его руку.

Магия мужчины жадно потянулась к пухлым пальцам вдовы Коул, и я поморщилась, ожидая, что женщина отдернет руки, вскрикнув от боли. Но… этого не произошло. Леди Коул словно защищал невидимый щит.

Нет, не просто щит.

Призрачный щит.

Запоздалое осознание заставило вздрогнуть. Бернис была хранительницей клинка Коулов. Не хозяйкой, как я – это я могла сказать точно. Нет. Сила шпаги дремала в ней в ожидании достойного наследника, но вместе с тем старшая кровь защищала пассивную носительницу древней магии.

– Разве никто не говорил тебе, Жоржи, что еще рано приступать к тренировкам? – ласково пожурила леди Коул мужчину, осторожно отводя прижатую к солнечному сплетению руку. – А ты, милый? Шалишь? Вот и результат.

– Мне казалось… – выдохнул усач сквозь сжатые зубы, – все уже… пришло в норму. Я же чувствую… шпагу…

– Чувствует он, – проворчала Бернис. Очередной сноп искр вырвался из груди мужчины, заставив того зашипеть от боли. – Вижу я, что ты чувствуешь.

Лорд бессознательно дернулся, сбрасывая руки вдовы, но та не отступила. Придавив пациента к спинке кушетки, она подняла юбки и бесстрашно села на него сверху, не давая мужчине вырваться. Потянула вверх испачканную в песке рубашку, уперлась крест-накрест ладонями в покрытую темными курчавыми волосами грудь. Позади присвистнули заинтересованные необычным лечением офицеры.

А я вздрогнула от узнавания.

Точно такую же картину я видела в Блэк-холле в тот вечер, когда застала лорда Крейга и Бернис, уединившихся в кабинете отца. И точно так же, как тогда, моя шпага откликнулась на происходящее, потянувшись к мужчине с магической раной, закрытой едва заметно светящимися руками леди Коул…

Руками лекарки. Магической лекарки, пассивной носительницы Призрачного клинка, пытавшейся с помощью магии залатать рану лейтенанта Палмера.

Теперь все встало на свои места – и ночной визит в Ленс-холл, и давний подслушанный разговор, в котором майор Бенсон предлагал свести капитана с подходящей женщиной, тогда как другие друзья советовали скорый брак с девушкой старшей крови. Получается, они говорили о необходимом лечении, а вовсе не об удовлетворении потребностей плоти. Но…

Я не заметила, как подошла к паре слишком близко, склонившись над лордом Палмером, чтобы лучше разглядеть и понять манипуляции Бернис, и потому оказалась не готова к тому, что лейтенант, надежно прижатый весом леди Коул, неожиданно дернется ко мне, вцепившись в мое запястье. Наши энергии соприкоснулись. И…

Боль, передавшаяся мне через прикосновение раненого мужчины, прошила руку от ладони до плеча. Магия из раны потянулась ко мне, оплела руку, словно Призрачная гарда. Тонко всхлипнув, я попыталась разорвать контакт, но пальцы лорда Палмера лишь крепче сжались вокруг моего запястья. Морщины на его лбу немного разгладились, будто я забрала часть той боли, что разъедала его из-за вышедшей из-под контроля магии.

«И это он чувствовал все время, что Бернис пыталась закрыть его рану? – пронзило осознание. – И лорд Крейг… с ним произошло то же самое после того, как он защитил нас от Бейли?»

Все продлилось не дольше мгновения. Не успела я толком осознать, что произошло, как Бернис грубо толкнула меня в бедро.

– Щит! – бросила она, не отводя взгляда от раны лейтенанта. – Призови Призрачный щит, дурная девчонка, а не то придется лечить и тебя.

Сбросив оцепенение, я послушалась. Магия отозвалась легко, охотно, закрывая меня от воздействия лорда Палмера. Сердце кольнуло чувство вины – не хотелось оставлять лейтенанта бороться с магией в одиночку. Но даже от краткосрочного контакта со мной и моей шпагой мужчине стало лучше.

– Спасибо за помощь, миледи, – повернувшись ко мне, усач виновато, но уже не так болезненно улыбнулся. Пальцы чуть разжались, ослабив хватку. – Приятно подержать за руку такую красавицу. У вас очень нежная кожа.

– Не красуйся перед дамой, милый, – пожурила мужчину леди Коул. – Леди уже занята – сегодня она открывает бал с самим его величеством Рендалом Первым.

– Ого! – поднял брови лейтенант. – Надеюсь, мне не отрубят голову за столь непочтительное обращение с королевской протеже?

– Я замолвлю за вас словечко, – отшутилась я, невольно перенимая обращение Бернис с пациентами.

Теперь я больше не удивлялась кривым улыбкам и странным словам капитана, подслушанным на пороге Ленс-холла. Если бы мне пришлось испытывать такую боль, не думаю, что я могла бы мыслить связно. А лорд Крейг вернулся в поместье и даже стоял на ногах. А я…

Ох…

Мне стало стыдно – ужасно, удушающе стыдно. За недоверие, за сделанные сгоряча выводы и собственную гордость, не позволившую хотя бы выслушать капитана. Конечно, и он был хорош – мог бы объяснить с самого начала, а не зажиматься с собственным… доктором по углам так, будто Бернис и вправду была его любовницей. Но после увиденного и почувствованного я больше не хотела осуждать его. Напротив, мне как никогда хотелось встретиться с лордом Крейгом, чтобы…

Ох, как же много я должна была ему сказать!

Манипуляции Бернис с лордом Палмером продлились не дольше получаса – хотя мне с непривычки показалось, что прошла целая жизнь. Столько всего изменилось за этот недолгий срок. Я позволила лейтенанту держать меня за руку, улыбалась и шутила, подбадривая мужчину, пока леди Коул с помощью Призрачного щита ставила преграду вытекавшей магии.

Наконец все было кончено. Одернув подол, Бернис поднялась с кушетки. Офицер встал следом и даже сумел застегнуть рубашку, почти не морщась.

– Спасибо, – сказал он с чувством, целуя лекарке руку. – Даже не знаю, что бы я без вас делал.

Бернис фыркнула.

– Ох, мужчины! – погрозила она пухлым пальчиком капитану и наблюдавшим за нами офицерам, на лицах которых читалось виноватое понимание. – Повезло, что я оказалась неподалеку, а то в следующий раз встретились бы на больничной койке.