– Алеста! –позвал Маркус с первого этажа, но Брук все еще не могла справиться с дверью.

Она уже стала таранить ее плечом, но все было без толку. Она словно приклеена там была.

– Да откройся ты уже! –отчаянно крикнула Алеста, ударив по ней ладонями и в этот момент дверь со скрипом открылась, отчего Брук, буквально, вылетела в коридор. Не став долго отдумать, она быстро бросилась вниз по лестнице, возле которой сидел Норисс, держась за ногу.

– Господи, что с тобой произошло? –воскликнула Брук еще по пути вниз.

– Я упал с этой чертовой лестницы! –недовольно бросил Маркус, потирая ушибленную ногу. Брук даже заметила ссадину на его лице.

– Что ходить по-человечески разучился? –вздохнула Алеста, осматривая место ушиба.

– Да это лестница дебильная, вообще об воздух споткнулся, – шикнул от боли Норрис, – А ты где пропадала? Если бы я шею тут свернул?

– Там ручка заела просто, – отмахнулась Алеста, вспоминая, где у неё аптечка.

– Долбанная рухлядь. Может легче ее продать? – произнес Маркус, – Купим нормальный дом, а не из семейки Аддамс.

– Нет и тема закрыта, – отрезала Алеста, и бросив на него убийственный взгляд, удалилась за аптечкой. Ей противилась любая мысль о продаже этого дома. Она прикипела к нему всей душой, буквально за считанные минуты, и никуда уходить не хотела. Даже, если ей угрожают. Даже, если тут творится какая-то чертовщина. Даже, если ее об этом кто-то попросит. Нет. Ответ один для всех. Она будет жить в этом доме. Рано или поздно все наладится. Ей вообще иногда стали приходить в голову мысли, позвать священника. Ну уж очень это непохоже на подстроенное людьми шоу. Глаза то ее совсем не обманывали. Она все видела. Она никогда не была каким-то фанатом мистики, но воспитание в религиозной школе, оставило свой след. В силы божьи она верила. А их преподаватель по истории всегда говорил – « Когда верите в бога, не забывайте и про дьявола». Кто был в ее доме, что-то пока непонятно. Но явно добра ей там не желают. И Маркусу, видимо тоже. Что-то слабо верилось, что он действительно упал сам. В случайности, сквозняки и прочее Алеста уже как-то не верила. Надо быть реалистом. Загонять себя, в сумасшествие убеждая, что это все глюки, объективно плохая идея. Так и правда, до белого дома недалеко. Надо принимать вещи так как есть. Помазав мазью от ушибов и обмотав ногу эластичным бинтом, Алеста присела на одну из первых ступенек лестницы. Устало вздохнув, она уронила лицо на ладони. Время было около 10 вечера. За окном опять шел дождь, причем, судя по звукам еще и нехилым ветром. Она проспала порядка четырех часов, но отчего то бодрости не прибавилось. Как будто, она не отдыхала, а кирпичи на заднем дворе носила. Голова, казалось болела еще сильнее.

– Так и будем по разным спальням спать? – произнес Маркус, продолжая сидеть на полу, подтянув к себе одну ногу.

– Почему нет? Возможность есть, – устало произнесла Брук, не поднимая головы. Честно говоря, совместный сон и прочее, это последнее, что ее сейчас волновало. Да и Брук вероятно соврет, если скажет, что не хочет сейчас побыть одной. Она как то привыкла за эти недели, что ничего ни с кем делить не надо. Что можно делать то, что хочешь и не перед кем не объясняться. Парадокс какой то. Она ждала Маркуса, чтобы не быть одной, а в итоге добровольно уходит в другую комнату, дабы быть в одиночестве. Хотя могла бы спокойно спать в крепких объятиях и не тревожиться. С ней определенно что-то не то.

– То есть, раньше тебя только отсутствие кровати держало? – недовольно изогнул бровь Норисс. Вероятно, обидно было слышать такое от близкого человека, – подумала Брук, но поделать ничего с собой не могла.

– Это принципиально обсуждать сейчас? Ночь на дворе и я ужасно хочу спать, – вздохнула Алеста, подняв на парня уставший взгляд и не дожидаясь ответа, пошла вверх по лестнице.

С неё на сегодня, пожалуй, хватит. День итак выдался максимально тяжелым. Наверно, самым трудным из всех. Она узнала трагичную историю дома и собственной семьи. Она черт возьми, с половиной из них встретилось. Ей бы и на всю жизнь таких впечатлений хватило. Ещё и приезд Маркуса. Напряжение в отношениях. Всё это утомляло еще больше. Поэтому, не думая не о чём и не прислушиваясь как обычно к каждому шороху, Алеста просто улеглась на кровать и погрузилась в сон. Пусть тут роняют, что хотят, плачут, стреляют. У неё нет сил и она, черт возьми, будет спать.

Проснулась Алеста достаточно рано. По крайней мере, если сравнивать с последними ее пробуждениями. В 8 утра она уже лениво потягиваясь, сидела на кухне, вдыхая запах ароматного чая. Завязав волосы в огромный пучок, дабы они не мешались, она сделала большой глоток, с наслаждением прикрыв глаза. Горячий напиток приятно разливался по горлу, отчего по коже побежали мурашки. Состояние было уже куда лучше. Она здорово отдохнула, переварила большую часть информации и наконец, могла нормально мыслить. Как-то будто, груз с плеч сошел. Хотя бы на половину. Вчера вообще, все казалось каким-то безвыходным, а сейчас ничего. Можно жить. Допив свою чашку, Брук двинулась к дверям, услышав свой умопомрачительный звонок. Ну серьёзно, что это за кошмар? Еще бы «Токката и фуга ре минор» Баха туда поставили. Чтобы уж точно отпало желание сюда приходить. Хотя вероятно, это было бы забавно, пронеслось в голове, когда она открывала дверь.

– Доброе утро, прекрасная женщина, – обворожительно улыбнулся Даймонд, стоящий на пороге. На нем был надет свободный серый свитер и какие то черные брюки. Что ж, обычная одежда ему шла не меньше костюмов.

– Доброе утро. Какими судьбами? – запахнула Алеста свой халат, почуяв прохладный воздух после дождя.

– К сожалению, сугубо деловыми. –вздохнул Лоуренс

– Заинтриговал прямо, -усмехнулась Алеста, облокотившись о дверной проём, -Какие ко мне могут быть дела?

– Ты наверно, не знаешь, но у нас 27 сентября день города, – начал Даймонд, – Наш город, хоть и не совсем стар, но празднует этот день очень широко и гордится своей историей.

– И сколько нынче стукнет Сеймтауну? – с интересом спросила Алеста, понимая, что и правда, ничего не узнала про этот город и вообще, нигде кроме бутиков с одеждой и не была. Как-то все голова совсем другим занята. А раньше она об этом городе и не слышала.

– Ну, для глобальной истории какие то смешные 180 лет, – поджал губы Даймонд, якобы пытаясь что-то вспомнить. – Празднование проходит довольно широко. Участвуют все, начиная со школьников и заканчивая церковью и органом власти. Весь город украшают, будут ярмарки, фестивали, эффектные шествия и прочее, и прочее, – улыбнулся Лоуренс. – Сеймтаун был известным, промышленным городом текстильного производства. До сих пор, сохранились первые хлопковые фабрики, в которых будут проводиться памятные экскурсии. Будет также организован традиционный аукцион между жителями города. Деньги пойдут на благотворительность. Лотов как обычно будет 3. Это как правило, изделия, изготовленные на этих самых фабриках. В церкви святой Екатерины Сиенской, которая была построена в год основания города, также будет праздничная служба и благотворительный сбор. Как правило, местные жители готовят различные вкусности и приносят туда, раздавая всем желающим бесплатно. Вечером в центре, нескольких точках и на берегу реки будут жечь костры, устраивать танцы и гуляния. Это далеко не всё.

– Это конечно, очень прекрасно и интересно, но какое дело тут ко мне? – растерянно произнесла Брук, обдумывая, что в их городе празднования дня основания праздновалось довольно скромно. Хотя она была большим любителем подобных патриотичных и интересных праздников. Ей всегда казалось, что это единение людей очень важно и забывать свою историю катастрофически нельзя. Так что сказать, что она обрадовалась, это ничего не сказать. Не будь она настолько загруженной тогда, участвовала бы везде где могла, как в период своей юности.

– Ну, это отдельная тема, – улыбнулся Даймонд, – Понимаешь ли, милая Алеста, ты теперь являешься единственным, не почившим нас представителем важной для этого города семьи Блаунтов.