За три зимы, проведенные за границей (Рахманинов каждое лето с семьей возвращался в Ивановку), он написал Пятнадцать романсов ор. 26, которые посвятил М.С. и А.М. Керзиным (1906), эти романсы были исполнены в ту же зиму в концерте Керзиных; Вторую симфонию ор. 27 (1907), посвященную С.И. Танееву; Первую сонату для фортепиано ор. 28 и «Остров мертвых» ор. 29 (1908). Временами его занятия все же прерывались из-за концертов, которые он давал и в Европе, и в России. Выступал он и как дирижер и как пианист, но так как в эти годы он не мог уделять много времени упражнению на фортепиано, то не решался уже исполнять в концертах произведения других авторов, а начал играть исключительно свои сочинения.
Весной 1907 года перед возвращением из Дрездена в Россию Рахманинов был приглашен Дягилевым в Париж для участия в концертах, организованных им с целью блеснуть перед французами и показать им, до какой высоты поднялось русское искусство. В этих концертах, как известно, приняли участие Римский-Корсаков, Глазунов, Скрябин, Рахманинов, Шаляпин, Блуменфельд, а также Никиш, исполнивший произведения Чайковского. Рахманинов выступил в Париже как композитор, дирижер и пианист, сыграв 26 мая свой Второй концерт и продирижировав кантатой «Весна». Солистом в «Весне» был Шаляпин.
В Дрездене Рахманинову очень не хватало присутствия его друзей и приятелей – музыкантов, с которыми он привык обмениваться впечатлениями о новых сочинениях, новых постановках и пр. и которым он сам часто играл свои новые сочинения, так как очень интересовался их мнением. Такие музыканты, как Танеев, Метнер, Брандуков, Морозов и многие другие, с которыми прежде он часто общался, конечно, вносили в его жизнь много ценного и интересного. В Дрездене он оказался совершенно одиноким в этом отношении. К счастью для него, он встретился там зимой с русским музыкантом Н.Г. Струве. Знакомство их скоро перешло в большую дружбу, которая не прекращалась до самой смерти Струве, трагически погибшего в 1920 году. Кроме взаимной личной симпатии, их крепко связала общая любовь к музыке.
За 1908 год, кроме концертов в Петербурге, Москве, Варшаве, Рахманинов играл с Кусевицким в Берлине 10 января и в Лондоне 26 мая. Затем дирижировал в Амстердаме 9 ноября 1908 года, выступал с Менгельбергом в шести городах Голландии и во Франкфурте-на-Майне играл свой Второй концерт. Кроме того, 2 декабря в Берлине с участниками Чешского квартета исполнил свое Элегическое трио ор. 9.
В октябре 1908 года в Москве праздновался десятилетний юбилей Московского Художественного театра. Рахманинов с основания театра был его горячим поклонником и, кроме того, очень любил К.С. Станиславского, И.М. Москвина и других членов труппы, которые платили ему тем же. Не имея возможности присутствовать на торжестве (он жил тогда в Дрездене), Рахманинов сочинил поздравительное письмо-шутку и послал Шаляпину с просьбой пропеть его привет театру на юбилее. Письмо вызвало бурю восторга среди присутствовавших на торжестве. Впоследствии Шаляпин неоднократно пел это письмо в конце своих концертов на бис.
Московское филармоническое общество пригласило Рахманинова весной 1909 года заменить в шести-восьми концертах внезапно заболевшего А. Никиша. Рахманинов не решился взять на себя все концерты, отчасти из-за отсутствия готовых программ, отчасти из скромности, боясь, что публика будет разочарована такой заменой. Но публика восторженно приветствовала появление Рахманинова у пульта симфонического оркестра, и проведенные им 15 и 18 апреля концерты прошли блестяще.
Весной 1909 года Рахманинов с женой и двумя дочерьми окончательно покинул Дрезден. Вернувшись в Россию, Рахманиновы, как и прежде, провели лето в Ивановке.
Простая и тихая жизнь в деревне после городского шума и суеты всегда благотворно действовала на уставшего от концертов артиста. Имение Ивановка, где Рахманинов провел столько лет и куда он попал впервые еще юношей, находилось приблизительно в пятистах верстах на юго-восток от Москвы, на границе Кирсановского и Борисоглебского уездов, но в Тамбовском уезде. Оно было, таким образом, расположено в черноземной полосе России, и все кругом жили интересами сельского хозяйства. Рахманинов, который раннее детство провел в совершенно другой обстановке, среди красот русского севера, сначала несколько тяготился кажущимся однообразием степей и полей. Но мало-помалу он полюбил безграничный простор и ширь полей, их чистый, несравнимый аромат и приволье. Он понемногу заинтересовался, а потом даже и сильно увлекся сельским хозяйством. Унаследовав от отца любовь к лошадям, он великолепно ездил верхом и любил объезжать молодых лошадей. Все свободные от занятий часы он проводил в поле среди крестьян, наблюдая за ходом работ. Нередко он завидовал тем, кто был свободнее его и мог больше времени отдавать хозяйству. Стремясь улучшить хозяйство, он много средств тратил на улучшение инвентаря, пород скота и приведение в порядок внешнего вида усадьбы с ее большими садами и службами. Всякая неудача его искренне огорчала. Удачный посев, хорошая пахота, порядок в конюшне, в молочном хозяйстве сильно радовали его и всегда приводили в хорошее настроение. Забегая вперед, надо сказать, что в последние годы перед войной его тесть А.А. Сатин, которому принадлежало имение, отказался от ведения хозяйства, и все заботы о нем целиком легли на Рахманинова.
За год до войны 1914 года развилась и другая «страсть» Рахманинова. Он увлекся ездой на автомобиле и управлением машиной. Автомобили в России тогда были еще сравнительной редкостью; за исключением Москвы, Петербурга и других больших городов, их было в России очень мало. Привезя свою новую машину в Ивановку, Рахманинов совершал на ней длинные поездки, навещая соседей по уезду и родных, живущих верст за двести-триста. Поездки эти были лучшим отдыхом для Рахманинова, который так редко вообще отдыхал в жизни. Он всегда возвращался возбужденный, веселый и в хорошем настроении духа. И самый процесс езды по «большим» дорогам степной полосы России, с ее простором и ширью, и радость, с которой его встречали гостеприимные хозяева, шутки и взаимное поддразнивание по поводу тех или иных нововведений или усовершенствований в сельском хозяйстве, которые он иногда находил у других, – все это являлось лучшим отвлечением для Рахманинова от концертов, эстрады, занятий композицией. Он, собственно говоря, никогда не позволял себе настоящего отдыха и работал без перерыва, зимой концертируя и сочиняя, летом готовясь к концертам и опять сочиняя.
Осенью 1909 года Рахманинов впервые ездил в Америку. Он был приглашен выступать в Нью-Йоркском симфоническом обществе и других городах. Первое его выступление на фортепиано (соло) состоялось в Нортгэмптоне (небольшой городок штата Массачусетс) 4 ноября 1909 года. Затем он играл с оркестром под управлением Фидлера свой Второй концерт в Филадельфии (8 ноября), Балтиморе (10 ноября), Нью-Йорке (13 ноября), Гартворде (15 ноября), дал концерт в Бостоне (16 ноября) и съездил на день (18 ноября) в Канаду (Торонто), где исполнил Второй концерт. Затем вернулся в Нью-Йорк, где дал (20 ноября) концерт, а затем в Филадельфии продирижировал своей Второй симфонией, «1812 годом» Чайковского и «Ночью на Лысой горе» Мусоргского и сыграл еще соло (26 и 27 ноября). 28 и 30 ноября в Нью-Йорке под управлением В. Дамроша он сыграл в первый раз свой новый, Третий концерт ор. 30, посвященный Иосифу Гофману. Этот концерт был затем сыгран им в Нью-Йорке 16 января под управлением Г. Малера, а Второй концерт повторен там же 27 января под управлением М. Альтшулера. Он дал еще ряд концертов в декабре и январе (Чикаго – три концерта, Питтсбург – один, Бостон – три, Цинциннати – два, Нью-Йорк – два, Буффало – один). В большинстве случаев это были симфонические концерты под управлением Л. Стоковского, Фр. Стока и М. Фидлера, в которых он выступал как солист и в которых несколько раз исполнялись его «Остров мертвых», Второй концерт и мелкие фортепианные сочинения. После этих концертов Рахманинов вернулся в Россию и 6 февраля уже играл в Петербурге свой Второй концерт и Вторую сюиту с Зилоти в его концертах, а в Москве 13 февраля – свой Второй концерт опять под управлением Зилоти. Последнее его выступление в сезоне 1909/10 года состоялось в Москве весной, 4 апреля 1910 года, где он впервые в России играл свой Третий концерт под управлением Е. Плотникова. В том же концерте исполнялись «Остров мертвых» и Вторая симфония.
