Через пару минут подтянулись и остальные члены её дикой семьи. Каждый принёс с собой по приблизительно такому же куску мяса. Свою порцию шашлыка я больше ни с кем из них не делил, сами пусть жарят, им торопиться теперь некуда. Пока они пристраивали мясо над костром, я сходил и нарвал большую охапку травы, решив из неё устроить себе постель. Спать на холодных камнях нельзя, потом долго не проживёшь, быстро простуду подхватишь, а антибиотиков тут нет. Выбрав место для ночлега, соорудил из травы подобие птичьего гнезда. Одной охапки травы оказалось недостаточно для мягкости прокладки между мной и каменным полом, поэтому я принёс ещё травы. Когда слой слегка примятой травы достиг десятка сантиметров, решил, что этого хватит, после чего забрался в это большое гнездо и попытался заснуть. Сразу заснуть не получилось, так как услышал тихие голоса у костра. Слова были короткие, состоявшие максимум из трёх звуков, я, разумеется, ничего не понял, но слушать было интересно.

— Это, наверное, первый человеческий язык, используемый для общения, — подумал я, — и никто кроме меня его больше не слышал.

Под тихое потрескивание костра и шёпот женщин я вскоре заснул. Мне даже сон приснился, в котором я пытался убежать почему-то от бегемота.

Не знаю, сколько я спал, но в определённый момент моего сна, когда бегемот загнал меня на дерево, встретился там с большой обезьяной. От такого поворота резко проснулся и увидел прямо перед лицом страшную рожу этой обезьяны.

— АААА! Сгинь образина! — закричал я и, откатившись назад, быстро встал. Как у меня в руках оказалось копьё, сам не понял, видимо рефлекс сработал. Держа в руках немного кривую палку, к концу которой был прикреплен длинный и тонкий осколок кости, я смотрел на обезьяну. Обезьяной оказалась одна из молодых женщин, почему-то решившая лечь спать возле меня. Она сейчас испуганно отползала от меня, видимо подумав, что я собираюсь её проткнуть копьём. Осмотревшись, увидел остальных обитателей отжатой у медведя пещеры. Дети и старуха спали возле костра, вторая молодая женщина поддерживала огонь и сейчас тоже испуганно на меня смотрела.

— Фух, ещё бы чуть-чуть и мог убить эту женщину, — подумал я, опуская копьё. Остатки сна как рукой сняло, после чего я решил, спать больше, не укладываться ни при каких обстоятельствах, а то мало ли что снова может присниться. Михалыч предупреждал, чтобы я никого не убивал в прошлом, это по его мнению могло нарушить ход истории. Того мужика с костяным топором не я убил, ему медведь голову откусил, стало быть ход истории не нарушен. То что я медведя натравил на этого психованного неандертальца, это ведь ничего не значит, убил же его не я.

За пределами пещеры начинало светлеть, утренний туман не позволял пока видеть далеко, поэтому мне не было видно, осталось сейчас что-то от туши медведя или уже нет. Хищники могли учуять запах крови с большого расстояния и прийти сюда, так сказать, пообедать на халяву. В пещеру им лезть смысла не было, тут огонь и ещё злые люди с острыми палками.

Вскоре вслед за мной проснулись и, так сказать, члены моей неандертальской семьи. Дров в костёр тут же было добавлено и над ним появилась очередная партия медвежатины. Пока я спал, женщины сделали солидный запас мяса, который теперь нужно было обжарить, чтобы он смог дольше сохраниться в съедобном состоянии. Отношение ко мне, даже после такого странного пробуждения, улучшилось, наверное, стали считать меня новым главой их небольшой общины.

— Так, слушай мою команду! — сказал я, встав перед ними, как римский император перед порабощённым народом. — Шкуру с медведя снять, жир с неё соскоблить, оставшуюся часть медведя оттащить подальше от пещеры, чтобы к нам хищники не пришли. Как поняли?

Дикари смотрели на меня круглыми глазами, разумеется, не поняв ни слова из того что я сказал.

— Ну и ладно, честно говоря, знал что не поймёте, значит, буду объяснять, как говориться — «на пальцах», — подумал я и потом полчаса размахивал руками, строил рожи и чуть ли не танцевал перед ними. Как не удивительно, но они меня хорошо поняли.

Тушу медведя принялись разделывать почему-то только взрослые женщины, дети остались под моим присмотром, по крайней мере я так понял.

— Ну, что молодежь, будем учиться добывать огонь! — сказал я, подойдя к ним. Они в ответ дружно от меня отбежали, словно я их укусить собирался. — Дикие, что с них взять, — подумал я и в очередной раз стал объяснять, чего от них хочу. Хотел в принципе не много, всего лишь показать, как при помощи подручных средств получаю огонь. Мой уже проверенный инвентарь снова не подвёл, через несколько минут появился дымок, а вслед за ним и маленький огонёк. Трутом послужила медвежья шерсть, в пещере её осталось много, к тому же она была сухая как сено и горела также. Дети, увидев огонь, дружно сказали — Вау! После чего я стал для них богом, скорее всего вообще первым на земле. Это — Вау! Сказали не только дети, но и женщины, тайком наблюдавшие за тем, что я делаю. Мой авторитет моментально взлетел как ракета и быстро достиг немыслимой высоты. Исходя из реакции всех на такой способ добычи огня, я понял, что они этого делать не умели, да и скорее всего не знали что так можно.

— Иди сюда, — подозвал девочку, что была старше всех. — Теперь ты попробуй, — протянул ей заветную палочку, при помощи которой только что получил огонь. С моей помощью, разумеется, эта мелкая неандельталька через некоторое время тоже смогла развести маленький костёр и теперь, уже её авторитет полетел вверх.

— А, что, вполне обучаемые люди, жаль научить успею не многому, время моего пребывания здесь подходит к концу, — подумал я и предложил всем детям повторить это по истине магическое для них действие.

Пока дети играли со «спичками», я с копьём в руках делал вид, что охраняю доверившихся мне первобытных людей. Честно говоря, чуть не заснул от безделья, причём прямо стоя. Чтобы хоть чем-то себя занять, взял обгоревшую до состояния угля палку и написал на стене пещеры — «здесь был Лёха», потом к надписи добавил рисунок человека охотящегося на медведя. Дети были снова в восторге, и я уже не сомневался в том, что вскоре вся пещера будет ими разрисована приблизительно в таком стиле.

Ближе к полудню, когда женщины срезали большую часть мяса с медвежьего скелета и перенесли всё в пещеру, пошел дождь, сопровождаемый мощной грозой. Молнии били настолько сильно, что иногда вздрагивала земля. Женщины и дети боясь этого природного явления, забились в дальний угол пещеры, только я стоял у входа, наблюдая, как потоки воды размывают землю.

Через некоторое время смотреть на дождь надоело, решил что пока есть время, нужно попробовать ещё чему-то неандертальцев научить. Максимум чему мог научить прямо сейчас, показать, как сделать лук и стрелы, разумеется, с последующим объяснением что это и для чего. Дров в пещеру женщины натаскали много, причём не только сухих, но и свежесломанных веток.

Пыхтел я долго при изготовлении нового оружия, но в итоге всё-таки сделал, что хотел. Да, моё творение было далеко от совершенства, я бы даже сказал очень далеко, но оно работало. Все были не просто в восторге, они чуть ли не в нирвану ушли сразу всей толпой, увидев, как тонкая палка пролетела через всю пещеру и воткнулась в небольшую гору мяса.

После демонстрации возможности нового оружия, я решил отдохнуть, то есть завалиться спать. Встал, сделал несколько шагов по направлению к своей лежанке и почувствовал, что со мной что-то происходит. Силы стремительно покидали тело, перед глазами появился туман, сначала белый и потом быстро потемневший до непроницаемой черноты. Сколько времени провёл в этой темноте, не знаю, моё сознание в этот момент рисовало картинки каменного века, его животных и, разумеется, первобытных людей. Мне казалось, что вот сейчас проснусь и снова увижу перед своим лицом лицо неандертальской женщины, чего не очень хотелось.

Прошло некоторое время, я вновь стал ощущать своё тело, потом перед глазами появился светящийся туман. Ещё через несколько секунд туман исчез, остался только свет, бьющий в глаза прямо через закрытые веки. Я открыл глаза и увидел перед собой какое-то взлохмаченное и чумазое существо.