Даже в горячке боя он пытался защитить свою дочь. Вот только принцесса контролировала обстановку, и конкретно сейчас именно ей ничего не угрожало. Появилось несколько мгновений, чтобы оглядеться.

Магов-абсолютов уже нейтрализовал Скуратов. Даже не так, он их вернул на защиту императора. Девушка до конца боялась, что он решит всё-таки идти против них, но нет. Сергей выбрал сторону. Другое дело, что доверять такому флюгеру, тем более менталисту будет сложно, но об этом стоит подумать потом.

Вокруг царил хаос.

Большая часть гостей ринулась к провалу в стене, который сделали они с Валей. Ей в тот момент показалось, что их объединённая сила просто невероятна. Нечто новое в ощущениях магии.

По центру зала зиял провал, окантованный выкорчеванными мраморными плитами, кое-где густо залитыми кровью. Дальше лежали тела. Не слишком много, но, если понимать, что все они имеют непосредственное отношение к московскому градоуправлению, становилось не по себе.

С левой стороны от неё группа магов наседала на молодого официанта, которого внезапно взялась защищать её сестра. И тут Варвару словно молнией прошила. Это же Никита! Это всё его повадки! Он так держится и жестикулирует. Да, лицо у него сейчас другое, но это он!

И в этот момент он поднял глаза, его глаза, которые сияли на чужом лице. Но смотрел он не на неё, а мимо.

— Разумовский уходит! — крикнул он, как можно громче. — Виталий Кириллович, куда же вы?

Быстрее всех среагировал Скуратов, бросившийся наперехват. Хотя принцесса самого безопасника ещё не видела.

А затем запомнила. Этот тоже сменил личность и выглядел старым доходягой. Ну что за карнавал притворства?

Перед самым выходом Разумовский обернулся и что-то сделал. Ближайший к нему маг поднял из провала жидкую глину и метнул её в Никиту. Очень опасный снаряд. При умелом воздействии такой может ударить не хуже бетонной плиты.

И тут Никиту загородила Валя. «Девочка, — подумала принцесса, — ты же не знаешь, как противостоять этим снарядам. Только не щит! Только не щит!»

И, словно услышав принцессу, но решив сделать с точностью до наоборот, Валя закрыла их с Никитой огненным щитом.

Уже зная, что будет, Варвара смотрела на происходящее, не в силах отвести глаза.

Когда Валя подскочила ко мне и встала плечом к плечу, я не особо удивился. И лишь потом до меня дошло, что тут не так. Личина-то на мне сейчас была вовсе не Державинская.

Я с интересом глянул на неё, попутно отбиваясь от полудюжины магов. Она почувствовала взгляд и улыбнулась.

— Что, думал, не узнаю тебя? Ты хоть в дракона превратись, всё равно узнаю, — сказала она и подожгла ближайшему к ней магу пятую точку. Тот взвизгнул и, кажется, освободился от воздействия Разумовского. — Я же тебя с детства знаю, как облупленного.

— Зато я о тебе, как оказалось, многого не знаю, — парировал я, а затем добавил. — Ваше императорское высочество.

— Лучше просто: моя госпожа, — сказала Валя и засмеялась в голос. И пламя стекло с её ладоней.

— Больше не говори так, — сказала она, успокоившись. — А то я от хохота помру.

— Но мне всё-таки стоит на тебя рассердиться, — проговорил я, едва отмахнувшись от нескольких заклинаний, летевших в меня разом.

— Это ещё за что? — спросила она, справившись с очередным не особо сильным магом.

— Ты же всю жизнь знала, что маг. Что родилась от аристократа. Почему не сказала-то?

— Пыталась забыть, — сквозь стиснутые зубы, отражая особо сильную волну какого-то водника, сказала она. — Я маме-то родной не сказала и себе не признавалась. А ты говоришь, тебе.

— Почему? — поинтересовался я.

Мне даже показалось, что вереница магов, пытающихся нас убить, начала иссякать. Не то чтобы можно было вздохнуть спокойно, но появлялась надежда.

— Страшно было, — пожала плечами Валентина. — Я — уличная девчонка из трущоб и вдруг маг. Что друзья скажут? А мама? А потом мы же всё детство друг другу страшилки рассказывали про простого мальчика или девочку, у которого вдруг дар открылся. Он сунулся к аристократам, а те его съели.

— А когда поняла, что это неправда, почему не решилась? — мне оставалось сладить с троими. На Вале было двое.

— А тогда я поняла, что правда гораздо хуже, и решила навсегда остаться просто девочкой Валей. Если бы не ты… Так бы всё и продолжалось до сих пор.

— Нашла виноватого, — улыбнулся я.

И вдруг что-то случилось.

Я почувствовал, как под потолком разлилось что-то вроде ментальной отравы. По крайней мере, я почувствовал это так. И тут многие из тех, кто просто пытался выскочить из зала, сошли с ума. Маги забыли обо всех своих заботах и просто начали бить друг по другу самыми убойными заклинаниями из своих арсеналов.

По нам, естественно, отрабатывали целенаправленно, как и по императору.

Я понимал Разумовского. Он сейчас был крысой, загнанной в угол, поэтому взбесился и пытался утащить с собой как можно больше народу.

А вот мне надо было не только отбиться, но и обезвредить менталиста, чтобы больше он подобного не натворил. И вот это сейчас мне казалось самым сложным.

Нагрузка на нас возросла в разы из-за того, что было совершенно неясно, откуда последует следующий удар. Мы отбивались часто интуитивно. Но при этом ещё как-то умудрялись и болтать.

— А ты, я смотрю, решил устроиться на нормальную работу, — сказала Валя, указывая на мою одежду.

— Конечно, — сказал я. — Когда мы разрабатывали с тобой программу, я понял, что совершенно не понимаю чаяний простых людей, вот и решил стать поближе к народу, — ответил я первое, что взбрело в голову.

— А я думала, папа денег перестал давать, — ляпнула девушка. — И ты такой: пойду в официанты, там чаевые большие.

Если бы не обстоятельства, я бы обязательно сложился от смеха, но сейчас мне, честно говоря, было немного неудобно.

А ещё я заметил Разумовского, который всё в том же образе барона-алкоголика под шумок направлялся к пролому в стене.

— Разумовский уходит! — крикнул я, что было сил. — Виталий Кириллович, куда же вы?

Мне нужно было, чтобы его хоть немного задержали. Тогда я отобьюсь тут и ринусь к нему. Но прямо сейчас я этого сделать не мог. Мне даже шагу ступить не давали, хотя я использовал практически весь свой потенциал на сегодняшний день.

Бывший начальник собственной безопасности остановился и обернулся. Краем глаза я увидел, как к нему бросился Скуратов. А этот, интересно, на нашей стороне? Хотя лично я в перебежчиках не был бы уверен никогда.

Силы мои были на исходе.

Возможно, силы Разумовского тоже, но они у него ещё были. Он оскалился, взял под управление ближайшего к нему мага, словно тряпичную куклу из детского театра, и принялся им манипулировать. Маг зачерпнул из сделанного мной провала глину, на которой ещё оставались куски разлетевшегося торта, и бросил всё это в нас с Валей.

Девушка отреагировала мгновенно. Она загородила меня собой и поставила огненный щит.

Совершенно случайно я поймал взгляд Варвары. Он был обречённо-горький от бессилия.

Наверное, мне стоило бы попытаться остановить время, но я был слишком вымотан для этого. Кровь в венах молотом стучала в уши, требуя отдыха.

Грязь, глина и куски камня, проходя сквозь Валин щит, не испарились, как она рассчитывала. С них облетело всё лишнее, они утончились и заострились, став подобно сталактитам, растущим в пещере. Только тоньше. Сильно тоньше. Как иглы.

На мгновение застыли они в моём восприятии: острые, кровожадные, невосстанавливаемые.

А в следующий момент они уже прошили Валю, словно иглы бабочку на лету. Несколько штук прошло насквозь и оставили прорези на моей одежде.

Хлынула кровь. Сразу. Отовсюду. Из множества ран.

Валя упала на колени и повернула на меня удивлённое лицо.

— Даже не больно, — сказала она.

Затем у неё изо рта хлынул поток ярко-красной артериальной крови. И она упала замертво.