В траве рядом с пиршеством сновала пара золотистых иррасов, совершенно не боясь, пялилась с любопытством и тянула лапки. Один из монстров бросил им кусочек, другой, рыкнув почти ласково, почесал мохнатика когтем. Терезу это поразило. Прямо как люди. Она помнила, что зохены разумны, но в схватках, в боевых действиях они воспринимались прежде всего как свирепые хищники, а тут вдруг предстали с неожиданной стороны. Приласкать животинку – такой человеческий поступок… Наверное, дело в том, что иррасов они не едят.

Если эти зохены и имели здесь какие-то нежелательные интересы, сейчас они явно находились на привале. Можно напасть, застав их врасплох, и положить половину. Но что потом? Их шесть, а людей четверо, не тот расклад, когда стоит лезть на рожон. Важнее выполнить поставленную задачу. Пляж остался позади, врагов скрыла плотная стена деревьев, и мужчины вновь взялись за весла. Сантор сменил негра – а Тереза уж думала, что командир разведчиков так и будет сидеть, свалив физическую работу на подчиненных. Сама, впрочем, помощь не предложила. Не женское это дело. Тиквийцы ведь так любят эту фразу, вот пусть и получают.

До точки добрались к вечеру. Заходящее солнце подсветило облака нежно-зеленым, кое-где лучи пробивались сквозь пелену. Высверки были изумительно красивы, но отвлекали внимание. А на реку уже легла тень от окружающего леса. Скоро стемнеет.

Место, где располагался погибший излучатель, можно было заметить издалека, никакой нужды заново рассчитывать координаты: вырванные и поваленные стволы четко сигнализировали о том, что тут поработали злые зохены. Сантор и Холайе направили плот к берегу, при приближении стали видны разбросанные обломки корпуса излучателя. Тереза спрыгнула на заросшую травой почву, прошлась, ища яму из-под цилиндра. Приметила, на всякий случай сверилась с крупномасштабной картой. Воткни излучатель не туда, и сторона пентаграммы выйдет длиннее или короче, при передаче пойдут искажения, уменьшится дальность. При значительном уходе из точки сигнал вовсе пропадет, какую мощность ни подавай.

– Вот здесь, – сказала она, топнув ногой по сплющенному осколку аккумулятора, чтобы сопровождающие увидели, где именно: поди догадайся, куда указывает человек в маскировочном костюме, да еще в наступающих сумерках.

– Тащите сюда рюкзак!

Холайе и Ратт поднесли рюкзаки. Сантор, не сходя с плота, сканировал местность, держа руку на автомате – визуально казалось, что оружие зависло над водной гладью вопреки гравитации.

Тереза присела на одно колено, распаковывая излучатель, но одним глазом поглядывая туда-сюда – неистребимый уже рефлекс, выработанный на тренажере. Пропустишь появление зохена, не среагируешь вовремя – всё, «вы погибли». Но настройке фазы придется уделить все возможное внимание. Одна надежда на Сантора и его подчиненных, также взявших автоматы наизготовку и повернувшихся в разные стороны, чтобы взять под контроль как можно большее пространство. Бывший поставщик Терезе не нравился. Спаситель принцесс от драконов, ишь ты. Ее бесил его взгляд, в котором так и сквозило недоверие к ней как к командиру и почти не скрываемое удивление тому, что она делает что-то правильно. И показная вежливость бесила. Но при этом она вынуждена довериться ему и его архарам. Их выбрал Хэнк, от сердца оторвал, полагая, что лучше них не сыскать. Ладно. Когда Сантор невидим и молчит, он практически не раздражает.

Она освободила от упаковки тяжелый цилиндр, подтащила к углублению, оставшемуся от уничтоженного излучателя. Выдвинула опоры, надежно зафиксировала в грунте. Сняла крышку, подключила свежий аккумулятор, щелкнула тумблером. Пси-излучение начало генерироваться, но пока что было рассеяно. Тереза покрутила ручку подстройки фазы, следя за шкалой интенсивности. В каждом углу пентаграммы излучение должно иметь строго определенную фазу, причем для каждого цилиндра свою. Только в этом случае достигается стабильный сигнал. И только в пятиугольнике: если по тем же принципам построить фигуру из четырех или шести излучателей, сигнал не фокусируется. Хотя, по логике, шесть излучателей должны быть эффективнее, чем пять… Наверное, не просто так именно пентаграммы нужны для вызова демонов иных миров. Раньше Тереза в это не верила, но, насмотревшись в Тикви на призраков и колдунов, стала допускать возможность и других странных явлений. Вон, Сантор утверждает, что предугадывает несчастья, экстрасенс фигов.

Вероятно, так и есть. Потому что когда он негромко произнес: «Зохены», – никаких зохенов еще не наблюдалось. Холайе подобрался, Ратт одним плавным движением расчехлил гранатомет. Тереза, оставив цилиндр, взялась за автомат.

Зохенов было трое. Видать, где-то неподалеку сидел дозорный: понимали, твари, что разбитый цилиндр важен для противника, и его придут восстанавливать. Устроили засаду. Три быстрых зеленых тела выметнулись из зарослей, едва замедляясь под градом огня, открытого разведчиками. Они мгновенно оказались совсем близко, видно было, как пули со стуком отскакивают от чешуйчатой брони. Первый стремительно мазнул блеснувшими когтями, сбивая Терезу, угадав в ней ключевое звено. Маскировочный костюм на такой ничтожной дистанции бессмыслен, коли уж видно автомат.

Но ее уже не было в том месте, куда ударил зохен. Откатившись, она дала очередь. Быстро сменив позицию – еще одну, под удачно – или, для самого зохена, неудачно – поднятый хвост. Отработанная тактика не подвела. Выстрел гранатометчика добил раненого монстра, потерявшего скорость.

Второй, обогнув мужчин, связанных противостоянием с третьим, прыгнул со спины. И промахнулся, потому что Тереза ни секунды не стояла на месте, перемещаясь непредсказуемо. Спохватившийся Ратт – велено же костьми лечь, но защитить женщину! – замолотил из гранатомета. Монстр сложился, и в этот момент ближайший зохен достал бородача… Почти достал – Тереза, прицелившись, влепила ему пулю в глаз, и выпаду не хватило глубины: вместо того чтобы вспороть шею, когти выдрали клок из бороды и разорвали костюм. Ратт, заорав, повернулся и всадил гранату в упор, меж чешуй. Зохен содрогнулся, выдохнул облачко дыма и осел на землю.

Тереза обошла зохенов, всматриваясь. Тот, что атаковал ее вторым, был еще жив. Бессильно загребал когтями землю, негромко рыча.

– Добить? – спросил Холайе, глядя на Сантора.

– У меня спрашивайте! – осадила его Тереза. Не хватало, чтобы они забывали на ходу, кто командир! – Надо прежде узнать у него, сколько их тут всего и появятся ли еще. А то мы поставим излучатель, а через час его снова ухайдакают. Сантор!

Разведчик покачал головой со знанием дела.

– Он не скажет. Какой смысл? Ему все равно не жить, вон сколько крови натекло. – Зеленая кровь не бросается в глаза на зеленой траве, но такую лужу в луче фонарика невозможно не заметить.

– Все равно не жить – не значит, что все равно, как умирать. – Тереза наклонилась к зохену. – Слышишь меня? Понимаешь язык?

Монстр молчал, шумно, со всхрипами, дыша. Не желает, значит, общаться. Немудрено: Тереза и сама на его месте молчала бы. Но надо его разговорить. Сейчас и выясним, понимает он или нет.

– Собираешься сдохнуть, да? Но сразу ведь не получится. А я могу сделать этот процесс очень увлекательным. Сантор, разожгите костер.

Зеленое тело вздрогнуло. Судя по всему, он понял, о чем речь. Но молчит. Типа, пропадать так пропадать, рано или поздно все кончится.

Сантор кинул на Терезу непонятный взгляд, отложил автомат и принялся собрать сухие ветки.

– Думаешь, я тебя пытать буду, наивный? – Тереза потрогала тушу носком сапога. – Примитивно мыслишь. Ты сдохнешь с пользой. Либо мы извлечем пользу из твоего рассказа, либо приготовим тебя и съедим.

Тут вздрогнул Сантор. А зохен прохрипел:

– Чшеловеки насс не кушшают!

Жуткий акцент делал слова похожими на шипение, но неверящая интонация чувствовалась. Тереза засмеялась:

– Они просто не умеют готовить! А мы, женщины, умеем. И знаешь, мясо получается вкуснее всего, если запекать его живым. Ты, конечно, целиком в костер не влезешь. Но можно готовить тебя по частям. Ратт, отрубите ему лапу. В чешуе получится отличное, сочное мяско.