В конечном итоге своему названию то, что создал Теодор, соответствовало с большой натяжкой. Система, состоявшая из двух небольших помещений, почти ничем не отличающихся от обычных допросных. Почти. Для использования «тихой» комнаты требовались хотя бы два волшебника: первый наблюдал за происходящим внутри, а второй проводил дознание, ведь дверь открывалась только снаружи. В случае нападения выход блокировался даже извне, реагируя на магические всплески внутри. Сделано это было в целях безопасности самого Министерства. Таким образом, действия, совершающиеся в этом помещении, нарушали несколько десятков моральных, правовых и общечеловеческих норм. Отчаянные времена требуют отчаянных мер. При попытке к бегству преступник оставался внутри магического куба, не имея возможности выбраться. Как правило, его просто доводили до изнеможения, а участь аврора, вынужденно соседствующего с ним, была столь же печальна.

— У нас был уговор, — сухо выдавил Поттер. — Я не трогаю тебя — ты молчишь.

— Не меня, а всё, что касается меня и мне ценно, — спокойно поправил его Нотт. — Или ты думаешь, что я недостаточно содействовал в твоих играх в великого сыщика?

— Я не закрою глаза на массовое убийство только от того, что тебе этого хочется.

— Насколько я понял, он подозревается в подделке документов, — напомнил Теодор, лениво оправляя манжет рубашки. — И только подозревается.

— Это пока что, — положив ладони на стол, Гарри склонился вперёд.

— А министр знает, — словно невзначай бросил Нотт, грустно вздыхая, — что его избранная гордость пропитала чужой кровью весь фундамент?

— Ты знаешь, что это не так, — нахмурил брови тот. — Редкая, но необходимая мера. Там никто никогда не умирал.

— Я могу предполагать и фантазировать столько, сколько угодно, — пожал плечами Теодор, испытующе глядя на своего собеседника.

— Ты же понимаешь, если вернуться на ту сторону, то обратной дороги не будет? — прищурился Поттер и, недолго помолчав, продолжил: — Ты с таким усилием оттуда выбрался. Неужели твой дружок нашёл мотивацию, которая больше твоего желания жить нормально?

— Искренне не понимаю, о чём ты, — непринужденно покачал головой хозяин «Красного стула», делая отстранённое лицо.

— Конечно… — процедил Гарри сквозь зубы, зацепив взглядом почту. — Я просто буду внимательнее, — на его губах заиграла лукавая улыбка, — чтобы не обвинять никого понапрасну.

Он положил документ поверх папки и потянулся за серым пергаментом. Нотт поджал губы. Остановить или воспрепятствовать этому действию он никак не мог, поэтому судорожно размышлял, насколько провокационной окажется информация внутри. Вряд ли аврор смог бы понять, что перед ним находится письмо от Клауда, даже если бы держал то в руках: псевдонимы и шифры никто не отменял. А вот Гойл не заморачивался, поскольку его послания должны были передаваться лично в руки владельцу ресторана. За чередой событий Теодор этот момент проигнорировал. И напрасно.

— Это личное, — сухо бросил Теодор, когда Гарри начал вскрывать письма по одному.

За недолгое затишье Нотт успел уже перебрать все статьи, за которые (в теории, конечно) мог быть привлечён. Ничего крупнее штрафа ему не грозило, но вести запланированные дела стало бы в десятки раз сложнее. По мере того, как Поттер пробегал глазами по строчкам, его лицо выражало больше удивление и смятение, нежели отвращение и самодовольство. Более того, его брови так стремительно ползли вверх, что хозяин ресторана уже подумывал вызвать колдомедиков, чтобы вернуть их на место.

— Хм… — с неким смущением прокашлялся тот, кривясь в неловкой гримасе. — Ну да, действительно, личное…

Он слегка брезгливо отодвинул от себя все послания, снял очки и потёр переносицу, покачав головой и пробормотав что-то неразборчивое. Теодор плохо понимал, как реагировать на такую реакцию, не говоря уж о смущении. Грегори не писал настолько искусным языком, чтобы вводить читателя в подобный ступор. Подойдя ближе к столу, хозяин ресторана наугад вытянул один пергамент и мельком пробежал по строчкам:

«Я часто представляю, как ты…

Такая влажная и горячая…

А потом я хочу взять твой…»

Нотт взял один из конвертов, внимательно глядя на подпись. «Чёрная Королева». Он зажмурился, потому что впервые за долгое время хотелось заржать в голос. Теодор прикрыл рот рукой, сжимая челюсть с такой силой, что та должна была треснуть. К глазам невольно подступили слёзы. Он повернул голову влево, пытаясь перевести внимание хоть на что-то, чтобы не начать смеяться прямо сейчас. Лицо Гарри, которое всё равно улавливалось боковым зрением, только усугубляло этот приступ несанкционированного смеха.

— Приношу извинения, я не читал всё… — потёр шею тот, процеживая слова сквозь зубы. — Так, для общего понимания.

— И как? — вдыхая глубже, поинтересовался владелец «Красного стула». — Понял?

— Ну, видимо, у тебя кто-то появился, — сдавленно протараторил аврор, делая вид, что изучает документацию.

Его зрачки даже не двигались, видимо, переваривая прочитанное. Теодор отметил про себя, что со стороны Грейнджер это весьма интересный ход. Скулы слегка заболели от излишнего напряжения. Всё же сохранив лицо максимально нейтральным, Нотт прошёл к своему рабочему месту, усаживаясь за стол. Вероятнее всего, за сегодняшний день это будет самое запоминающееся происшествие, если Гермиона вновь не заберётся на барную стойку или не начнет что-то открывать, или ей не захочется поиграть.

«Моргана… — понимая, что все положительные эмоции связаны в основном с выходками маленькой ведьмы, Теодор откинулся в кресле, лениво наблюдая за всё ещё краснеющим Гарри. — Интересно, где именно я вляпался сильнее?»

Заняться тренировкой магии ему сегодня точно не светило. Благо, с Малфоем они условились на два-три дня без убийств всего, что движется; Хиггс был занят изучением внутренней кухни «Банши»; оставалось только подобрать подручных. Преобразовать письма обратно могла только сама Грейнджер, а потому ничего не оставалось, кроме как наслаждаться весьма скучным зрелищем в виде своего обвинителя. Подобная волокита длится обычно очень долго. Нотт не исключал, что министерские работники проторчат здесь до поздней ночи. Видимо, главный аврор всё же не являлся абсолютным идиотом, потому не доверял Гермионе до конца.

Сам Нотт не мог похвастаться такой стойкостью. Он непроизвольно закатил глаза, когда Гарри приоткрыл дверь, впуская в кабинет свою подчинённую. Она выглядела весьма настороженной, но быстро вернула себе хладнокровие, оценив обстановку внутри. Её умение мимикрировать под ситуацию всё ещё вызывало покалывание внутри черепа. Шастающие туда-сюда подручные Поттера сделали из кабинета проходной двор, бесконечно уточняя пометки на том или ином документе.

«Идиоты — была единственная мысль, приходящая на ум спустя пару часов монотонного хоровода людей перед глазами. — Столько бесполезных телодвижений, чтобы оправдать собственные благородные потуги».

— Мне всегда было любопытно, — лениво протянул Гарри, не отрываясь от папки, — насколько твои таланты хорошо окупаются…

— Зависть — плохое чувство, — опираясь на большой палец, без особого интереса ответил Теодор. — Вовсе не обязательно быть Избранным, чтобы заниматься чем-то стоящим.

— Вряд ли превращение чужой лжи в золото можно назвать чем-то стоящим, — пренебрежительно поёжился Поттер.

— Да, здесь действительно бывают клиенты из Министерства, — приподняв уголки губ, спокойно проговорил хозяин заведения, — но нас мало интересует, что именно они обсуждают. И если проверка связана с тем, что вы обеспокоены моим обогащением, то, видимо, наши улицы стали настолько безопасными, что пришло время считать чужую прибыль.

— Не все преступники так очевидны, как вам кажется, господин Нотт, — усмехнулся Гарри.

— Правда? — удивлённо поинтересовался Теодор, переводя взгляд на Грейнджер. — А я-то думал, что ваши догадки не основаны на излишней одухотворенности лица.

— Если бы не мисс Грейнджер, — уточнил собеседник с лёгким раздражением, — я бы сам здесь поселился.