– В это время у отца новости начинаются! Совесть есть у тебя? Лучше бы пошёл работать. Ничего не умеешь, только есть, пить и лежать перед телевизором!

– Хватит орать! Лучше иди и приготовь лагман на ужин! Каждый день макароны варишь, я уже устал их есть! – отмахивался Азамат от сестры.

– Да ты что? Забыл, как в день по куску чёрного хлеба ели да воду из-под картошки пили? Неблагодарный! Сам приготовь себе еду хоть раз, я кухаркой не нанималась! – злилась Нургуль. – Смотри-ка на него! Быстро привык к хорошему! Уже приказы отдаёшь.

С тех пор как сёстры и братья, чьи дети остались в доме, начали регулярно высылать деньги, в доме, казалось, должны были воцариться мир и покой. А получилось наоборот: о покое теперь можно было только мечтать. Сколько денег ушло на ветер по прихоти Азамата! Вначале ему понадобилась хорошая одежда, чтобы устроиться на работу. Купили. Потом он захотел велосипед, потому что очень устал ходить пешком. Дальше – больше, его аппетиты только росли. И несмотря на протесты Нургуль, Айша-апа потакала его капризам. За детьми, по правде говоря, смотрела только Нургуль. Остальным до них дела не было.

– Мама, скажите им, чтобы побольше денег выслали в этом месяце. Думаю, в аренду землю взять и картошку посадить, – поделился мыслями Азамат, ожидая шквал критики от Нургуль.

– Хорошая идея! Наконец-то о чём-то стоящем подумал! – неожиданно согласилась Нургуль. – Осенью продадим урожай и сможем купить скот. Чтобы были молоко, мясо, яйца. Это хорошее вложение денег.

– Если дело выгорит и заработаем хорошие деньги, то куплю машину! – обрадовался Азамат.

– Господи, зачем тебе машина в селе! Я об одном думаю, а ты о другом. Если планируешь деньги потратить только на себя, помощи не жди! А сёстрам скажу, чтобы только на еду детям высылали и ни копейки больше!

– Так я же вас в город и буду возить! Не будете на солнцепёке или на морозе ждать автобус! Машина всем пригодится!

– Машина только тебе пригодится! Думаешь, не знаю, что у тебя времени не найдётся на нас? Как с телевизором!

– Ой, да ладно тебе! Я же пошутил! Хорошо, купим скот и всё, что скажешь! Только уговори их побольше денег отправить. Я насчёт земли договорюсь.

Начали готовиться. Айша-апа позвонила в Россию и убедила детей выслать побольше денег в этом месяце; Нургуль подтвердила, что всё для хорошего дела. И когда Азамат договорился с соседом об аренде его земли в два гектара, купили корнеплод и стали сажать.

– Я один не успеваю, надолго затянется, – жаловался маме Азамат, впервые в жизни работая в поле днём и ночью. – Мои друзья помогают, но у них тоже свои дела. Нужно нанять рабочих.

– Им же платить надо! Где деньги возьмём? Опять просить у твоих сестёр?

– А что делать, мама? Раз начали, надо довести до конца. За аренду земли заплатили, корнеплод мешками закупили. Без рабочих я один не справлюсь. Нужно трактор нанять… Без денег никак не обойтись.

«И зачем вообще это дело затеяли? Как я теперь ещё деньги попрошу?» – переживала Айша-апа. И решила притвориться больной.

Придя к соседке и заплатив ей за звонок пачкой чая, набрала номер дочери.

– Алло, дочка, как вы? Это я, мама… – начала разговор Айша-апа, вытирая пот с лица платочком. – Всё хорошо, дети растут, кормим их хорошо, одеты, обуты, не переживайте. Я что звоню-то… Приболела я чуток, дочка, ноги ноют, ходить не могу. Надо бы врачу показаться, а это всё деньги, сами знаете. Пенсия у меня маленькая, нескоро смогу накопить. Если бы вы по чуть-чуть денег отправили на врача и лекарства… – запнулась она специально, ожидая реакции дочери.

– Да, мама, конечно, переведём, не беспокойтесь! Не болейте, мама! Завтра же отправим вам деньги на имя Нургуль.

– Нет-нет, Нургуль останется за детьми смотреть, дочка. Отправьте на имя Азамата. Он поедет со мной в город, будет сопровождать меня.

– Хорошо, мама! Поцелуйте от нас детей.

Положив трубку, Айша-апа выдохнула с облегчением. Надо же, в её возрасте врать! Да ещё своим детям! Сперва ей стало стыдно, но подумав, что врёт не просто так, а для хорошего дела, она быстро повеселела.

– Что, Айша, заболела, что ли? – поинтересовалась соседка, пристально глядя на неё. – В нашем возрасте болячки – это нормально.

– Да нет, всё хорошо, здорова я! Азамат же картошку сажать в этом году вздумал. Вот и расходы никак не заканчиваются, хоть плачь! Недавно только деньги получили от детей из России, у меня же пятеро там работают. Вот и приходится врать, иначе как объяснить им большие траты. Скажут, не нужно ничего сажать, сидите спокойно. А мы уже начали, назад дороги нет.

– Понятно. Ты, главное, не заврись. А то и вправду заболеешь. Хорошо, что Нургуль с тобой живёт, во всём тебе помогает. Без неё как бы ты с внуками-то справилась…

– И то верно, – согласилась Айша-апа. – Что будет, если Нургуль замуж украдут? Или решит, как её сёстры и братья, в Россию уехать?

***

Как начали сажать картошку, работы у Нургуль только прибавилось. Она теперь готовила еду в огромном казане во дворе дважды в день. Как ни жалела она детей, но и их пришлось подключить к работе. Рано утром, в пять, все просыпались, кроме самых маленьких. Нургуль их кормила, наливала воду в пластиковые бутылки и жарму в огромную флягу. И провожала всех на поле. Сама же начинала готовить им обед. Чистила картошку килограммами, пекла хлеб и пирожки. Мыла гору посуды. И в полдень шла в поле, таща обед в тяжёлой тачке. И так два раза в день. Очень уставала.

– Когда же всё это закончится? – ныла она иногда. Тяжело Нургуль было стирать вручную одежду четырнадцати человек каждый день, таскать воду вёдрами. От отца помощи ждать бесполезно, он, кроме как пить и требовать подать вовремя еду, ничего не делал. Только Айша-апа пыталась ей помочь, чистя картошку, или убирая во дворе, или собирая хворост.

«Надеюсь, адский труд окупится, и осенью мы разбогатеем», – думала Нургуль. Хотя догадывалась, что бо́льшая часть денег уйдёт на хотелки младшего брата. Всегда так было. Нургуль работала не покладая рук, в доме всё на ней и держалось. Но её никто не ценил. Отец, когда приходил пьяный, говорил ей всякие гадости, обвиняя в том, что она до сих пор не вышла замуж.

– Ты даже барана не стоишь! – с презрением бросал он дочери, еле держась на ногах. – Все девушки твоего возраста давно замужем, а тебя до сих пор сватать не пришли! Была бы красивой, давно украли бы замуж! Придётся нам с матерью тебе мужа купить!

– Прекрати нести чушь и ложись спать! – злилась на него Айша-апа. – Не доводи дочь!

– Я правду говорю! Мне скрывать нечего! Вон, у соседа дочь в семнадцать лет замуж вышла! Толпами люди приходили свататься! В калым сто тысяч сомов отдали! И лошадь! А за нашу даже барана не возьмёшь!

– Хватит, папа! – кричала Нургуль, вытирая слёзы рукавом.

– Два ящика водки! Вот за сколько тебя отдам, если, конечно, придут свататься, – не успокаивался Абдылда-ата.

– Сумасшедший старик! Иди уже спать! – Айша-апа брала мужа за руку и уводила прочь.

Нургуль очень задевали слова отца. Как можно так ненавидеть своих детей и внуков? – недоумевала она. Нургуль от отца ни одного хорошего слова не слышала. Он всю жизнь ворчал, что дети – это лишние заботы. Как отец и дедушка он не дал детям и внукам ни капли любви и заботы. Он любил только себя и алкоголь. Детей называл неудачниками, а внуков – обузой.

На самом деле у Нургуль был поклонник, который давно ждал её согласия. Её одноклассник Таалай. Он тоже из бедной семьи, как и она, и он тоже не поехал в город учиться. Жил в доме в конце их огорода. И ждал, когда Нургуль скажет ему «да».

«Вот соберём осенью урожай, и выйду за него замуж, – злилась на отца и брата Нургуль. – Пусть проживут без меня. Посмотрим, как будут стирать свои вещи и готовить еду, которую сейчас заказывают, будто в ресторане».

***

Дети привыкли к работе в поле, только Айжан плакала каждый день, приходилось долго с ней возиться. Девочка она спокойная и молчаливая, но с тяжёлым характером. Не понравится что-то – и будет игнорировать тебя целыми днями, да ещё и отказываться от еды. Конфетой и печеньем её не обмануть, не подкупить, как других детей.