Они меня сожрут. Голодные взгляды бегают по телу и забираются под мой легкий халатик. Знаю, что скоро на мне не останется ни клочка. Они варвары. Звери. Церемониться не будут. Возьмут то, за что заплатили.

Оставаясь в одних боксерах, они поигрывали крупными мышцами, впечатляя своей силой. Я сжалась на диване в гостиной с пультом в руке и ждала, когда меня начнут немедленно склонять к сексу. Каково же было мое удивление, когда два мощных тела, пахнущих свежем гелем для душа, разместились по обеим сторонам от меня.

По телу сразу полыхнуло жаром, когда они сдавили меня по бокам.

– Она не скучала, – Захар забирает у меня пульт, говоря низким протяжным голосом, – девочка нашла чем себя развлечь.

Дмитрий тянет меня за пояс халатика, запутываясь пальцами в завязках, а потом раскидывает их в стороны. Его крупная рука ложится на мой живот, он нежно его массирует. В это же время Захар начинает целовать меня в шею, нагло захватывая второй рукой грудь.

Эта молниеносная атака лишает меня сил к сопротивлению. Да и разве я могу сопротивляться? Просто сижу на диване между двух мужчин и выдерживаю их ласки.

Они обрушили на меня целый каскад нежных, ласковых касаний, ни разу не щипая и не дергая меня за соски или киску, просто гладили медленными круговыми движениями, захватывая меня в плен чувственных удовольствий.

Эти ласки обволакивали, погружая меня в гипнотический туман и забираясь контроль.

Они почему-то периодически переглядывались и загадочно хмыкали, обмениваясь какими-то тайными посланиями, а я не понимала, чего они хотят.

Только поражалась, как сильно реагирует мое тело. По крови побежал расплавленный жар, я выгнулась, чуть шире раздвигая ноги и давая пространство мужской ладони, которая бесцеремонно двинулась в путешествие к самому центру моего тела.

– Ты здесь уже мокренькая, детка? – Дмитрий вкрадчиво шепчет на ухо, кусает меня за плечо, проскальзывает пальцами под трусики и ныряет в глубину моего тела, которое тут же прошивает молния.

Жар бросается в лицо. Дрожь охватывает всё тело. Мне становится трудно дышать, почти невозможно. Они отбирают мой кислород.

– Ах! – только и могу ответить, слыша, как два хриплых смешка сливаются в один.

– Она пиздец какая мокрая, Захар, – рокочущим голосом делится с другом, – мои пальцы в ней просто утонули. Точно скучала. Потрогай ее…

А я не скучала. Я и не думала о них, вернее, о сексе с ними. Не хотела, не ждала, надеялась, что пронесет. Но они застали меня врасплох. Контраст между ожиданием грубого траха и этим нежным водоворотом ласок меня просто разоружил.

– Подожди, я еще не наигрался этими вишенками, – в свою очередь отвечает Захар, играясь с моими сосками. Его язык кружит по острым вершинкам, ударяет, лижет, я выгибаюсь, чтобы прильнуть к жадному рту. – Детка, давай снимем эту ненужную тряпку, – посасывая соски, одновременно стягивает с меня халат он.

Казалось, что меня трогают везде. Окружают собой. Силой, запахом, ласками. Присваивают.

В плену рук двух мужчин начинаю метаться, постыдная влага сочится между ног, низ живота охвачен огнем, внутренние мышцы пульсируют, соски тянет, я прерывисто дышу и жадно хватаю воздух ртом, положив одну руку на макушку Захара, а вторую руку уперев в мощное плечо Дмитрия.

Он всё быстрее трахает меня рукой, тело напряжено, в глазах пожар, рот приоткрыт, он смотрит на мои губы, и кажется, словно готов поцеловать.

Меня? Ту, в ком видит шлюху? Но разве шлюх целуют? Видимо, та же мысль посещает и его, он трясет головой, словно избавляется от ненужной мысли.

– Мокрая, говоришь? – наконец отрывается от моей груди Захар, соски тут же обдает холодом, они напряженные, немного припухшие, все заласканные мужскими губами, от них бегут импульсы прямо к киске, где не переставая трудятся мужские пальцы.

Там жутко, пошло хлюпает, вызывая стыд и румянец по всему телу. Трусики все мокрые, подо мной лужа.

– Да, – кивает Дмитрий, мучительно медленно погружая пальцы в киску, – она течет, как Ниагарский, мать его, водопад.

– Детка, ты же хочешь, чтобы я тебя тоже потрогал? Непорядок, когда кто-то не у дел.

Мутными глазами наблюдаю за тем, как вниз опускается вторая мужская рука. Встречаюсь глазами с одним и вторым мужчиной. Их глаза бешеные, дикие, но, в противовес этому, они не торопятся. Сводят меня с ума. Каждая клеточка тела плавится в невыносимом жаре.

Чуть ли не подскакиваю, когда чувствую, что к двум пальцам одного мужчины присоединилось еще два. Как это? Они будут меня теперь трахать в две руки?

Глава 10

Захар

Словно завороженный смотрю за тем, как девчонка вздрагивает, стоит мне засунуть в нее пальцы, скользнув рядом с теми, что уже трудились в ней, а потом кончает, явно сама того не ожидая.

И как, сука, кончает! Вся изгибается, стонет, закусывая пухлую нижнюю губу! Сучит ножками и словно хочет выпрыгнуть из своей кожи. Приятно, когда баба такая заведенная, хоть и шлюха. Видно, что она не притворяется и тащится по-настоящему.

После этой шлюшки точно ни на какую другую больше не встанет, эта какая-то особенная. Смущенно сжимает ножки и съеживается, как только до нее доходит, что мы видели ее неприкрытый оргазм. Закусывает и сосет нижнюю губу, а соски на глазах твердеют, она вся покрывается мурашками от смущения.

Чистый ангел, а не шлюха. Словно девственница после своего первого раза. Вот как она делает? Как у нее получается выглядеть такой неискушенной?

Член тут же дергается в ответ на эту картину, и я понимаю, что терпения на что-то большее у меня не хватит.

Для начала надо удовлетворить свою похоть, а потом уже приступать к завоеванию ее попки, которую, в отличие от киски, явно никто не имел!

Но это даже круче! Что может быть забавнее, чем лишать шлюху девственности?

– Ну всё, давай-ка раком, – подскакиваю и, стянув трусы, сам ставлю ее в нужную мне позу на диване.

Сама-то она всё еще лежит, пытаясь пережить свой оргазм.

– Ротик-то открой, – просит Димыч, тоже последовав моему совету и сняв трусы.

Шлепнув нашу красоту по сочным половинкам ягодиц, я развожу их в стороны, любуясь узкой дырочкой, в которой скоро стану очень частым гостем. Она тут же сжимается, отчего дергается член. Заводит адски!

Членом же скольжу в узкий влажный вход киски, наслаждаясь вызванным этим действием стоном.

– Бля-а-а… – слышится ругательство от Димыча, которого, видать, заглотили по самые гланды.

Быстро же девка учится!

Двигаю бедрами, тараня мокрую киску членом, и, облизав большой палец, ввожу его в анус. Входит с сопротивлением. Узко. Представляю, как сдавит член. Кроет адски.

Девчонка тут же напрягается и пытается сжаться, чем только сильнее заводит. Сжала-то она не только мой палец!

– Хватит напрягаться, Анют, – шлепаю ее свободной рукой, но упрямица не сдается. – Дим, давай как-то поактивнее, что ли, – прошу я товарища. – Плохо работаешь, раз ей хватает сил соображать и пугаться пальца в попе.

Друг тут же хватает ее за распущенные волосы и вплотную прижимает к своему паху, заставляя задохнуться от нехватки воздуха.

– Вот и отлично! – комментирую я. – Сосредоточься на полировке его члена, а тут я сам разберусь. Хватит вести себя как маленькая, – журю ее, продолжая трахать и чередовать это с растяжением плотной розетки ануса.

Немножко размяв плотные стенки, сменяю палец на указательный и тут же присоединяю к нему средний. Жаль, тут нет игрушек, анальная пробка бы нам точно пригодилась! Хотя, с другой стороны, протаранить узкий неразработанный вход будет куда приятнее!

С этими мыслями вытаскиваю из нее член и, убрав пальцы, прицеливаюсь в заветную дырочку.

Пора уже сломить эту неприступную крепость!

Аня

– Не надо туда! – кое-как сумев оторваться от Диминого члена, пищу я, почувствовав, что Захар уже прицелился и готов взять меня в попку.