В этот момент раздался оглушительный треск, и погасла вторая фара. Это медведь, вслед за капотом оторвал у машины бампер…
Глава 10
Иван собирался домой. Этой ночью он ночевал у своей тётки в деревне. Вчера целый день он провозился с крышей, латая уже сильно обветшавшее покрытие, подтекающее при сильном дожде.
Ваня был из тех русских мужиков, которые пошли родом от уральского левши. Починить трактор или старенький холодильник, срубить избу или оживить допотопный телевизор – всё это для него было только в удовольствие. Собственно этим он и жил. Он никогда не называл цену за свою работу, но и не отказывался от оплаты. Как правило, это был натуральный обмен. Денег на селе у людей было не много, но продукты или, например горючее для трактора – Ваня принимал с удовольствием.
В Ивантеево его считали немножко блаженным. "Да если бы ты Ваня поехал в город, то с твоими руками и твоей головой мог бы такие деньги заколачивать! А ты здесь прозябаешь!" – частенько укоряли его односельчане. Ваня только плечами пожимал: "Ну, хорошо, уеду я… А кто вам всё чинить будет? Да и в деревне… Что без меня старики будут делать? Пропадут ведь"…
А ещё, чем Ваня отличался от других мужиков и заставлял из-за этого иногда крутить пальцем у виска некоторых односельчан – так это то, что он совсем не пил. За всю свою жизнь он не пригубил даже пиво – не то чтобы крепкие напитки. Зная эту "особенность" ему никто не предлагал в качестве оплаты водку или самогон.
Мало кто знал, что тётя Стеша, после того как поставила его на ноги, посадив Ванечку к себе на колени, стала тихим и вкрадчивым голосом убеждать, тогда ещё совсем маленького пацанёнка: – Ванечка, запомни. Никогда не бери в рот спиртного. Не пей – кто бы тебе ни предлагал. Для тебя это яд. Один раз выпьешь – болезнь вернётся, а меня уже рядом не будет… И некому будет тебя спасти…
Тётя Стеша гладила мальчика по головке и шептала: – не пей Ванечка, не пей никогда.
Мальчик почувствовал, как изба вдруг закружилась, глаза его закрылись и только тихий голос, откуда-то издалека продолжал повторять: – не пей Ванечка, не пей…
Казалось бы, такой мужик должен быть нарасхват у женского пола – не пьющий, работящий, тихий и застенчивый. Но вот как то не складывалось у него с девушками. До армии, была у него девчонка – озорная хохотушка Танюшка-Веселушка. И вроде всё хорошо у них было, и всплакнула она на проводах, и в любви клялась, и ждать обещала, но, как часто бывает, через полгода письма от неё перестали приходить. Его сестра написала ему, что Танюшка выскочила замуж за городского парня и уехала с ним в Новгород. Иван, прочтя это письмо, минут тридцать сидел в казарме, уставившись в одну точку, а потом смял письмо, выбросил в корзину для мусора и только сказал самому себе: "Ну и ладно… Раз так – значит так". Больше он никогда о Танюшке не вспоминал.
Вернувшись из армии, Ваня с удивлением обнаружил, что практически все девчонки – его ровесницы или чуть младше, повыскакивали замуж, некоторые даже ходили с большими животами. Собственно и выбирать было особенно не из кого. Так и ходил Иван бобылем.
Правда, был в его жизни один случай, который он частенько вспоминал, оставаясь в одиночестве…
Как-то раз, к ним в Ивантеево нагрянула группа весёлых молодых людей. Три парня и четыре девчонки. Как заявил старший группы – Олег, они составляли этнографическую экспедицию от института, в котором сами учились. Им нужно было где-то разместиться на ночь, и кто-то посоветовал обратиться к Ивану.
– Да, пожалуйста, размещайтесь, – Иван широко открыл дверь. – Только вот кровать у меня одна и на печи всего три человека разместиться могут. Молодёжь радостно загалдела. Девчонки кричали, что они непременно будут спать на печке, парни вообще сказали, что могут спать в спальниках. В общем, обычно тихий дом Ивана тут же наполнился шумом и суетой.
Девушки стали доставать припасы и накрывать на стол, а парни пытались починить сломавшуюся треногу для видеокамеры. Иван немного посмотрел на их неловкие и неумелые действия, а потом, молча, подошёл к ним, взял треногу и также молча, вышел из дома. Минут через пятнадцать он принёс исправленный штатив и отдал его Олегу. Студенты вновь радостно закричали о том что, дескать, как им повезло, что они встретили такого чудесного человека!
Тем временем девчата уже накрыли на стол, парни достали из рюкзаков бутылку водки для себя и бутылку вина для девчонок. Так получилось, что рядом с Иваном, на лавке оказалась молоденькая девушка с длинными русыми волосами и голубыми глазами. Места на лавке не хватало и всем пришлось усесться очень плотно. Девушку, которую звали Сашей – так прижали к Ивану, что у того даже дыхание перехватило и он густо покраснел. Саша с полуулыбкой посмотрела на Ваню и что-то в её глазах было такое, что у того мгновенно пересохло в горле.
Олег, на правах старшего, стал разливать спиртное. Когда он дошёл до кружки Ивана, то тот сразу закрыл её своей широкой ладонью.
– Вы извините ребята, но я не пью.
– Как не пьёте? Совсем-совсем? – это Саша повернулась к Ивану и посмотрела на него своими широко распахнутыми глазами. – Вы, наверное, болеете?
– Да нет, совсем не болею я… – сказал Иван почему-то охрипшим голосом. Просто не пью и не пил никогда.
– Ну, наш хозяин вообще уникум! – воскликнул Олег. – Не будем настаивать. Давайте лучше мы сами выпьем за этого доброго, гостеприимного и прекрасного человека!
Все чокнулись, выпили и накинулись на еду. Потом был ещё тост, и ещё. В какой-то момент Иван вдруг почувствовал на своём бедре девичью руку. Она скользила по брюкам, медленно поднимаясь от колена всё выше и выше. Ваня замер, его как кипятком ошпарили. Хорошо, что в этот момент, к нему с вопросом обратился Олег, и Саша мгновенно убрала свою руку.
Чуть позже один из парней достал гитару и началось то, что так любят туристы, геологи и все те, кому частенько приходится ночевать в спартанской обстановке вне дома…
Иван ещё немного посидел с молодёжью, а потом встал и сказал:
– Ну ладно ребята, Вы тут располагайтесь, как Вам удобно, а я пошёл…
– А Вы куда, Ваня? – первой спросила Саша.
– Да тут вам и так тесновато будет… А за меня не волнуйтесь. Я на сеновале переночую… Не в первой. Там тепло и воздуха больше.
Ваня взял два одеяла, ватник в качестве подушки и вышел из дома. Он минуту постоял на крыльце, вдыхая свежий ночной воздух, и после отправился на сеновал. Там он раскидал сено, чтобы было удобней спать. Одно одеяло бросил вместо матраса, накрыв колючую солому, а вторым решил укрыться, если станет холодно. Но пока ему было жарко. Он ещё ощущал Сашину руку у себя на ноге и каждый раз, как вспоминал об этом, горячая волна накатывала на него. Ваня вздохнул, покрутил головой, разделся и бросился на импровизированную постель. Сон мгновенно сомкнул ему веки, но спать ему этой ночью, было не суждено.
Сквозь сон он услышал, как скрипнули ворота сеновала, и чья-то тень метнулась к нему.
– Кто это, кто здесь? – спросонья спросил Ваня.
– Тише, тише… Это я Саша.
Зашелестела одежда и девушка нырнула к Ивану под одеяло. Она прижалась к Ивану всем телом, а его руку положила на твёрдую, как бицепс, девичью грудь с торчащими сосками. Иван дернулся, хотел что-то сказать, но рот ему закрыли горячие губы…
…Утром Ивана разбудили петухи. Казалось, что они заливались прямо над головой. Он открыл глаза. Рядом, абсолютно обнажённая, раскидав руки и ноги, спала Саша. Иван, первый раз за свою жизнь, вот так, при свете дня смотрел на обнажённую женщину. Он не мог отвести глаз от тела девушки. Но тут же, как бы очнувшись от наваждения, густо покраснел. Ему стало стыдно, что он так бесцеремонно рассматривает спящую и, подтянув одеяло, прикрыл им Сашу.
