Знакомство и новый контракт никак нельзя было не отметить. Поэтому все решили разобраться с последними делами в городе и вечером – раз уж требовалось посмотреть снаряжение – собраться в Таверне. У Фаргрена никаких дел не имелось, и он просто отправился гулять.

Во Всесвете Фар оказался в третий раз. Если считать пару ночевок где-то на окраине. Тогда времени ни на какие прогулки не нашлось. А уж погулять здесь много где можно: роскошный город, почти такой же большой, как столица… Всесвет кочевряжился как мог, пытаясь отобрать у Эвенрата второе место, но пока, увы, не получалось. Вдвоем они дружно завидовали Эйсстурму – тот был и старше, и больше них, вместе взятых.

Но кое-чем молодой Всесвет мог перещеголять и столицу, и древнего гиганта. А именно – правильной застройкой. Кто бывал в старых городах с их как попало натыканными вокруг замков строениями – поймет. Фаргрен вот понимал. В Эвенрате, казалось, и рыцарь Земли первого ранга заблудится. Точнее, просто сойдет с ума и снесет столицу к Тварям. Или в землю поглубже закатает.

Во Всесвете улицы были правильными и ровными. Постарался, как это ни смешно или, скорее, грустно, все тот же дракон: после его нападения город отстроили заново по строгому плану. Впрочем, разрастаясь во все стороны, улицы постепенно искривлялись, и ориентироваться на окраинах становилось непросто. Но это ни в какое сравнение не шло с хаосом столицы.

Прогулкой Фаргрен пытался выгнать из головы мрачные мысли. Помогало плохо. Точнее – не помогало вообще. Ему придется вернуться в родные места. Более того – в деревню, где он вырос, где жила его семья. Жила… Сейчас никого уже нет. А Фар мучится от воспоминаний о ночи, которая заставила его покинуть дом пятнадцать лет назад. И от кошмаров, в которых он видел кровь, мертвое лицо матери и полный ужаса взгляд сестренки.

Пару раз Фар порывался вернуться в гильдию. Если им дали неделю на сборы, ему успеют найти замену. В самом деле, чего стоит прийти и сказать: «А идите-ка вы на свой законный грабеж сами»? Выбитого зуба, и то вряд ли. А такие смешные потери никак не помешают Фару взять новый контракт. На Темный Тракт, например.

«Да что ты скулишь, как щенок, – обругал он себя в мыслях. – Не сказал ничего – значит, едешь!»

И пусть решение соответствовало его собственному кодексу наемника, настроение от этого не улучшилось. Ни на шерстинку. Вот и бродил Фаргрен по городу, пытаясь справиться с нахлынувшими воспоминаниями.

«А тут даже чище, чем в Эвенрате», – подумал он, идя по главной улице обратно к центральной площади.

Приятно ходить по городу, не опасаясь вляпаться в дерьмо или помои. Фар не был брезгливым: в деревне рос. Но одно дело – отхожее место, которому вонять, в общем-то, можно, хоть и не обязательно, и совсем другое – лошадиная куча на улице, которой полагается быть приличной.

Во Всесвете свободы от конского дерьма добились просто – запретом на лошадей в пределах городских стен. Своего Горбушку Фаргрену пришлось оставить в конюшнях за ними. Такое требование касалось всех, кроме караванов Гильдии торговцев: эти за право проводить повозки в город платили налог на чистоту.

Проходя мимо такого каравана, Фаргрен увидел и суть этого самого налога – за лошадьми наблюдали специальные люди и убирали за ними, едва те наваливали кучки. Почему-то вид уборщиков, резво спешащих к дерьму, Фара повеселил, и на встречу с товарищами он отправился уже не таким мрачным.

Таверна немного терялась на фоне Гильдии наемников и других помпезных зданий рядом, но все равно оставалась заметной из-за красной крыши с затейливо украшенными коньками. Над входом висела незамысловатая вывеска без всяких красивостей.

Таверна.

Именно так. Просто Таверна, просто с большой буквы. Во Всесвете она была первой и долгое время единственной, поэтому не получила другого названия. Что не мешало ей быть самой известной в королевстве. Благодаря – вот ведь неожиданность! – дракону, который ее немного недоразрушил.

Владела Таверной одна и та же семья на протяжении нескольких поколений. Древний хозяин уверял, будто боковая стена и часть фасада пережили нападение дракона. И может, не врал, ведь был очевидцем тех событий. Говорят, даже видел легендарных драконоборцев. Сам хозяин Таверны тоже считался своего рода знаменитостью – в свой сто двадцать один год он был самым старым человеком королевства (которого чуть не убил дракон). Конечно, генасы и стихийники могли жить дольше, но старик не относился ни к тем, ни к другим.

Внутри Таверны было шумно, а ароматы, которые Фар учуял еще на площади, казались одуряющими. Но в этой обонятельной какофонии Фаргрен умудрился почувствовать запах близнецов. Рейт и Лорин уже сидели за столом и гоготали над байкой какого-то наемника, горланившего на стуле у стойки.

– Я говорю: «Ты куда шары свои дел?» А он: «Спрятал в мешок». И глазами хлопает.

От хохота даже стены задрожали. Над чем надо смеяться, Фаргрен не понял, ведь начало истории он не слышал. Но ему тоже стало смешно. Сложно оставаться серьезным, когда все вокруг хохочут.

Он пробрался к столу, за которым сидели близнецы.

– Ну, где шрам получил? – спросил его Рейт, отхлебывая из огромной кружки с пушистой шапкой пены.

– Стулом в драке саданули, – ответил Фаргрен, потерев рваный рубец на правой скуле, – ничего особенного.

Если бы… Но о том, кто, когда и при каких обстоятельствах огрел его тяжелым деревянным стулом, он старался не вспоминать. Да и рассказать об этом значило рассказать, что он – оборотень. А делать это Фаргрен не собирался. Никогда. Никому.

– А твой откуда? – спросил Фар у Лорина.

– Змееклюв угостил на Тракте, – довольно улыбнулся тот. – Жаль, раньше не пришел, тут такое представление было. Трáф байки травит ого-го. Гер!

Фаргрен обернулся. Мааген пробирался через ряды столов, огибая сновавших туда-сюда девушек-прислужниц в белых передниках.

– Смотри, куда прешь, мелюзга! – рыкнул громила, поднявшийся из-за стола, как раз когда мимо проходил Геррет.

– Себе глаза протри, жнецовья задница! – выпалил коротышка, и над его кулаком полыхнул огненный шар.

Ближайшие посетители поспешили если не исчезнуть, то слинять куда подальше.

– Эй-эй, Геррет, выбери на жаркое что-то повкуснее, а? – крикнул Рейт во внезапно повисшей тишине.

Громила разом сник.

– Дай пройти, – пробурчал он.

Геррет гордо вскинул голову и протопал мимо него, не убирая шара.

– Совсем спятил? – сказал Рейт, с ухмылкой глядя, как мааген садится за стол рядом с оборотнем.

Фаргрен заметил клеймо на проушине герретовского топора и чуть не заскулил от зависти: работа айсенского кузнеца! И не обычная, какую хоть и задорого, но можно купить на рынке. На заказ! Оружие из Северных земель славилось на весь Иалон.

«Тоже хочу! – подумал Фар и решил вознаградить себя за сложное и морально неприятное задание. – Съезжу потом в Айсен!»

– Загремишь в тюрягу недели на две, – продолжал распекать коротышку Рейт, – а у нас дело!

– Две недели? – удивился Фаргрен.

– А то! Историческое здание, центр города, еще и магистрат рядом.

– Даже в Эвенрате за драку у дворца самое большее неделю дают!

– Ты просто не знаешь, что бывает, когда он с последних угольков слетает, – осклабился Рейт. – Знакомься, местная знаменитость – мааген Геррет, фамилии не знаю. Пару лет назад он таки спалил тут все, сидел потом… Сколько, Гер?

– Месяц, – ответил вместо коротышки Лорин.

– Когда уже вы языки свои сожрете, а? – пробурчал мааген.

– Даже маму-у-уля приезжала, – поддразнил его Рейт, и Геррет зло зыркнул на него.

К ним подскочила девушка, чтобы принять заказ, поэтому он не стал ничего говорить.

– Эй, Траф, – послышалось из зала, – болтают, будто ваша кодла недавно хвостатых отлавливала.

Наемник у стойки оживился:

– Ага! Взяли банду в Южных Клыках. Три отряда наших ходило и еще из столицы солдаты. Весь притон раскурочили!