– Очкастая, стой, – невыразительный глухой голос донесся с подоконника.

Его обладатель с надвинутым капюшоном опирается спиной на окно. Тень закрыла глаза, оставляя на обозрение чуть искривленные улыбкой полные губы.

Останавливаюсь вместе с Нэнси. С ее и без того бледного лица схлынула вся кровь.

Что ему надо?

– Не трясись, – усмехается он, не двигаясь. – Будешь подо мной?

Наивные глаза Нэнси за очками поблескивают огромными сапфирами.

– Под тобой? – тихо лепечет она, сжимая натянутые рукава.

– Плохо слышишь?

Нэнси мотает головой, смотря на неизвестного в капюшоне.

Чертовы столичные. Кроме презрения ничего не вызывают. Ненавижу.

– Сам под собой будь, – бросаю зло, хватая Нэнси за руку. – Тебе понравится.

Не вижу – чувствую пристальный взгляд.

– Заступница? – Его спокойная насмешка подогревает раздражение. – Пятая комната. Когда передумаешь – придешь, – он небрежно махнул рукой в мою сторону. – Ее с собой не бери.

Пальцы колет от желания врезать по наглой роже.

– Не передумает, – заявляю твердо и утаскиваю Нэнси за собой.

Парень хмыкнул так, словно уверен в обратном.

Моей злости хватит на двоих. Нэнси будто пребывает в некоем вакууме, где никаким эмоциям, кроме страха, нет места.

– Он идиот, вот и все. Не думай о нем.

В ответ донеслось тихое: «Спасибо».

Дверь моей комнаты наконец-то перед глазами. Переоденусь, быстро соберусь…

Потрачу на поездку часа три. Если повезет – меньше. Вернуться до закрытия ворот успею точно.

Вечером в девять часов они блокируются, открывает дежурный охранник. Столичных до одиннадцати впускают всех без исключения, а нас, приезжих, оставляют до утра на улице.

Возможно, улыбнется удача в виде загульного столичного, чтобы пройти вместе с ним, но лучше на это не рассчитывать.

На выходе приложила кулон с личным кодом к сканеру на воротах. Система зафиксировала покидание территории университета.

Серебряная цепочка поблескивает под лучами солнца. Прячу топаз в форме сердца под ворот бежевой худи.

Личный код записывают на любую удобную человеку вещь при въезде в столицу, не приходится таскать с собой документы.

Высотки впереди отражают друг друга, небо, свет. Высятся гигантами, давят своей внушительностью.

Микроавтобус неторопливо увозил все дальше от универа.

Зеленый район – один из немногих спокойных территорий столицы. Благодаря университету, здесь по-прежнему много парков. Отдельно стоящие коттеджи различаются размерами и вычурностью. От одних веет очевидным безвкусием из-за обилия денег, от других чопорностью.

Табличка на въезде в Оранжевый район подсвечивается светодиодной лентой в цвет. По краям дороги друг напротив друга высятся узкие сканеры. Автобус замедлился, проезжая между ними, чтобы система зафиксировала личные коды всех, кто пересек невидимую границу.

Такие штуки установлены на въездах и выездах каждого района. Неусыпный контроль.

Не люблю столицу так же, как она не любит приезжих.

Вдалеке небоскребы престижного Желтого района привлекают внимание. Яркое солнце словно намеренно выделяет их. Делает доступными для обозрения с любого уголка города.

Автобус замедлился перед очередными рамками на въезде в Голубой район с кучей маленьких магазинов. Один из моего списка располагается здесь.

Я внимательно слежу за дорогой, чтобы не пропустить остановку и не бродить в поисках нужной улицы. У меня не так много времени.

Теплый ветер бьет в лицо едва ступаю на тротуар. Дверь за спиной беззвучно закрывается, автобус едет дальше, оставляя меня в незнакомом месте.

Автомобили проносятся мимо, создавая беспрерывный шум. Погруженные в себя прохожие никого не замечают.

Поправляю сумку на плече и направляюсь к пешеходному. Первый магазин находится через дорогу. Он оказывается маленьким квадратным помещением с развешанными по стенам сомнительными амулетами. Мужчина за прилавком внимательно выслушал, что мне необходимо, и сообщил неприятную новость: такого крема у него нет.

Вероятность найти искомое в двух других магазинах оставалась. Надежда теплилась и не угасала всю дорогу. Приятная женщина в следующем пункте назначения с сожалением покачала головой.

Трещина в уверенности достать чертов крем разрасталась. Хрустальный шар грозил взорваться миллионом осколков.

Последний магазин расположился в Красном районе. До последнего надеялась, что ехать туда не придется. Черный, Красный, Серый – три района, в которые хочется попасть в последнюю очередь. Лучше бы их вовсе обходить стороной.

Поборов тревожное покалывание в стопах, захожу в полупустой автобус. В Красный район желающих ехать немного. Четыре экземпляра – все мужчины сомнительного вида.

Неприятные взгляды прилипли к телу. Борясь с желанием демонстративно скривиться, отворачиваюсь к окну.

Тепло уверенности немного успокаивает – в потайном кармане сумки припрятан перцовый баллончик. Слабая защита, и все же поможет выиграть время. К поездке в столицу я подготовилась. Учла практически все, кроме истинности.

В голове не укладывается: как это возможно? Макс Малин. Кто он? Помимо того, что столичный и, очевидно, неприятный. Его поведение отвратительно даже в том малом, что меня коснулось.

Каким бы он ни был, истинность с ним мне не нужна. Мы никогда не станем парой. Никогда столичному не быть рядом со мной. Они все – животные. Беспринципные чудовища, для которых жизнь приезжих ничего не стоит.

Пальцами непроизвольно сжала твердый камушек на груди через худи.

Запутавшись в мыслях, не замечаю свою остановку. Водитель трогается с места.

– Подождите-подождите! – кричу, срываясь с места.

Неприятный комментарий ожидаемо догнал меня в спину. Едва коснулась кедами асфальта, автобус рванул вперед.

С виду ничего примечательного: старые высотки с множеством вывесок на первом этаже, редкие деревья по обочинам. С другой стороны дорога упирается в многоэтажку и разделяется, справа и слева скрываясь за углами домов. Обыкновенные на первый взгляд прохожие не обращают на меня внимания, я их тоже не рассматриваю.

Так и не скажешь, что Красный район имеет славу неблагополучного. Злокачественный нарост на теле столицы, наполненный притонами, борделями, подпольными клубами разной направленности. Место распространения болезни общества – наркотиков. Оружием владеет едва ли не каждый житель района. Или все это лишь слухи.

Возможно, повлияло соседство с Черным районом. Там сконцентрированы все места заключения преступников, властвуют группировки. Где должен быть порядок, – тюрьмы в теории хорошо охраняются, – фактически правит беззаконие.

Поскорее найти магазин и убраться отсюда, времени для беспроблемного возвращения немного.

Заворачиваю за угол, пробегаюсь взглядом по скромным вывескам. Нужная нашлась в конце длинного дома.

На двери противно звякнул колокольчик, в нос проник запах смеси трав и каких-то курительных веществ.

Здесь точно магазин, а не притон?

Сквозь задернутые шторы на окнах едва пробивается свет. Полумрак и общая атмосфера подсказывают скорее уносить отсюда ноги.

Развернулась на пороге, сжала дверную ручку. За спиной разнесся скрипучий голос.

– Что вы хотели?

Незаметно убежать.

Не удалось.

Растягиваю губы в наигранной улыбке и оборачиваюсь.

Пожилая женщина с растрепанной копной седых волос курит трубку. Морщинистые веки щурятся. При таком освещении, вернее, почти полном его отсутствии, кажется, что глаз у нее нет вовсе.

Она крайне медленно шаркает по полу обувью, приближаясь мелкими шагами.

Пшикать в старушку перцовым баллончиком как-то невежливо, но рука все равно тянется к сумке.

Натужный хриплый кашель пронзил тишину. Вздрогнула от неожиданности, не спеша расстегивая замок.

– Ну?

Недовольство молчанием сопровождалось кашлем.

– Крем, убирающий запах.

Нащупала прохладный вытянутый баллончик, на всякий случай сжала.