— Что ты хочешь взамен? — прошептала я осипшим голосом.

— Пообещай, что не снимешь оковы! Я вручу тебе этот кулон, а он, как ключ, сможет освободить тебя. Хочу, чтобы ты осознавала, что я дарю тебе свободу, но в целях безопасности других людей прошу держать свою силу под контролем. Я знаю, что дым тебе не подчиняется.

От нахлынувших чувств я расплакалась, прижавшись к груди правителя. А он осторожно гладил меня по волосам. Не привыкла я к такой заботе и доверию.

— Держи! — прошептал он, вложив драгоценную для меня вещицу, в мою ладонь. Я сжала подарок и, глотая слезы, прошептала:

— Обещаю, что без надобности не сброшу с себя оковы. Ты подарил мне свободу, поэтому мне не сложно выполнить то, что ты просишь!

Рамир приподнял меня за подбородок. Стер пальцами слезы и впился страстным поцелуем. Руки его уверенно заскользили по моей спине, он исследовал мое тело, сильно сжимая в своих объятиях, отчего желание стремительно расходилось по венам. Обхватила его голову, зарывшись пальцами в волосы, исторгая этим из его груди рычание. Подхватил меня на руки и телепортировался на кровать. Придавил своим телом к матрасу. Поцелуи его были все настойчивее. И я чуть не сдалась… Вскрикнула от резкой боли в боку. Рамир отстранился от меня, ошарашенно наблюдая, как платье пропитывалось алой кровью. Приложила руку к ране, пытаясь остановить кровотечение. «Актазар!», — пронеслось в моей голове. Призвала дым на помощь, и он, вырвавшись через оковы, исцелил меня.

Но стоило Рамиру прикоснуться ко мне, как снова вскрикнула от боли. Теперь кровоточил другой бок. Я опять исцелилась. И тут до меня дошло, что Актазар специально наносил себе увечья, чтобы помешать нам с Рамиром. «Действует моими же методами! Убью гада!», — про себя злилась я.

— Что с тобой происходит? — с волнением спросил Рамир, наблюдая, как на моем теле снова открылась рана. Я застонала от боли, мечтая это прекратить.

— Я связана с Актазаром. Если он ранен, то и я тоже, — прошептала, тяжело дыша. — Прости! Мне нужно с ним поговорить. Иначе эта пытка будет продолжаться до утра.

— Я убью его! — прошипел Рамир, а я схватила его за руку и покачала головой. — Тогда и я погибну. А ты поклялся кровью, что не причинишь мне вреда.

Правитель четвертого королевства тяжело вздохнул, понимая свое бессилие в этом вопросе и кивнул, отпустив мою руку. Я одела его подарок и спрятала за пазуху. Теперь, имея ключ к свободе, ощущала себя намного увереннее. В любой момент я могла сломать блок, что удерживал мою телепортацию, и исчезнуть навсегда.

С грохотом открыла дверь в спальню Актазара. Он с отсутствующим взглядом сидел на кровати с кинжалом в руке. Его рубашка пропиталась кровью.

— Кретин! Ты что же творишь? — рявкнула я.

— Что? Отвлек от самого интересного? — зло поинтересовался он, даже не взглянув в мою сторону.

— Оставь меня в покое! Я наконец-то встретила мужчину, который любит меня! Хочу замуж, семью и детей! Чтобы на меня не смотрели, как на чудовище! Прекрати портить мне жизнь! — рявкнула я, а его губы растянулись в злой ухмылке. Глаза сверкнули дьявольским блеском.

— Ну ты же мне испортила жизнь! Ты же не позволяла мне проводить ночи с другими женщинами. Так что, око за око, моя дорогая! — прошипел он, а я зарычала от злости.

— Ты мне мстишь? — рявкнула я.

— Да! — прорычал он, вскакивая с кровати. Телепортировался и, оказавшись рядом, припечатал меня к стене, целуя с яростью и страстью. Я застонала от остроты ощущений. Понимала, что не могла жить без этого человека, но и вместе нам находиться было опасно. Слишком мы вспыльчивые.

— Не любит он тебя! Глупая! Просто использует! Приручил, как зверька! А ты и клюнула. Ему же не ты нужна, а сила твоя разрушительная, чтобы все враги трепетали перед его женой, — прорычал он, испепеляя мое платье.

Дыхание у меня сбилось, во рту все пересохло.

— Тебе-то какое дело? Мне все равно, пусть даже так! Зато с ним я чувствую себя человеком, а не дьяволом, как считают остальные! — отчаянно крикнула ему в лицо. Меня трясло как в лихорадке. Хотела прикрыться, но Актазар не позволил, навалился на меня своим горячим телом и пристально смотрел в глаза. Сердце мое готово было пробить грудную клетку.

— Мне не все равно, потому что я люблю тебя! — простонал он и впился в мои губы с напором. У меня от его слов как будто крылья расправились за спиной, душа ожила и такое облегчение накатило! Потому что испытывала к нему тоже самое. Яркий свет озарил комнату и в руках Актазара появилась стрела, увеличиваясь не на сантиметр, как раньше, а ровно на половину.

Мы замерли наблюдая, как она снова растворилась.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала, прикоснувшись ладонью к его щеке. — Но как я могу верить тебе? Что, если ты говоришь все это только для того, чтобы переманить меня к себе? Просто осознал, что лучше зверя держать у себя под боком, чтобы не потерять свою власть над другими. Ведь так? Ты ничем не отличаешься от Рамира! Тоже используешь меня!

Актазар с шумом втянул в себя воздух и прищурил глаза от злости.

— Глупая! — рявкнул он, прожигая меня взглядом. — Ты еще не поняла, почему стрела растет? Так вот, я разгадал эту загадку! Всякий раз, как я испытываю к тебе любовь, эта чертова стрела возникает в руке. А когда ты согласилась выйти за Рамира, я чуть не умер от боли в груди. Осознал, что лишусь тебя навсегда и дурно стало. Злился на себя за то, что испытываю к тебе эти эмоции. Они усиливаются, и чем сильнее я влюбляюсь, тем больший кусок стрелы образуется. А растет она в тот момент, когда мы одновременно эту эмоцию чувствуем. Какое еще доказательство нужно в моем отношении к тебе?

— Нам нельзя любить друг друга! — испуганно прошептала я, осознавая весь смысл сказанного, и пытаясь отстранить Актазара от себя. — Если наши чувства усилятся, стрела завершит свое формирование и тогда мы погибнем! Вот поэтому я должна выйти за Рамира! И держаться подальше от тебя. Наша любовь для нас проклятие и приведет к смерти!

— Я не отдам тебя ему! — рявкнул Актазар и со всего размаху врезал кулаком в стену рядом с моей головой. Он пылал пламенем и прерывисто дышал. А я таяла, глядя на него. Умирала медленно и мучительно, желание быть с ним затопило меня так, что сопротивляться не было сил. — Мы найдем разгадку! Снимем с себя это проклятие! Даже если погибнем, я рад, что узнал, каково это любить кого-то. Теперь я осознаю, что прекраснее чувства не испытывал. Раньше мое сердце было затянуто тьмой и я не мог любить, а теперь, когда оно просветлело, все изменилось. У меня больше нет сил сопротивляться этому чувству, устал бороться с собой. Ты нужна мне, Сапфира! Да, порой мне тебя убить хочется, вернее сказать, у меня постоянно это желание возникает, но и без тебя жизнь теряет смысл. А я так надеялся избежать пророчества, — с грустью признался он.

От его откровений мое дыхание сбилось, а сердце то замирало, то начинало учащенно биться. Я сама нуждалась в нем, как в кислороде, и тоже, порой, убить была готова, но без него мир воспринимался не так ярко.

— Какого пророчества? — прошептала я, облизнув пересохшие губы.

— Тебе предсказали, что ты умрешь от рук синеглазого мужчины, мне тоже напророчили погибель. Только послание было каким-то зашифрованным, и я надеялся, что ошиблись прорицатели, потому что ничего конкретного не видели о моем будущем.

— И что же они тебе сказали? — затаив дыхание, поинтересовалась я.

— Когда дракон расправит крылья,

Могущество нагрянет в мир.

Вздохнешь, милорд, ты от бессилия,

Взбудоражит, ослепит тебя Сапфир.

По венам словно яд,

Огонь любви пройдет,

Отправит вас обоих в ад,

И никогда проклятье не пройдет…

Я замерла, глядя на Актазара. Смысл пророчества стал доходить до меня и липкий страх окутал мою душу. Словам прорицателей верила, потому что они никогда не ошибались.

«Проклятие не пройдет! Нам не разрушить связь!», — накатывала на меня паника.