В предновогоднем зале В зале эффектные лёгкие гаммы, Чистые, милые лица. Я приглашу вас, любезные дамы, В танце восторженном слиться. Кольца и жемчуг на узком запястье, Звёздного неба обновы. Радуйтесь жизни, держитесь за счастье, Будьте добры и здоровы! Тонкой душою касаясь за платье, Взвешу словесные нити. Но не гонитесь за призрачным счастьем, А настоящим живите! Сбросив с лица новогодний румянец Как отголосок азарта, Вы извините, но первой на танец За словом Я ведал с кроткого начала Тепло и нежность рук. И двери, к слову, открывала Мне мама – верный друг. Она познала зной и стужу, Гладь моря и пески. Слова её запали в душу И дали там ростки. Они росли, а с ними сила, И утверждалась мысль, И слово каждое таило В себе глубокий смысл. Давило, жгло мне душу слово, Толкало на дела. И я ушёл с крыльца родного Туда, где даль жила. А там меня мечта зазвала В литературный круг. Но двери, к слову, открывала Мне мама – верный друг. В соцветье строк Прими собранье пёстрых глав, Небрежный труд моих забав. А. С. Пушкин Сквозь звуки вальса Мендельсона Я слышу голос аонид: «У Пушкина сама Истома Ногою медленно кружит. А у тебя страсть к новоязу, Скупа строка, тяжёлый слог, И ты не ел в пути ни разу Нетленный страсбургский пирог». Я был смущён, но, сбросив шоры, Увидел двух эфирных дам — «Дианы грудь, ланиты Флоры», Упругий и подвижный стан, Лазурны очи, мглисты бусы, А на устах таёжный мёд. И вновь напомнили мне музы: Как прелесть «ножкой ножку бьёт». И как сошлись «вода и камень, Стихи и проза, лёд и пламень». И этим благодатным днём Я музам слова благодарен, А Пушкиным – я потрясён! Беловодье[4]
Искали люди к Богу путь, О волюшке мечтали, Но воля им дала хлебнуть И горя, и печали. Молочных рек искал народ С небесной кашей манной. И двигался славянский род К земле обетованной. Через Сибирь шли на Алтай, Там, в Беловодье где-то, Среди лесов построен рай На самом срезе света. Там нет ярма и нет бояр, А в паспорте «печати», Там на холме стоит алтарь, Но нет церковной знати. Свободен, волен там народ, Мораль несокрушима, Её и старость не берёт, И смерть проходит мимо. Тянулась в Беловодье нить, Где русский род с поклоном Хотел не по уставу жить, А по мирским законам. Нагота Не шевельнуться, не вздохнуть Не мог при этой даме — Пленяла маленькая грудь С курносыми сосками. Упругий девичий живот, Тугие ягодицы. И небольшой губастый рот Любвеобильной жрицы. Коснулся взор точёных ног, Молочно-белой шеи, Задел венерин бугорок И утонул в купели. А мысль, влетевшая в уста, Заметила игриво, Что из одежд ей нагота Всех больше подходила. Мы – русские Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы, С раскосыми и жадными очами! А. А. Блок Мы – русские, мы – соль земли! Мы внуки бога Рода, Из несгибаемой семьи Славянского народа. Под рёбра била нас судьба, Бросала на колени, За Русь святую шла борьба На евразийской сцене. В лугах по снегу, по траве Текла кровь, как водица, А на семи холмах в Москве Ждала свой час орлица. Очнувшись от худого сна, В груди огонь и сила, Двуглавого орла она Для подвигов вскормила. Степенно триста лет летал Над всей землёй двуглавый, Когда же смертный час настал, Меч уронил державный. Но подхватила меч мечта, Что зарождалась в споре На красном выступе щита В космическом просторе. И вновь мы дух свой понесли По всей планете бренной. Мы – русские! Мы – соль земли! Мы – авангард Вселенной! вернутьсяБеловодье – легендарная страна свободы в русских народных преданиях. Именно к нему восходит образ текущей с неба Молочной (Млечной) реки в русских сказках и сказаниях. Образ Беловодья частично переплетается с образом невидимого града Китежа. |
