— Я тебя съем, — пообещал Эдвис, завершая сходство полностью. — Поцелую и съем!

— Отравишься, придурок, — брезгливо вжалась она в Мориона. — И хватит смеяться! Лучше бы помог! Чем ему вмазать, чтобы не добить?

— Например, усыпить? — предложил Морион безболезненный для всех выход и поймал ее укоризненный взгляд. — Да не как бешеную собаку, а снотворным.

Он едва пальцами шевельнул, а Эдвис всхрапнул и завалился лицом в пол.

— Лорейн? Что здесь происходит?

Этот голос она узнала бы из тысячи. Хуже было бы только маму тут встретить. Похолодев, она так и застыв в объятиях пытавшегося отдышаться от смеха Мориона, сглотнула и повернула голову. Неподалеку от них остановилась Диана с бокалом в ладони. За ней стоял Алан.

Лорейн кашлянула, отпихнула руку Мориона и отошла от него на шаг.

— Диана, а ты почему не у Блэкронов?

Лорейн никогда не видела подругу в таком потрясении.

— Там было смертельно скучно, мы с Аланом и компанией поехали в «Бездну». Эдвиса вот потеряли. А ты почему не в опере?

Она прикусила верхнюю губу:

— В опере было смертельно скучно, и мы тоже поехали в «Бездну».

— Ну да, здесь куда веселее, — шепнул Морион, начиная снова беззвучно смеяться, сжав пальцами переносицу.

Диана перевела взгляд на злодейского злодея, у ног которого трофеем лежал Эдвис.

— А это, так понимаю, твой плешивый старикашка?

Лорейн посмотрела в карие глаза, покраснела и кашлянула снова.

— Да. Ты ведь сказала, что платье пробудит в нем молодость. Вот, пробудило.

Диана хлопнула глазами и повернулась к тихо умирающему от смеха злодею.

— И как вам платье, лорд Морион?

— Чуть вставная челюсть на пол не упала, когда увидел, леди Диана, — умудрился иронично поделиться впечатлениями Морион, и Лорейн поняла, что пора бежать.

***

Далеко убежать не удалось. Морион мимоходом разрешил Алану забирать спящую пропажу и довольно быстро нагнал Лорейн, лавирующую в водовороте толпы к залу.

— Ну и куда ты собралась?

— В оперу, — огрызнулась она, — цирка и кабаре с меня достаточно.

— Тогда нам в другую сторону, — он бесцеремонно перехватил ее за талию и куда-то потащил. Сомнительно, что в оперу.

Лорейн вздохнула, но подчинилась. Ориентировался он в этом бедламе куда лучше. Темнейшие боги! Ну как можно было так вляпаться? Кто бы вообще подумал, что Морион настолько светский завсегдатай, что его знает каждая… Диана?

— Так, Диана Тейт твоя подруга?

— Уже не знаю, — всплеснула руками Лорейн.

Морион, кажется, впервые по-настоящему наслаждался вечером. Светился, как шар предсказаний, и то и дело посмеивался. Ужасно бесило.

— Я понимаю, почему ты ей не сказала. Но почему плешивый?

— В следующий раз скажу, что лысый.

— В следующий раз никто не поверит. Не пройдет и часа, как все узнают, в какой компании ты тут портишь себе репутацию.

Лорейн поджала губы:

— Вот еще! Может, это ты свою злодейскую портишь в моей компании.

Оглушающая музыка, смех, безумно танцующие пары, сверкающие блики, конфетти и фейрверки сбивали с толку. И, влекомая Морионом, идущим вперед, она совсем потеряла чувство направления в горячей тесной толпе. Вдруг он резко шагнул в сторону и притянул ее к себе. Властно, почти грубо. Мир вокруг дрогнул, и Лорейн оказалась прижата к стене сильным мужским телом, грохот стал глуше. Сердце зашлось бешеным стуком, дыхание мгновенно сбилось. Что он творит опять? Ее укрыло запахом знакомого парфюма и теплого тела. Ладони уперлись в его узкий жилет и сквозь ткань ощущали напряженные твердые мышцы груди.

— Портишь мою репутацию, значит? Скорее уж сводишь с ума окончательно!

Они оказались в тесной темной нише, отгороженной от зала мерцающими синими лентами. Завеса не выглядела такой уж плотной и надежной, но немного отсекла от них звуки бушующей вокруг «Бездны». Лорейн вздохнула и пошевелилась, лопатки и голые плечи почувствовали шероховатый бархат, покрывающий стену. Не давая опомниться, Морион подхватил ее и поднял, еще теснее прижимая к бархату, нет, еще теснее прижимая к себе. Его губы были прямо напротив ее губ. Искушающе близко.

— Невыносимая…

Ресницы Лорейн задрожали, она скользнула ладонями к его лицу, коснулась пальцами щек и уголков губ. Сквозь шелестящие ленты пробивался свет из зала, как от далекого маяка. Торопливые лучи падали то на одежду, то на щеку, то выхватывали из темноты внимательные карие глаза, завораживающие ее.

Пальцы Лорейн остановились на его щеке.

— Морион. Как можно быть одновременно таким раздражающим и таким соблазнительным? — спросила она, подаваясь вперед и целуя его в губы, коротко и развратно, быстро скользнув языком к его языку.

— Глядя на тебя, задаю себе тот же вопрос, — ответил он, едва она на долю мгновения отстранилась. И в следующий миг поцеловал так горячо и жадно, что Лорейн только мучительно застонала.

Поцелуй не был нежным и медленным. Скорее походил на агонию или схватку. Лорейн уж точно лихорадило. Их будто охватило долго сдерживаемое безумие, чистая, неприкрытая играми или приличиями потребность получить желаемое. Может, так действовала атмосфера «Бездны», может, темная кровь — горячая, жадная и ревнивая, как и сама темная магия.

Лорейн не плавилась, как тогда, в кабинете, она горела заживо, горячечно притягивая к себе Даррена, кусая его губы. Но едва она сорвала пару пуговиц его рубашки из петель, он порывисто отпрянул, опуская ее на пол, но продолжая обнимать за талию.

— Остановим, пожалуй, падение на этом. — Опершись локтем на стену над ее головой, он приник лбом к руке, прикрыв глаза и шумно дыша.

Голова у Лорейн кружилась, и она устало прижалась спиной к стене, еще горячая и взволнованная. Плотно провела ладонью по его груди и животу, обтянутым одеждой, наслаждаясь рельефом его тела, скользнула рукой за спину.

— А глаза закрыл, чтобы искры не летели? Или так легче сдерживаться от соблазнов? Точно не хочешь пощады, Морион?

Он рассмеялся:

— Пощады точно не хочу. Запишем в этом раунде один-один.

— Зря, — вздохнула она и вышла из ниши, поправляя прическу и платье.

Возвращаясь за стол, Лорейн чувствовала, что вечер стал куда лучше. По крайней мере, знание, что Мориону больше не до смеха, отдавалось в груди теплым окрыляющим чувством.

Оказывается, Датур тоже не страдал от их отсутствия и премило беседовал с красивой темноволосой магессой. Довольно строго одетой для притона, в синий костюм, зато очень раскованно закинувшей локоть на спинку диванчика и что-то с интересом рассказывающей. Демонолог тоже к ней развернулся и внимательно слушал, отвечал. На одно его замечание магесса рассмеялась и фамильярно погладила по щеке.

Проморгавшись, Лорейн узнала ее. С Датуром увлеченно флиртовала профессорша по Темным искусствам, Розали Кассен. Она не преподавала, вела научную работу, но ее часто приглашали выступить перед студентами. Намечался еще один прекрасный шанс испортить всем настроение.

— Магистр Кассен! — со всем почтением пропела Лорейн, останавливаясь у их столика. — Темных вам ночей! Ваша работа по использованию Темной материи в артефактологии невероятно увлекательная!

Датур замер на полуслове и посмотрел с приоткрытым ртом сначала на Лорейн, потом на Мориона за ее спиной. Лорейн так и читала в его взгляде: «Ты же обещал, что эта заноза сегодня будет пить твою кровь».

Розали тоже проморгалась и ткнула пальцем в Лорейн, узнавая:

— А вы…

— А мы уже уходим, Розали, — хмыкнул Морион и накинул Лорейн на плечи меховой палантин. — Приятного вечера.

Когда шумный клуб остался за дверью, и они вышли на ночную мостовую, Лорейн почувствовала, как сильно устала, хотя кровь все еще жарко кипела в жилах. Она рассмеялась, будто они только что сбежали с бала, прикрыла глаза и подставила горящее лицо влажной мороси, падавшей с темного неба. В ушах сразу зашумело, хотя на залитой светом мостовой стояла упоительная тишина по сравнению с притоном.