— Только один, — попытался вставить слово Ивар. — Ты хорошо понимаешь, на что нарываешься? Тинг будет в ярости, тебя приговорят.
— Да будто я на помосте не была, — презрительно фыркнула Отал. — Пусть побьют и успокоятся. Готова стать козлом отпущения, чтобы мастера начали хоть что-то полезное делать. У нас живет царевич двух миров, а они…
-Das ist ein Geheimnis{?}[Это тайна]! — испуганно напомнил Ивар. — Локи тебя убьет, если узнает.
— Кто еще осведомлен? — быстро спросила Отал, остановившись у самой двери.
— Весь наш фелаг по каскету.
— А, отлично, значит, и мой мастер тоже. Не трепещи, ничего я никому не скажу. Но хотя бы попытаюсь принудить к активным действиям. Война с Одином приобретает особый смысл, раз у нас претендент на два трона одновременно. Имя его матери знаешь?
— Нет, — Ивар ответил бы так, даже если бы знал наизусть всю родословную Локи: о какой еще войне со столицей Отал ведет речь? Что он успел проспать?
— Schade{?}[Жаль]. А то, может, он и с ваннами в родстве. Кстати, Лафей — чей сын? Не из Нифльхейма ли он вышел? Если да, то Локи может претендовать не на два трона, а на три.
Ивар не нашелся с ответом, а Отал вышла, бормоча что-то про славное будущее Локи, к которому обязательно приложит руку.
Джейн Фостер покинула родную Землю 17 января и чуть больше месяца прохлаждалась в негостеприимном Асгарде. По крайней мере, она надеялась, что на Земле прошел всего лишь месяц, а не два, не три и не десять лет. Тор утверждал, что время в Асгарде течет так же, как и в Мидгарде, в отличие от Свартальвхейма или Юсальвхейма, где сутки длились в два или даже в три раза дольше. О том, что время в разных мирах течет по-разному, Джейн не задумывалась, когда соглашалась на поездку, но ей повезло: в асгардском году недель было пятьдесят две, а каждое седьмое лето добавляли по одной, чтобы времена года постепенно не перемешались.
Друзья и родственники считали, что Джейн отдыхала на Мальдивах, периодически связываясь с Дарси, Селвигом и еще парочкой знакомых. Как именно асы организовали такую паутину лжи, Джейн так и не разобралась, поэтому беспокоилась о последствиях. По просьбе Тора она никому не сказала об истинной цели поездки. Завистливая Дарси попыталась бы напроситься в гости, а Селвиг не отпустил бы в опасный мир богов и был бы прав: Джейн некомфортно ощущала себя среди бессмертных. Она мечтала вернуться домой и принять хотя бы нормальный душ. Поесть фруктов. Посидеть в смартфоне. Да хоть телевизор посмотреть или почитать обычную книгу. Проведя месяц вдали от цивилизации, она ностальгировала даже по зомбоящику и книгам в мягкой обложке. А уж похудела она на асгардских несъедобных «деликатесах» минимум килограммов на пять — дурно пахнущие водоросли работали лучше любой новомодной диеты.
Мир науки, обещанный Тором в числе прочих достопримечательностей, Джейн не жаждала осматривать. Хватит с нее роскошного дворца, столицы и окрестных деревенек. Насмотрелась, намерзлась — пора и честь знать. Свадьба Сиф стала хорошим завершением неприятного путешествия. Когда королевская семья появилась в общих залах, Джейн без обиняков спросила, можно ли уехать после церемонии? Никто не возражал, только королева предложила помочь в устроении свадьбы. Джейн совсем не разбиралась в асгардских обычаях, но не отказалась, поэтому большую часть времени просидела в Фенсалире, помогая готовить праздничный стол, рассчитанный на недельный пир. Целую неделю есть, пить, слагать песни и придумывать кенинги молодым — какая скука. Королева объяснила, что взяла на себя обязанности свахи, что слово «свадьба» неспроста родственно слову «покупка», что речь идет не о любви, а об имуществе, по поводу которого родители Сиф вели долгие переговоры с Гринольвом. Приданное Сиф оставалось за ней даже в случае развода — ничего нового по сравнению с древними земными обычаями. По законам Асгарда в результате свадьбы объединялись не просто две семьи, не просто два имущества, а две родословные, две удачи. Два прошлых сливались в единое будущее. Обычно свадьба справлялась в доме жениха, но из-за близких отношений Сиф с Тором обряд провели во дворце. Джейн молча возмущалась такой несправедливости: если уж Сиф в последний момент выгнали из принцесс, то какого черта сыплют соль на рану и выдают замуж во дворце? Правда, сама невеста не выглядела обиженной. Наоборот, она с упоением подбирала свидетелей.
Про свадебный обряд Джейн решила заранее не спрашивать, чтобы не испортить последние впечатления от Асгарда. Только уточнила, не планируются ли жертвоприношения или какие-нибудь другие калечащие процедуры с кровью и мясом. Ее заверили, что ничего подобного свадебная церемония не предполагает, и Джейн успокоилась. Она рассчитывала на три вещи: на то, что они с Локи окажутся в разных концах залы; что свадебная церемония будет красивой; и что ее отпустят домой после первого же дня застолья. Выдержать семь дней типичного асгардского пира — выше человеческих возможностей. К тому же Доктор Беннер — единственный оплот разума в божественное хаосе — уехал в местный исследовательский центр. Не то, чтобы Джейн собиралась отправиться с ним, но расставание вышло неожиданным и неприятным.
Надежды насчет свадьбы оправдались далеко не полностью, пожалуй, всего процентов на пятьдесят. Локи в парадных доспехах оказался не в другом конце залы, а напротив Тора на ступенях, ведущих к королевскому трону. На том же возвышении стояла и правящая чета. Королева всегда ходила либо в белоснежных платьях, либо в темных, символизирующих погоду, и сейчас не изменила себе, от чего выглядела самой настоящей невестой, разве что вместо фаты на голове было понакручено нечто экстраординарное из перьев цапли. Символа молчания — вспомнила Джейн рассказы Тора. Кроме правящей семьи в огромной зале собралось не так и много народу — всего-то асов четыреста, не более — сущий пустяк, гостей едва хватило, чтобы расставить вдоль стен и то с просветами.
Одежды молодоженов нисколько не походили на привычное Джейн свадебное облачение. Сиф облачилась в платье светлых тонов с поясом такого же светлого оттенка, с большим количеством брошей и кучей защитного орнамента по краям, среди которого угадывались изображения Мьельнира. Ее голову обхватывала немыслимая конструкция, более всего напоминавшая рог из ткани, направленный вперед — Джейн едва сдержала смешок. Одеяние Гринольва мало отличалось от повседневного, разве что он отдал предпочтение зеленому цвету и нацепил на себя украшения, которые ему вовсе не шли, как и капюшон расшитого кафтана.
Джейн ожидала, что Сиф подведет к несуществующему алтарю отец или что молодожены появятся через золотые двери-ворота, под дождем из аналога конфетти, под звуки чарующей музыки, но вышло иначе. Молодожены никуда не уходили. Сиф стояла среди своих родственников, Гринольв — среди своих.
Когда Всеотец, разодетый наряднее будущих супругов, стукнул копьем об пол, молодожены подошли к высокой лестнице. Разговоры стихли. Джейн впервые услышала громкую и внятную асгардскую речь. Раньше асы говорили на английском, причем не только с ней, но и меж собой, когда она оказывалась рядом, однако священный обряд проводился на местном наречии. Оно было мелодичным и приятным, Джейн бы купила диск с записями асгардских песен, если бы дело происходило на Земле и асы умели бы записывать песни хоть на какой-нибудь цифровой или на худой конец аналоговой носитель. Любой, только не магический. Джейн мимолетом пожалела, что так и не выучила ни одного слова на асгардском и не взяла с собой диктофон.
Один произнес не более четырех или пяти длинный реплик, на которые молодожены хором ответили что-то, похожее на «я» или «йа». Король снова оглушительно стукнул копьем об пол. Открылись позолоченные двери, пропуская сияющих, словно летний день, участников торжества. Мужчина и две женщины, столь ослепительно красивые, что очарованная Джейн не сразу узнала Фрейю и Вар. Незнакомый мужчина был удивительно похож на Фрейю и, скорее всего, являлся ее братом — Фрейром. Заложники из племени ванов. Фрейр — бог плодородия, Фрейя — богиня любви и войны. А между одна из фрейлин королевы — богиня истины. Перед ними, а вовсе не перед Всеотцом, склонились Сиф и Гринольв. Церемония развернулась на сто восемьдесят градусов, поскольку новые участники событий не пошли к золотой лестнице, а остановились в центре напольного орнамента, с высоты напоминающего цветок. Начался церемониальный разговор на языке асов. Джейн не понимала ни слова. Молодоженов окружили родственники, выстроившись по обе стороны с горящими факелами в руках, несмотря на ясный день. Фрейя задавала вопросы Гринольву, а Фрейр — Сиф. Вар стояла между ними и молчала. Это было скучно. Джейн пожалела, что Тор застыл на ступенях в вышине и не объясняет, о чем беседуют боги. Она только сейчас заметила, что королевская семья стоит недвижимо, словно декорации в спектакле. У нее бы давно спина заболела или шея затекла, а им хоть бы что.
