– Вот именно. – Перегрин вдруг вскинул голову. – Но если необходимо сверлить камень, почему бы не заложить заряды непосредственно на мосту? И спускаться не придется.

– Вряд ли это хорошая мысль. Обсидиан очень прочен. Потому я и хочу взорвать не мост, а ту часть скалы, что его поддерживает. Впрочем, есть и другой вариант.

– Какой?

– Пригнать подводу, груженную бочками с порохом, затащить на мост… – Неясно было, всерьез она это предлагает или издевается.

– В крайнем случае я так и поступлю. – Перегрин сел на землю.

– Мэтр, мы что, так и будем тут торчать? – подал голос Ингоз. – Ночью… возле провала этого… опять же, есть хочется…

Перегрин ответить не соизволил, за него это сделал Сигвард:

– Так шел бы в дубраву и добыл что-нибудь. А то ты нынче не перетрудился.

– А что, я так и сделаю. – Неизвестно, что послужило причиной сговорчивости Ингоза – страх перед зловещим ущельем и мостом или голодуха.

Кружевница о пище не беспокоилась, беспокоилась о другом:

– Все-таки стоило бы перебраться. Пока я еще веревку не отцепила.

– И охота тебе по стенам, как мухе, ползать…

– Нет, не по стенам. Прямо через провал.

– Не вижу здесь подходящей лесины. Разве что дерево в роще срубить и приволочь сюда. Потому как летать ты вроде не умеешь. Даже те древние колдуны, о которых Перегрин рассказывает, и те не умели.

– Ну, если бы ты удержал веревку, я бы все же постаралась допрыгнуть. Хотя, конечно, лучше бы веревку как-нибудь закрепить.

– И что бы ты стала делать на той стороне?

– Надо же исследовать… Кстати, летать мне уже приходилось. И не раз. И без всякой магии.

– Что, с крыши сваливалась?

– Я сказала «летать», а не «падать». Во время представлений, на тросе. Отец мой придумал такой хитрый блок, что просто скользил по балкам. Давно это было…

Сигвард провел рукой по лбу.

– Черт! Что-то такое я когда-то видел… нет, не помню.

Но Кружевница уже отвлеклась от полетов.

– А землетрясения здесь бывают? – Она оглянулась. – Ах да, Ингоз ушел…

– С чего ты спрашиваешь?

– Да мне как будто показалось… – Она замолчала.

– И верно, показалось. Если б земля тряслась, мы б заметили.

– Да не тряслась, но что-то такое… – Она прищелкнула пальцами, не в силах подобрать правильных слов. – Как будто громыхнуло.

– Перегрин говорит – гроза.

– Не гроза. Другое.

– Померещилось тебе. Ты же молотком лупила, вот в ушах и отдавалось.

– Понимаешь, этот гром не в небе был. А как бы под скалами. И я не услышала его, а… не знаю, как сказать… почувствовала.

Сигвард пожал плечами. Наверное, когда висишь на веревке над пропастью, да еще орудуешь молотком и сверлом, еще и не то померещится.

– Пора возвращаться, – сказал Перегрин.

– В рощу?

– Назад. В монастырь. К заказчику.

– То есть как? – Сайль вытаращилась на него с недоумением. – Мы же только начали работать! На той стороне не были! Пробного взрыва не сделали!

– Но вы… ты… можешь сделать расчеты, по которым мост возможно уничтожить?

– Ну… наверное. Для верности стоило бы промерить все… и на той стороне тоже.

– Измеряй. Перебираться на ту сторону не стоит – ширина моста та же. И уходим. Сегодня же.

Перегрин напуган, решил про себя Сигвард. Или не то чтобы напуган, но чего-то опасается. Он не Ингоз, чтобы бояться мрачного моста и связанных с ним преданий. Но что заставило его столь поспешно отступить от заветной цели? Ожидаемая гроза? Или землетрясение?

Самое диковинное, если старик после всех этих дней испугался Кружевницы.

Но такое, конечно, невозможно.

– Какое, к чертям собачьим, землетрясение! Сколько лет живу здесь, ни о чем подобном не слышал. А я, между прочим, не в лесу сижу, как некоторые!

Ингоз сердился скорее для вида. На самом деле он был рад, что отряд уходит, не потревожив моста, и даже ночевать возле пропасти не придется.

– Это ж надо такое брякнуть! Ну точно, Кружевница, мозги у тебя набекрень. Ты б еще сказала – в Карнионе землетрясение…

– В Карнионе такое случалось, – сухо заметил Перегрин. – Правда, давно.

Кружевница слова Ингоза пропустила мимо ушей. Она была погружена в размышления, а то и вычисления.

Никаких записей делать не стала. При всей рассеянности в определенных отношениях память у нее была отличная. А перспектива грядущего разрушения захватывала ее, как другую женщину – возможность блеснуть роскошным нарядом на придворном балу.

Переночевали они в дубраве. Без ужина. Ингоз блистательно провалил поручение добыть съестное.

– А я виноват? – оправдывался он. – Там кругом одни только белки скачут, не по ним же стрелять!

– Если здесь годами никто не бывает, куда же дичь подевалась? – спросил Сигвард.

– А я знаю? Я вообще-то не охотник, повадки всякого зверя знать. Хотя, конечно, надо что-то делать. Иначе оголодаем.

– Надо решить, куда идти. Возвращаться прежним путем или двигаться, как собирались вначале. Через пустоши.

Ингоз оглянулся на Перегрина, ожидая, что клиент выскажет свои пожелания. Но Перегрин предпочел промолчать.

– Пандольф не догнал нас. А ведь мы двигались не так уж быстро, да еще застряли из-за нападения.

– Значит, не нашел подмоги.

– Не нашел. Или его нашли. Всяко может быть. Я бы вернулся в лес. Там нас будет труднее найти.

– Но и Пандольф, если он жив, не будет знать, где мы. Мост не тронут, взрыва не было.

– Пандольф найдет нас в монастыре. Все равно придется туда идти. Сдается мне, что Воллер пришлет весть через отца Джеремию. Я предлагаю вот что: за старой дорогой пойдем по плоскогорью, потом спустимся, часть пути срежем по пустоши – и снова в лес.

– Наверное, так лучше, – согласился Перегрин.

– А вы разве направитесь не к Роуэну?

– Направлюсь. Но позже. Возможно, настоятелю больше известно о происходящем.

– Кружевница?

– А, вам что умное ни посоветуй, все равно все сделаете наоборот…

Так они двинулись в обратном направлении. Был еще один веский довод – заканчивалась также и вода, а на плоскогорье были родники. А дальше, говорил Ингоз, когда они спустятся, то пойдут вниз по реке, и уж тогда-то рыбы, рыбы, рыбы наловят, а то в прошлый раз не дали.

Слушать этот голодный бред было утомительно. Сам поход не так разочаровал Сигварда, как Перегрина и, вероятно, Кружевницу. Затея с уничтожением моста была ему чужда, а возможность испытать новую взрывчатку наверняка еще представится. В целом же рейд можно было рассматривать как разведывательный, и в этом смысле – и только в этом! – его можно было счесть удачным. Конечно, его спутники имели довольно смутное понятие о дисциплине, но прежде под началом Сигварда бывали люди и хуже. Гораздо хуже.

За старой дорогой, однако, не стоило благодушествовать. То, что они не наткнулись в прошлый раз в тамошних буераках на беглых или разбойников, не означало, что теперь все будет так же благополучно. При первом же привале – когда нашли воду – решено было, что Сигвард с Ингозом осмотрят окрестности, а Перегрин с Кружевницей останутся при лошадях.

День был смутный. Осеннее небо, где с каждым днем свинец вытеснял голубизну, висело как-то особенно низко. Если бы шел дождь, было бы похуже, чем в лесу. Но дождя, а тем паче грозы, вопреки предсказаниям Перегрина, не наблюдалось (и это поколебало бы веру в предсказательские способности мага, буде таковая у Сигварда имелась). Зато ветер усиливался. Холодный, пронизывающий ветер, напоминавший о том, что Междугорье, хоть и южнее Эрдского герцогства, все же достаточно далеко от Древней земли.

Ветер и донес до слуха Сигварда голоса. На расстоянии они казались отрывистыми, взлаивающими.

По-дурацки попадаться не было никакого смысла. Сигвард обернулся, чтоб приказать Ингозу помалкивать. Карнионец, только что тихо нывший о запеченной рыбе по-несски, об утке с грибами, каковую чудесно готовят в Фораннане, о слоеном пироге его матушки, о дивных вишнях в окрестностях Скеля и хорошем куске жареной свинины с кружкой пива, каковые можно получить в любом пограничном трактире, вмиг замолчал и подобрался.