Удивили также познания Деклера в медицине. Он оказался последователем Джозефа Листера, который замачивает свои инструменты перед операцией в растворе фенола. В Британии спорят над его методами, а вот Деклер ими уже пользуется. Правда, вместо раствора фенола Деклер использовал двенадцатилетний виски.

Также удивила своеобразная забота Деклера о своем малолетнем воспитаннике Генрихе. Деклер попросил разрешения, чтобы Генрих присутствовал при операции. Оба вымыли руки, а потом долго их полоскали в тазике с американским бурбоном. Но, надо сказать, не зря. Когда у Деклера не получилось завязать ниткой, рассеченный кровеносный сосуд, его воспитанник сам вызвался это сделать. Своими тонкими пальчиками он вмиг наложил узел, тем самым остановил пусть небольшое, но кровотечение.

«Сплошные положительные стороны», – думал Олрок. – «Так и выпирают. Знает, что я и сам врач, и хочет понравиться? Втереться в доверие?».

И еще одна деталь показалась Олроку подозрительной. То, как общались между собой Деклер и Хизеши-сан. У Олрока сложилось впечатление, что они друг друга уже знают. Откуда? Деклер только прибыл в Японию. Что это значит? Американцы работают с Хизеши? А он сам работает на обе стороны?

«Утром, окончательные выводы сделаю утром», – подумал Олрок. – «Я посплю, а мозги пусть поработают». И он, довольный, заснул.

***

Быть довольным собой у генерального консула были все основания. В этот день он потерял много крови, ослаб, но сделал то, что задумал. То, для чего пригласил Деклера в консульство.

– Должен поблагодарить вас, мистер Деклер, – сказал Олрок, когда Деклер закончил перевязывать его раненную руку. – Сегодня вы спасли мне жизнь. Я ваш должник.

– Не за что, – ответил Деклер. – Я рад, что все так благополучно закончилось. Берегите руку.

– Вы задержитесь в Йокогаме?

– Надеюсь, что нет. Как только придет «Звезда Востока», я отправлюсь в Гонконг.

– Могу ли я обратиться к вам с просьбой?

– Что за просьба?

– Передать губернатору Гонконга, лорду Беннету письмо.

Олрок неловко, одной рукой раскрыл на столе одну из папок и достал из нее небольшое, тонкое письмо с сургучной печатью. «Только для глаз лорда Беннета». Такая стояла на нем надпись. Консул протянул это письмо Деклеру.

– Хорошо, – сказал Деклер, и они расстались.

Потом Олрок вызвал своего помощника Генри.

– Генри, обрати внимание, когда «Звезда Востока» отправится в Гонконг.

– Но она еще не пришла, господин консул.

– Но она придет, не правда ли?

– Несомненно, господин консул. Я запишу дату и время, когда «Звезда Востока» отправится обратно в Гонконг.

– Спасибо, Генри. Дело в том, что я передал мистеру Деклеру важное письмо для губернатора Гонконга. Мне надо, хотя бы примерно, рассчитать, когда это письмо попадет в руки лорда Беннета.

– Конечно, господин консул. Я все сделаю.

В британском консульстве «текло». Так считал Олрок. Чтобы его «корабль» не затонул, надо было остановить эту «течь». Генри был хорошим и надежным помощником, но проверить надо было всех.

Олрок уже спал, когда Генри наконец вернулся домой. В небольшую комнатенку, расположенную в доме недалеко от консульства. Там его уже ждал человек с американского корабля.

– Не пора ли вернуть долг, Генри? – спросил гость.

– Денег у меня нет, – ответил Генри. – Но есть кое-что получше.

Утром я встретился с Терезой. Правда, эта наша встреча совсем не была похожа на предыдущие совместные посиделки. Журналистка сунула мне в руки исписанные листки, сказала «читайте», а потом с независимым видом отправилась на прогулку по палубе.

«Читать, так читать», – сказал я сам себе и уселся на стул-шезлонг. Второй стул, который я приготовил для мисс Одли, остался пустым.

Непонятное поведение Терезы было не самой плохой новостью. Я начал читать, написанное журналисткой, и даже пожалел про свою затею со сказкой. Я был уверен, что у Терезы Элли будет похожа на героиню ее собственных сказок. На ту девочку, которая пробирается из охваченных войной южных штатов на Запад. Добрая, отзывчивая и отважная. Но я читал листки, врученные мне Терезой, и видел, что это совсем не та Элли, к которой я привык. В ней также не было ни капли от маленькой героини из сказок самой журналистки. Эта Элли превратила Тотошку, Страшилу и Дровосека в своих слуг. Помыкала ими. Высмеивала их недостатки. Под конец повествования эта маленькая ведьма нашла небольшую повозку, запрягла в нее своих попутчиков, сама уселась на повозку и в таком виде они продолжили путь по дороге из желтого кирпича.

– Как вам? Понравилось? – спросила Тереза.

Она стояла рядом. Я не заметил, как она подошла.

– Нет, – честно ответил я.

– Почему? – удивилась девушка.

– Я думал, что Элли будет похожа на девочку из ваших сказок. Добрую и отзывчивую.

– Если Элли будет доброй и отзывчивой, то она никогда не доберется до своего Изумрудного города. До цели доходят злые и беспринципные, а добрых по дороге съедают людоеды.

– Это в жизни, но мы сочиняем сказку, не правда ли? – попытался возразить я.

– Но и сказка должна содержать элементы реальности, – сказала Тереза.

В это время за бортом раздался гудок. Потом еще один. Мимо нас к выходу из бухты спешил небольшой паровой катер.

И я, и Тереза невольно замолчали и проводили катер взглядом.

– Когда мне в голову пришел этот сюжет, я почему-то представлял на месте Элли вас, мисс Одли, – сказал я.

– Да-а-а? – сказала Тереза. – И что? Я такая вам не нравлюсь?

Я было собирался ответить, но девушка меня опередила.

– Постойте, – сказала она и забрала у меня из рук листки, которые я только что прочел.

– Ах! – сказала Тереза, посмотрев на свои записки. – Я дала вам совсем не те листки.

В руках у нее появилась папка, и мне вручили новые записи.

– Читайте, – сказал журналистка, и я вновь остался один.

Я посмотрел вслед Терезе и, кажется, начал кое-что понимать.

«Вот же я – идиот!» – подумал я. – «Мог бы догадаться с самого начала. И что мне теперь делать?»

Новый текст писал словно совсем другой человек. Пусть Элли была не похожа на ту, про которую я читал в детстве, но эта Элли мне тоже нравилась. Она не возгордилась, когда победила злую волшебницу, не польстилась на трон правителя страны живунов. Она любила своего песика Тотошку и стала хорошим товарищем для Страшилы и Дровосека. Я облегчено вздохнул и снова прозевал, тот момент, когда ко мне подошла Тереза.

– Ну, что? – спросила с вызовом она. – Такой я вам больше нравлюсь?

Я хотел ответить, но не успел. Со стороны входа в бухту снова раздались гудки. Гудел, ранее прошедший мимо нас, паровой катер. За ним медленно двигался большой корабль, который тяжелым басом тоже подавал голос.

Я и Тереза подошли к борту «Пасифика». Большой корабль был очень похож на «Пасифик». Тольку у «Пасифика» труба была выкрашена в черный цвет, а у этого корабля труба была красной.

– Кажется, что наше стояние в Йокогаме подходит к концу, – сказал, подошедший к нам мистер Томпсон. – Это и есть «Звезда Востока». Думаю, что через пару дней мы уже будем плыть в Гонконг.

Утренняя шутка над Деклером немного улучшила настроение Терезы. Она вспоминала несчастное лицо англичанина, когда он прочел подсунутые ею первые черновики, и почувствовала некоторое удовлетворение. Эти черновики она написала в тот вечер, когда узнала о браке Деклера с русской авантюристкой. И, конечно же, портрет Элли она рисовала не с себя. Нет, такой Элли у нее никогда не будет!

Заставив Деклера немного пострадать, Тереза смягчилась, и они вновь, как и раньше, расположились на стульях на почтительном расстоянии друг от друга и поговорили о написанном.

– Предлагаю добавить в сюжет волшебные туфельки, – сказал Деклер.

«Что-то он быстро пришел в себя», – подумала Тереза, а вслух спросила: