Сверхмировое начало не безлично, а сверхлично. Личное бытие доступно ему. Если же оно принимает форму личного бытия, то только временно, само же остается безличным по существу. Его можно увидеть, но сущность понять можно только из данных умозрения и мистической интуиции. Она становится знанием для людей, которые в своем религиозном опыте могли пережить встречу со Сверхмировым началом как Живым Личным Богом. «Бог открывается в религиозном опыте не только как абсолютная полнота бытия, но еще и как высшая абсолютно совершенная ценность, как само Добро во всех смыслах этого слова, именно – как сама Красота, Нравственное Добро (Любовь), Истина, абсолютная жизнь»[101].
Согласно христианскому пониманию, приобщение человека к Божественному совершенству происходит с целью поднятия твари на уровень Божественного бытия, то есть «обожения» ее. Но очень важным моментом для христианства является то, что «обожение» твари не может быть отождествлено с самим Богом: грань между тварным миром и Им не может быть преодолена. Человек не может стать Богом, как это имеет место в буддизме.
Оставаясь до конца отличным от Бога, тварное существо может удостоиться тесного союза с Богом в интимной связи с Божественной жизнью и в ней будет соучаствовать в абсолютной полноте бытия. «Такое поднятие на высоту Божественной жизни, происходящее с помощью Божией, Отцы Церкви называют обожением по благодати. Это предел совершенства, которого можно желать»[102]. Н. О. Лосский этим сформулировал цель нравственной жизни человека. Задача теперь состоит в том, чтобы выяснить, каковы условия и возможности такого бытия и есть ли эти условия в природе человека и в строении мира.
Мир свидетельствует о том, что в нем есть обстоятельства, содействующие не только Добру, но и злу, не только любви, но и вражде. И все же, кто же творит зло, откуда взялось оно, если Бог создал только Добро? Объяснить происхождение и процветание зла – непростая задача для философа. Н. О. Лосский решает ее, исходя, из своего учения о субстанциональных деятелях и из персонализма (об этом шла речь раньше). Однако относительно материального мира свободные деятели сами придают своим проявлениям пространственную и временную или пространственно-временную форму. «Следовательно, они суть носители принципов этих форм, как способов своего действования»[103]. И телесные, и душевные проявления деятеля пространственно-временны. Совершая действия отталкивания, деятель создает себе телесность в форме относительно непроницаемого объема. Это можно назвать материальным телом деятеля.
Совершая действия притяжения, деятель создает любовь. Любовь одного лица к другому есть полное приятие чужой индивидуальности и совершенная отдача сил в ее пользу. Совершенное единодушие деятельности, очевидно, невозможно без взаимной любви к достижению лишь при осуществлении абсолютной ценности, так как в такой абсолютно полной ценности все совместимы[104].
Лосский обосновывает также и явление ложного Добра. Это свойственно деятелям, стремящимся к абсолютной полноте бытия и совершенству и даже задающимся целью осуществить Добро для всего мира и несомненно по своему плану. Это делается для того, чтобы занимать самое высокое место в мире, стоять выше всех других и выше самого Бога. Это то, что называется гордыней, является безмерным превознесением себя, и есть, по Лосскому и согласно христианскому пониманию, основная страсть таких существ. Они вступают в соперничество с Богом, считая себя способными дать миру лучший порядок, чем тот, который сотворен Богом. Задаваясь неосуществимой целью, они на каждом шагу терпят крушение и начинают ненавидеть Бога. Таковым называет Н. О. Лосский путь сатаны.
Есть еще один вопрос, который важен в обосновании христианской этики. В мире, созданном Богом, нет абсолютного зла, а есть только абсолютное добро. Зло, как бы оно ни было низменно, никогда не бывает абсолютным.
Существенная черта ложного пути есть отпадение от Бога в той или иной степени, а вместе с тем и обособление от всех тварных существ.
Стремление быть Богом осуждается во всех видах этики, основанных на христианской религии. Это происходит потому, что из подобного стремления христианство выводит сатанинскую природу. Из желаний быть Богом и выше Бога следует не только ненависть к Богу, но и его творению. Такой человек не может преодолеть своей гордыни преклониться перед его творением. Такой человек не может по-доброму воспринимать мир, в нем всегда живет несогласие, зло, зависть, так как в нем нет смирения. Он не согласен не только с жизнью, но и со смертью. Все это порождает ненависть к божественному устройству мира. Истинный христианин не боится смерти именно потому, что понимает и воспринимает ее, как божественный закон. Он воспитан в смирении воли.
Но несмотря на то, что зло есть в мире, оно не может быть абсолютным. Оно может быть длительным, сильным, но не может быть вечным. Вечность и безвременность – удел Царствия и Добра.
Абсолютное добро есть, абсолютного зла быть не может. Почему? Лосский объясняет это таким образом: «Непосредственная ненависть к Богу и сотворенному Им бытию, как таковому, была бы также непосредственною ненавистью и к своему бытию; но непосредственное отрицание себя – невозможно; ненависть к себе возникает всегда лишь как производное явление, например, как следствие недовольства тем, что я труслив, или неостроумен, или некрасив, вообще не обладаю каким-либо воображаемым или действительным достоинством. Невозможность непосредственной ненависти к Богу и ко всему Бытию, как таковому, есть одно из следствий неосуществимости вообще абсолютного зла, тогда как абсолютное добро, именно, Бог и Царство Божие существует»[105]. Главная причина зла– это отпадение от Бога и Царства Божия. Лосский говорит о том, что зло всегда производное, даже общее зло, которое в духе христианства Лосский называет Сатаною, есть не первичное проявление его воли, а производное. Он приводит слова отца церкви св. Григория Богослова: «первейший из небесных светов» утратил свет и славу «по гордости своей» и, «захотев быть богом, весь стал тьмою». Сатана вместо того, чтобы полюбить Бога больше себя, любит только идею божественности и хочет присвоить себе это достоинство. Он примирился бы с Господом, если бы господь исполнил его требование, когда он, указывая на все царства вселенной сказал: «все это отдам тебе, если падши поклонишься мне»[106].
Идею о том, что нужно соизмерять свои поступки и деяния с законами природы, исходить из них, а не из собственных желаний, Н. О. Лосский объясняет, также пользуясь религиозной терминологией. Желание создать свое царство, лучшее, чем мир Божий приводит к нарушению гармонии, которая есть Добро, несмотря на то, что всегда мотивируется перед другими, и даже перед самим собой, не низменной завистью, а стремлением к добру. Это относится не только к одному человеку, но и к народу. «Так народ, ослепленный гордынею, – пишет Лосский, – может проявить в войне чудеса храбрости, стройной организованности, верности долгу, но вся эта кипучая жизнь, чем она интенсивнее, чем более она использовала силы добра ради конечного зла, влечет в нем более страшную бездну разрушения. Таков путь дьявола: весь насквозь он пропитан лживостью; на словах и в средствах – добро, а в конечной цели – зло или же в конечной цели мнимое добро, а в средствах – зло»[107]. Но дела совершенные, под лозунгом мнимого добра оборачиваются против своих создателей. Духи тьмы становятся духами «самоуничтожения и небытия».
Зло, вносимое человеком в мир, есть явление, производное из его гордыни, вступление на путь, противоречащий его же конечному идеалу. Поэтому жизнь злого человека полна разочарований, неудач и все возрастающего недовольства жизнью, но за это ответствен он сам, поскольку ему дана от Бога свобода выбора и он выбрал сам такую жизнь. Человек ответствен за мотивы своего поведения, за объективное содержание поступка, за осуществление его и следствия его. Свобода деятеля существует потому, что отвечать можно только за то, что находится в «моей» власти.
